Дмитрий Процко - Эпидемия. Записки из сумасшедших туров #Туровыебудни [litres]

В Сыктывкаре в 2019 году все было еще сложнее. Попав под тотальную проверку гаишниками всех подъезжающих к аэропорту и потеряв на этом кучу времени, я снова опоздал на запланированный рейс. Сложность заключалась в том, что других рейсов в Сыктывкар у «Аэрофлота» в этот день не было, но был один рейс Utair, вылетающий из Внуково опять же днем, с такой же перспективой успеть на концерт, как и в Архангельске. Компания Utair не входит в список любимых нами, потому что не пропускает музыкальные инструменты на борт. О том, как устроена туровая логистика группы и почему это для нас крайне важно, я писал в соответствующей главе. Сдавать гитару в мягком чехле в багаж и получить на выходе набор «собери сам» не было никакого желания, аэрокейса тоже не было, решать проблему пришлось Максимкину, который уже в Сыктывкаре должен был найти подходящую гитару, потому что свою я попросту решил не брать. К счастью, организаторы концерта или кто-то из друзей оказались музыкантами и достали для меня прекрасный инструмент. Точно помню, что это была бутиковая гитара одного из наших известных гитарных мастеров, то ли Lepsky, то ли Padalka, и прозвучала она отлично, а вот какой именно из них – уже забыл. Кстати, тот день в Сыктывкар вовремя не прилетел не только я. Наш микшерный пульт тоже не добрался до столицы Коми вовремя, так что Андрею пришлось заниматься еще и поисками пульта. Организаторы концерта, надо заметить, на наши проблемы отреагировали с пониманием: «Да мы уже привыкли, что в Сыктывкар вечно кто-то из музыкантов или что-то из оборудования не долетает, – сказали они. – Карма такая, не вы первые, боюсь, что и не вы последние. Поэтому мы тут готовы к таким случаям».

Про то, как я летел не на своем рейсе в Краснодар, даже рассказывать неинтересно, это было как-то буднично и банально, тем более что спешки не было никакой, часть группы, и я в том числе, отправились в город за день до концерта, так что запас по времени был. Просто пришлось мне опять страдать материально и перебронировать билет. Расскажу лучше, как однажды мы уехали на поезде на гастроли без Егорова. Нет, он не опоздал, дисциплинированно прибыл на вокзал вовремя, но вот в поезд его не пустили, потому что при оформлении билетов Максимкин оформил на себя аж три штуки вместо двух, а вот про Егорова забыл. (Два он оформляет обычно для того, чтобы выкупить полное купе, мы не очень любим посторонних в нашем тесном кругу, да и человеку не из музыкальной компании будет с нами тяжело). Здесь система вновь оказалась сильнее здравого смысла: в поезд Женю не пускали, так как формально у него не было билета, отдать ему лишний билет мы не могли, потому что паспортные данные все равно не совпадали. Для того чтобы передать имеющийся билет ему, необходимо было сначала его аннулировать через сайт РЖД, через некоторое время (далеко не сразу, это важно), он появлялся в системе как свободное место, и его можно было снова купить на правильный паспорт. Времени на такие манипуляции уже не оставалось, так что Жене пришлось догонять нас на другом поезде или даже самолете, уже точно не помню, но, в отличие от меня, не за свой счет. Пока писал этот абзац, вспомнил, что не один лишь аэропорт Шереметьево доставлял мне неприятности. Как-то мне пришлось добираться в Смоленск аж на такси, потому что на поезд я благополучно опоздал, а никаких других подходящих по времени поездов не было.

Следующий пункт нашего shit-парада – это технические проблемы на важных концертах. Наши поклонники, часто бывающие на выступлениях, даже породили поговорку, что без технических проблем концерт «Эпидемии» – это и не концерт вовсе. Я не знаю, почему так получается, но почти все туровые концерты в не самых больших клубах, за редким исключением, проходят с технической точки зрения идеально. И на саундчеке, и на концерте все работает как часы. Когда же с точно такой системой выходишь на важный концерт в большом зале при большом количестве зрителей – жди сюрпризов с оборудованием. На моем первом постановочном концерте «Сокровище Энии» в 2014 году у меня перестал работать ламповый предусилитель, не успел я даже выйти на сцену. Хорошо, что это был еще саундчек, и хорошо, что у Ларса был такой же запасной, проблема решилась быстро, но нелюбовь оборудования к большим концертам проявилась во всей красе. В дальнейшем все так и продолжалось – мне кажется, я не смогу вспомнить ни одного саундчека большого концерта, когда все изначально заработало бы так, как и запланировано. Причем 90% ситуаций с трудом поддаются логическому объяснению. MIDI-команды почему-то начинают работать некорректно, компьютер перестает видеть звуковые карты или экран с видеорядами, синхронизация видеорядов по непонятной причине слетает, оборудование вдруг начинает страшно фонить. На постановке «Эльфийской Рукописи» в Екатеринбурге обе гитары фонили зубодробительно, и избавиться от этого фона не представлялось возможным. В итоге на всей сцене было найдено две точки, в которых этого фона не было и в которых гитаристы могли стоять. Причем стоять можно было строго лицом к залу и не поворачиваться боком. Хорошо, что хоть не спиной к зрителям. То, что одна из этих точек простреливалась конфетти-пушкой, заряд которой я получил в пятую точку на финальном аккорде, – это уже мелочи. Злит то, что в этом зале и с точно таким же оборудованием мы работали уже много раз, но, разумеется, проблемы возникли именно на постановочном концерте при максимальном скоплении публики. На 20-летии группы в Москве сначала сошла с ума одна из аудиокарт, потом сцену и гримерки заволокло дымом и едким запахом от тлеющей где-то проводки. В день московского юбилея альбома «На краю времени», который проходил на свежем воздухе, дождь лил как из ведра, и это был чуть ли не единственный такой дождь в то лето. Тоже в некотором смысле техническая проблема. Но все это цветочки по сравнению с тем, что произошло в клубе Space.

