Андрей Турков - Что было на веку... Странички воспоминаний

В конце 30-х годов она была довольно критически настроена и однажды озадачила мужа и родителей, предсказав, что властолюби­вый Сталин вскоре заменит Молотова на посту председателя Сов­наркома самим собой. Так оно и произошло. Однако в войну Нина, как и многие, была охвачена патриотическим чувством и просилась на фронт или в партизанский отряд. В начале 1943 года ее зачислили в формировавшуюся под Москвой Первую отдельную добровольчес­кую женскую стрелковую бригаду сотрудником газеты.

Идея создать эту бригаду принадлежала какой-то авантюристке и носила совершенно вздорный характер, однако получила «высочай­шее» одобрение. И около года эту бригаду обучали (между прочим... штыковому бою!), пока не нашлись все-таки трезвые головы, дока­завшие бесперспективность этой затеи.

Новорожденную бригаду без особого шума расформировали, а Нину снова вернули в ЦК ВЖСМ, где она и проработала то в раз­личных отделах, то в редакции журнала «Комсомольский работник» до конца 1951 года.

В это время комсомол возглавил небезызвестный А.Н. Шеле- пин, позже вознесшийся куда выше и уже намеревавшийся вообще править государством. Вскоре после его воцарения в ЦК комсомола было создано «дело» одного из редакторов молодежных журналов, талантливого поэта Олега Бедарева. Он был арестован и осужден на большой срок.

У Нины, «дослужившейся» к тому времени до должности замес­тителя заведующего отделом агитации и пропаганды, были дружес­кие отношения с «преступником», и Шелепин домогался, чтобы она дала «нужные» показания.

Это была вторая взошедшая над ней туча: несколькими годами ранее был арестован ее добрый знакомый, претендовавший и на более близ­кую роль, талантливый ученый, философ Дмитрий Федорович Козлов, тоже надолго исчезнувший из ее жизни. Тогда как-то пронесло.

Но на сей раз Шелепин, ничего от Нины не добившись, быстро уб­рал ее с глаз долой. По счастью, ее «приютил» один из руководителей издательства «Молодая гвардия» Александр Липатов, сам изрядно на­страдавшийся от Шелепина (он и умер вскоре, оставив большую се­мью, с которой Нина навсегда сохранила самые добрые отношения).

Пять лет Нина проработала заместителем главного редактора из­дательства, после чего и перешла в наш журнал, где ее ожидали но­вые треволнения.

Как я уже упоминал ранее, атаки «автоматчиков», как покрови­тельственно окрестил Хрущев усердствовавших подручных, все усиливались, и мы с Ниной побаивались (думаю, что не без основа­ния), что ко всему в придачу нас с ней на предстоящем судилище еще и грязью обольют за «аморальное поведение» (хотя она была давно свободна, да и я только что окончательно развелся).

В этой обстановке долгий, почти трехчасовой путь на теплоходе от Северного речного вокзала до Румянцева несколько успокаивал и умиротворял. Приезжали мы поздно вечером, изрядно усталые, а на­скучавшаяся за неделю Нина Яковлевна жаждала поделиться услы­шанными по радио новостями. И тут случались забавные эпизоды.

4 октября 1957 года под дождем трюхаем от причала по грязи и на пороге избы слышим восторженное:

— Нина! Спутник запустили!!!

— Я бы поесть хотела... — отвечает оголодавшая дочь.

— Нинка, ты просто мещанка! — убито констатирует мать.

На наше счастье, приближавшееся обсуждение (осуждение?) не состоялось. Едучи с рыбалки, страстным любителем которой был, Макаров угодил в аварию. Шофер погиб, сам Александр Николае­вич отделался сравнительно легко, но из сочувствия к происшедше­му мероприятие отменили, а Макарова тихо переместили в редкол­легию журнала «Знамя», где ему за широкой спиной главного ре­дактора Вадима Кожевникова и не менее осмотрительной, чем шеф, Людмилы Скорино было совершенно безопасно.

Прежние, «молодогвардейские» грехи ему охотно простили. Он много и хорошо писал, был чуток к талантливым людям, например, едва ли не первым высоко оценил Виктора Астафьева и Виталия Се­мина.

Я от греха из редакции быстро ушел, никем особенно не задер­живаемый. Начальственное удовлетворение по этому поводу «озву­чил», как стали много позже выражаться, критик Виктор Тельпугов, чью статью я отказался печатать: в разговоре с Ниной, которую знал по работе в ЦК ВЛКСМ, он выразил великое удовольствие от моего ухода, разумеется, не подозревая о наших отношениях.

Она же проработала в редакции журнала еше полтора года, с тру­дом уживаясь с новым «главным» — Ильей Котенко и даже порой идя ему явно наперекор. Так, она ввела в редколлегию молодых кри­тиков Игоря Виноградова и Александра Лебедева, придерживавших­ся, условно говоря, «новомирской» ориентации (Игорь вскоре туда и перешел, а Саша стал одним из самых активных авторов знаменитого журнала).

Однако, в конце концов, летом 1959 года Нина не выдержала и по­дала заявление об уходе, даже не подготовив себе какого-то «запас­ного аэродрома» (так же, как и я), за что ее потом упрекал и даже оте­чески поругивал за «опрометчивость» видный работник ЦК КПСС Д. Поликарпов.

С большим понижением в должности и «ранге» (выпав из так на­зываемой номенклатуры), Нина пошла работать заведующей отде­лом науки по приглашению нового редактора «Литературной газе­ты» Сергея Сергеевича Смирнова, сменившего на этом посту Всево­лода Кочетова.

Я же, после полутора лет жизни «кустаря-надомннка», печатавшегося в различных изданиях и одновременно писавшего свою первую книгу о Твардовском, принял приглашение стать заведующим от­делом критики журнала «Юность», разумеется, знать не тая, в какую неожиданную связь это будет поставлено в некоторых любопытных документах, ставших достоянием гласности лишь десатки лет спустя.

«16 мая с.г. (1959 — А.Т) в Отделе наук», школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР, — говорилось в записке возглавлявшего сей отдел И. Казьмина, — главный редактор газеты «Литература и жизнь» тов. Полторацкий заявил, что он считает необходимым информировать ЦК КПСС о настроениях среди писателей, группировавшихся ранее вокруг альманаха «Литературная Москва».

В связи с предстоящим III Всесоюзным съездом писателей СССР, как рассказал В. Полторацкий, писатели, сотрудничавшие в свое вре­мя в альманахе «Литературная Москва», неоднократно собирались и обсуждали наиболее актуальные вопросы современной советской литературы. Многие из писателей дважды встречались в Ялте. Пос­ледняя встреча в Ялте особенно вызывает большую тревогу в смыс­ле активизации данной группы, ее попытки развернуть проповедь прежних политически вредных взглядов.

...К. Паустовский выдвинул идею о занятии командных высот в периодических печатных органах людьми, близкими к писателям, группировавшимся ранее вокруг альманаха «Литературная Моск­ва». Он поставил также вопрос о необходимости завладения умами талантливой творческой молодежи. Это уже начинает себя давать знать. Ю. Бондарев введен в члены редколлегии «Литературной га­зеты». В. Огнев введен в какую-то редакцию журнала, кажется, за­ведующим отделом литературы и искусства журнала «Культура и жизнь», куда-то вводится А. Турков. В журнал «Дружба народов» предполагается ввести в качестве члена редколлегии В. Тендря­кова.