Петр Яшек - Заключённый с боевиками ИГИЛ

Я и трое братьев, которые также проходят по тому же делу, пребываем в спокойствии. Мы знаем, что всё — в руках Господа и что именно Он скажет последнее и решающее слово. Я нахожу источник ободрения и силы, вспоминая стихи из Книги Псалмов 108:30–31.

Большое спасибо за все библейские стихи, которые вы прислали мне в качестве поддержки. В них я нахожу прекрасное подтверждение того, что Господь даёт мне каждый день: время обновить силы, находясь в Его присутствии, время проповедовать Евангелие, время для духовного самообразования и время для ободрения, проведённое с дорогими братьями во Христе.

Из почти девяти месяцев, проведённых мною в тюрьме, четыре месяца я отбывал заключение в одиночной камере. Первые пять из них у меня не было доступа к Библии. Но Господь говорил со мной через Святого Духа и напоминал мне Своё Слово, вновь и вновь приводя на память ранее известные мне стихи. Позже Он дал мне новое, более глубокое понимание тех частей Библии, которые я не понимал в прошлом или понимал их неправильно.

Спасибо за ваши молитвы и слова ободрения. Да защитит и благословит вас всех Господь. 1 Послание Петра 2:20–23».

Двумя неделями ранее, 15 августа, Ванда и дети составили письмо и подготовили мне пакет с необходимыми предметами, который они собирались отправить через нового сотрудника чешского консульства, г-на Афифи. «Я очень горжусь тобой, — писала Ванда, — твоей храбростью и терпением, с которыми ты способен переносить сложившуюся ситуацию. Ты — отличный пример и ободрение для всех нас. Я перечитываю все твои письма и храню их в своём сердце!»

Когда я впервые встретился с г-ном Афифи после третьего судебного заседания, то смог получить их подарки, прочитать письмо, написанное моей семьёй и отправить ответ.

«Мои дорогие!

Большое спасибо за деньги, которые я получил через почётного консула, г-на Афифи. Мне удалось пронести в тюрьму мобильный телефон, который стоил мне только двух небольших «подарков» для персонала тюрьмы. Здесь, в суданской тюрьме, за деньги можно достать почти всё.

Наибольшую радость я получил от книги Ричарда Вурмбранда «Если бы тюремные стены могли говорить». Я прочитал эту книгу около двадцати лет назад, но сейчас, когда сам нахожусь в положении, аналогичном ситуации брата Вурмбранда, эта книга обращается прямо к моему сердцу! Множество обстоятельств, которые я переживаю, вызывают чувства, очень похожие на чувства Ричарда. Не раз эта книга касалась меня настолько сильно, что я плакал. Я прочитал её в течение одного дня и теперь с нетерпением жду, чтобы прочесть ещё раз».

Я был поражён тем, что мой тюремный опыт — мои чувства и богословское понимание стольких отрывков из Писания — были так похожи на переживания Ричарда Вурмбранда, хотя наши ситуации разнились по времени и месту пребывания. Я был заключён в тюрьму в 2016 году тоталитарным режимом Судана; он же подвергся заключению десятилетиями ранее тоталитарным режимом коммунистической Румынии. Перенося преследования, я ощущал удивительную связь с ним. Нас связывали общие узы, общее положение, общий Христос. Если Бог когда-либо освободит меня из тюрьмы, как когда-то Он освободил Вурмбранда, я молился о том, чтобы Он также дал мне дерзновение записать своё свидетельство, чтобы другие могли узнать о любви Христа.

Моё пребывание в тюрьме «Аль-Худа» оказалось эмоционально и духовно поучительным. Моя семья прислала мне МРЗ-плеер с аудиозаписью Библии на чешском и английском языках, а также учебник французского языка. Я слушал Писание поздно вечером, когда солнце уже давно зашло и было недостаточно света, чтобы читать, а также использовал аудиозаписи, чтобы преподавать английский и французский языки в часовне «Аль-Худы».

Однако, несмотря на то, что мой разум и дух получали духовную пищу, еженедельные поездки в Хартумский суд имели своё разрушительное действие. В Судане всё ещё стояла невыносимая жара, и изнурительные поездки в кузове скотовоза были труднопереносимыми. Я начал бояться воскресных утренних поездок к зданию Хартумского суда.

5 сентября мы снова приехали на очередное судебное разбирательство. Был назначен новый переводчик — преподаватель кафедры перевода Хартумского университета.

На протяжении всего слушания он неправильно переводил и искажал мои ответы на вопросы во время допросов. Хасан наклонился ко мне и прошептал, что меня обвиняют в том, что я будто бы признал, что являюсь представителем американской организации, в задачу которой входит оказание помощи раненому молодому человеку, — в чём я никогда не признался бы. Он также перевёл, что меня обвиняют в финансировании операций по свержению правительства. Пока длилось слушание, я наблюдал за реакцией на происходящее Хасана и Кувы, отмечая их разочарование и огорчение и слушая их расстроенный ропот.

— Возражение! — снова и снова повторял мой адвокат, однако судья был невозмутимым.

После судебного процесса, большая часть которого была связана со студентом-христианином, получившим ранения, сотрудники посольства пожали друг другу руки и заверили нас, что они понимают, что наш суд связан с политической ситуацией и религией. Они поблагодарили нас за терпение и отметили, что восхищаются тем, как мы ведём себя во время судебного процесса.

Следующие несколько часов мы провели в камере, ободрённые их словами. Мы прогуливались по внутреннему дворику среди других заключённых, в скуке ожидающих своего времени, восхваляя Господа за поддержку, оказанную нам нубийскими христианами и сотрудниками посольства. Потом нас отвезли обратно в «Аль-Худу».

Слушания продолжались каждую неделю, и мы снова и снова совершали изнуряющее путешествие из «Аль-Худы» в Хартум. Иногда, когда движение было слишком медленным или погодные условия слишком плохими, поездка занимала целых три часа. Довольно часто мы делали остановки у других зданий суда в Хартуме, и наш скотовоз настолько наполнялся заключёнными, что было очень трудно дышать.

26 сентября мы вновь предстали перед судом, чтобы выслушать, как прокурор излагает наше дело. Он основывал обвинение на видео, снятом в Нубийских горах в 2011 году, которое он тут же продемонстрировал, чему я очень обрадовался. Я знал, что защита обладает доказательствами, предоставленными моей семьёй, которые подтверждают, что в то время я даже не был в Судане. И, поскольку большая часть дела против меня основывалась на видео с Нубийских гор, я верил, что закрытие дела против меня — это лишь вопрос времени.

Прокурор показал видео, а переводчик предоставил перевод.

— Это видео было найдено на внешнем жёстком диске обвиняемого номер один, — заявил прокурор, указывая на меня. — На нём изображён подсудимый и трое других. Оно снято из автомобиля, который проезжает по зоне боевых действий в Нубийских горах.