Виталина Малыгина - Вечно худеющие. 9 историй о том, как живут и что чувствуют те, кто недоволен своим телом

Агате нравится, что ей рады. Дома ей всегда рад папа. И она ему рада. В детстве, особенно когда Агата была совсем маленькой, папа возился с ней наравне с бабушкой. У него тогда было как-то совсем плохо и с работой, и с деньгами, и он старался изо всех сил помогать маме, заботился об Агате: готовил ей кашу на завтрак и куриный супчик на обед, водил гулять в парк и на площадку, а потом на занятия… Они вообще с папой были дружочки. Папа так и говорил: «Ты мой дружочек, мое счастье, моя радость». Он и сейчас ее зовет – «дружок».

– Дружок, ты не спишь? – папа заглядывает в комнату. – Ужинать будем?

В ночной кухне уютно: блестит надраенная мойка, вкусно пахнет маминым кофе…

– Ну что, макароны? А соус у нас остался? – спрашивает папа. Агата кивает. – А ты давай салатика настругай.

В последнее время они с отцом «подсели» на макароны со сливочным соусом. А что, быстро и вкусно, соус папа покупает в магазине. Готовить его – раз плюнуть, подходит для поздних ужинов.

Двадцать минут – и можно ужинать. Усаживаются.

– Ну как ты? – спрашивает Агата. Она знает, что папе трудно начинать первым этот разговор. Папа вздыхает.

– Дружок, наверное, я не должен с тобой все это обсуждать, – говорит он, наматывая макаронины на вилку, – но мне реально не с кем… А ты ведь уже взрослая.

Агата серьезно кивает. Макароны, кстати, получились вкусными. Конечно, она взрослая. И как взрослая, может помочь своему папе распутать все запутанное. И начать новую жизнь. Потому что он совсем молодой. Потому что мама его больше не любит. Потому что надо же когда-то думать и о своем счастье.

Потому что он, в конце концов, живой человек. И у него могут быть чувства. И какая-то жизнь, кроме этой бесконечной череды работ, кроме маминого недовольства, кроме необходимости таскаться с ней на дачу, кроме поездок в супермаркет. Какая-то своя жизнь. И он не виноват, что так случилось. Ну кто знал двадцать лет назад, когда он встретился с твоей матерью, что ничего не получится? Что он не станет самым лучшим в мире оператором и вообще не станет оператором? И окажется, что мама любила в нем его прекрасное будущее, а не его самого. Она выходила замуж за талантливого, подающего надежды оператора, которого звали работать лучшие режиссеры, и не только в нашей стране. А получился рядовой видеомонтажер, пусть и очень хороший. Между прочим, если бы мама меньше занималась своей карьерой, а больше домом, то все могло быть иначе. Агата слушает, кивает, соглашается.

Уж ей ли не знать: как ее в школу водил папа, она помнит, а как мама – нет. Папины обеды она ела чуть ли не каждый день, а мамины – только по праздникам.

Папа продолжает. Какой оператор, если у тебя ребенок на руках? Оператор – это командировки, съемки в других городах. Да операторов никогда дома нету. Они или в киноэкспедиции, или в аппаратной… Да, наверное, надо было решительно настаивать, ведь его звали, звали первое время, а он отказывался, потому что семья, ребенок.

Тут Агата чувствует себя неуютно, как будто из-за нее папа не стал самым лучшим оператором в мире, как будто она помешала. И ей еще больше хочется, чтобы папа стал наконец счастливым. Ради папиного счастья она готова на многое. Даже слушать о том, как он несчастлив с ее матерью. Это нелегко, кстати. Нелегко слышать, что твой любимый папа несчастлив с твоей мамой, которой тебе всегда не хватает. И Агата смутно догадывается, что именно имеет в виду отец, когда говорит о своем праве на счастье и любовь. Но и догадываться ей об этом нелегко. Даже больше, чем нелегко, – больно. Разве ему мало ее любви? Но Агата слушает папу.

Каждый человек имеет право на счастье, но не каждый может достичь карьерных высот. Мама достигла, она молодец. Но она же – железная!

Агата и тут соглашается: мама и правда как будто сделана из железа. Она это чувствует каждый раз, когда мама пытается ее обнять. Как будто она не понимает и не знает, как это делать.

А папа – не железный. Он живой, теплый, мягкий, он умеет обнимать. Он умеет любить.

Когда Агата была маленькой, она придумывала истории, в которых действовала девочка по имени Виолетта. В Виолетту регулярно влюблялись разные герои: принцы, путешественники во времени, астронавты и загадочные незнакомцы… И все они были как две капли воды похожи на папу: такие же веселые светлые глаза и такая же улыбка. В такого попробуй не влюбись.

Тем временем макароны съедены, Агата моет посуду, папа, пока заваривается чай, уходит курить на балкон. За чаем папа говорит:

– Агатка, дружок, мне нужна твоя помощь. Ты знаешь, как я не хочу расстраивать маму. У нее и так сейчас полно проблем на работе. А дело такое. Я завтра хочу помочь той девушке, о которой я тебе говорил, с переездом. Она меняет квартиру, кто-то должен таскать коробки, да? Ну вот. Я хочу взять тебя с собой. Ты будешь моим гарантом конституции. И тогда мама будет спокойна, а мы поможем Даше. По рукам?

Агата соглашается. Ей нравится быть гарантом. Нравится помогать папе. И эта девушка, Даша, папина коллега по работе, тоже нравится. Совсем молодая, еще университет не закончила, а уже работает. Агата видела ее пару раз. Красивая. Дерзкая. Агата тоже хочет такой быть. Но у нее нет таких рыжих волос и длинных стройных ног. Агата не будет такой никогда. Но она рада, что поедет с папой.

На следующий день Агата едет к папе на работу после учебы и курсов, уставшая и голодная. Папа и Даша уже ждут ее.

– Ну что? Ужинать? – у папы глаза счастливые, красивая Даша держит его за руку, курит длинную сигарету и смеется счастливым смехом. Агата тоже хочет почувствовать себя такой же беззаботной и веселой, но почему-то ей это не удается. Они идут по шумной московской улице, Агата хотела бы взять папу за руку, но ей неловко… В кафе папа и Даша садятся рядом, Агата – напротив. Ей снова неловко и неуютно, как будто она делает что-то не то.

– Ты, дружок, что-то совсем заскучала у меня, – говорит папа. Внимательно на нее смотрит и пересаживается поближе. – Давай тебя кормить. Мозги требует питания, – он слегка обнимает Агату. Даша смотрит на них иронично…

На Дашину новую квартиру они добрались уже совсем к вечеру.

– Ты же говорил: надо будет коробки таскать? – Агата обводит глазами несколько коробок и чемодан. – А тут всего-ничего, мы быстро справимся же…

– Так мы днем, пока ты в школе была, сгоняли пару раз, – беспечно бросает папа, – это уже последняя партия.

В квартире коробок тоже немного, большинство вещей расставлено, все выглядит так, как будто жизнь в квартире уже налажена: в ванной баночки-скляночки, в спальне кровать слегка примята, в кухне кошка по-хозяйски устроилась на батарее…

– У нас одна, но очень сложная задача осталась, – у папы лицо серьезное. – Надо Дашке компьютер установить и все подключить. Она у нас режиссер, так что ей всякие специальные штуки нужны. Ты, дружок, чем бы хотела заняться, пока я буду тут колдовать?