Это было возрождение первой части «Эльфийской Рукописи» после длительного перерыва, первый спектакль с Егоровым в роли Дезмонда и с новой режиссурой Полины Меньших. От того, как он пройдет и как люди воспримут обновленную постановку, во многом зависела если не судьба группы, то уж точно судьба больших концертов-спектаклей на ближайшие годы. На саундчеке на удивление все было отлично, а как мы знаем из опыта, хороший саундчек – залог провала на концерте. Так и вышло. Когда на второй песне в момент технически сложного «поливального» соло наша чудо-система включила мне чистый акустический звук, я был весьма обескуражен, выражаясь литературным языком, но это были еще только цветочки, дальше проблемы нарастали как снежный ком. Мы пытались сохранить хорошую мину и улыбаться, но было понятно, что концерт катится в ад, и зрители это тоже хорошо чувствовали. На песне «Кровь Эльфов» наш Скайнет, управляющий всеми звуковыми процессами на сцене, окончательно сошел с ума и объявил войну музыкантам и зрителям. Хаотичное переключение звуковых обработок, скачущие уровни каналов, пропадание клика в ушах барабанщика, и как апофеоз – сворачивание всего саунда в один длинный, удивительно пронзительный и очень громкий свистящий звук. Помню, как замерли на сцене актеры, мороз пробежал по коже музыкантов и всего технического персонала, и лишь девушка, танцующая по центру сцены со светящейся тростью, продолжала свой танец уже без всякой музыки, довершая апокалиптичную картину случившегося. Шоу пришлось прервать без малейшего понимания того, сможем ли мы продолжить его. Конечно, у нас были резервные аналоговые системы, гитарные усилители и все такое, но, как водится, отстроить их не успели, и ввод в концерт потребовал бы нового саундчека и большой задержки. Но мы знаем, что многие зрители приезжают на подобные концерты из других городов и спешат на поезд сразу после окончания, так что задерживать шоу нельзя. Лично я понимал, что никак не могу повлиять на ситуацию, потому что со злобным Скайнетом могут совладать только два человека, которые его и создали, Полиенко и Мелисов. Еще, пожалуй, советы Ларса и Егорова могут пригодиться. Я же, как уже говорил, довольно неплохо разбираюсь в аналоговых системах, но совершенно не готов лезть в цифровые. Все эти протоколы, миди-команды, синхронизация, маршрутизация и так далее нагоняют на меня тоску. Макс с Юрой с белыми лицами колдовали над системой, все прочие сочувствующие пытались хоть чем-то помочь. Самое обидное, что до этого концерта система была протестирована раз десять на региональных шоу и ни разу не давала сбоя. Конечно же, все плохое, что может произойти, должно произойти именно в самый важный момент. Мы до сих пор не понимаем, что произошло тогда. Есть ощущение, что магнитные или электрические поля от огромного количества присутствующего на сцене оборудования могли повлиять на стабильность работы именно в этот момент, но это лишь предположение. Потому что, как я уже говорил, до этого на других сценах, да и после (пока мы не сменили систему полностью) все было идеально. Классический shit happens. А то шоу нам все же удалось спасти. Не знаю как, но Юра с Максом привели систему в чувство, и мы продолжили спектакль, переиграв «Кровь Эльфов» еще раз, но настроение было уже испорчено. Но надо сказать, с тех пор стабильность и надежность нашей системы возросло в разы, а главное, мы больше не так сильно зависим от ее капризов, как учит нас еще просмотренный в детстве «Терминатор» – нельзя отдавать всю власть над звуком пусть очень умной, но все же машине.