Олег Куденко - Орбита жизни

Юрий перерисовал из брошюры схему реактивного двигателя, выполненную самим Циолковским. Он быстро понял принцип работы двигателя: выбрасывая газы, ракета с той же скоростью как бы отталкивается от них и устремляется вперед. Ей не нужно никакой опоры, никакой среды, чтобы скользить в пространстве, как самолет скользит по воздуху. Значит, все дело в двигателях: если удастся создать такие двигатели, которые дадут достаточное усилие, чтобы преодолеть тяготение Земли, то ракета может улететь очень далеко. Ведь в безвоздушном пространстве она не будет встречать сопротивления, и горючего можно будет почти не расходовать.

Эти азбучные истины были для Юрия цепью открытий. Он сам пришел к ним, познакомившись с популярной литературой. Кажется, все это просто и понятно. Но почему же тогда ему неизвестно о ракетах, которые бы летали к звездам?.. И снова возникал вопрос за вопросом. Циолковский пишет, что уже в XX веке могут стать возможными такие полеты. А может, уже где-нибудь строятся первые большие ракеты? Ведь есть же реактивные самолеты? Он сам видел однажды такой самолет, точнее, его след в голубом небе… Но самолет — это одно, а ракета — совсем другое…

Ворох беспокойных мыслей шевелился у него в голове, когда он дочитал работу Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами». Оказывается, ученый уже давно обосновал возможность овладения человеком всем околосолнечным пространством…

Его раздумья прервал голос библиотекарши:

— Гагарин, сдавайте книги.

Юрий взглянул на часы. Действительно, пора! Как быстро пролетел вечер!.. Сколько новых мыслей вызвали эти книги!

Свежий ночной вечер словно обернул его прохладной, влажной простыней. Над молчаливыми улицами желтыми шарами висели огни фонарей. Изредка по мокрому асфальту проносились машины, разбрызгивая воду. Издалека наплывал перезвон трамваев. Моросил мелкий дождь. Струйки падали Юрию на лицо и неприятно холодили кожу. Он зябко повел плечами и решительно зашагал в общежитие.

Вдруг совсем рядом, в проулке между домами, раздался хлопок выстрела, и воздух с шипением распорола белая ракета.

Юрий вздрогнул от неожиданности. Улыбнулся: «Ребята балуются!» И действительно, за угол стремительно промчались две щуплые мальчишеские фигурки.

А ракета, прочертив в мглистом небе параболический след, вспыхнула в высоте и, потрескивая и разбрызгивая искры, ярко загорелась мертвенно-белым, магниевым светом, озарив все вокруг. Стены, крыши домов, мостовая осветились холодным серебристо-зеленым сиянием. Тени быстро поползли вниз, расширились, и снова все стало серо-синим: ракета, словно рассыпавшись в воздухе, погасла.

Но Юрий по-прежнему стоял, подняв лицо вверх, где за пеленой облаков скорее угадывались, чем были видны далекие вечные звезды.

«Неужели верно, что к ним можно долететь? — Юрий впервые, вот так наяву, задумался об этом и улыбнулся: — Нереальная фантазия. Вот ведь была ракета и нет ракеты… А может, все-таки долетят?»

И назавтра и в последующие дни Юрий снова приходил в читальню. И чем больше читал он Циолковского, тем интереснее ему становилось.

«При больших высотах придется употреблять плотно закрытую кабинку с источниками кислорода и поглотителями человеческих выделений, — писал Циолковский. — Поднятия постепенно зайдут за пределы тропосферы и достигнут… безвоздушного пространства.

Отсутствие там сопротивления воздуха и центробежная сила при скорости движения около 7—8 километров в секунду придадут ракетному аэроплану устойчивое положение вне атмосферы и вне Земли. Прибор делается спутником Земли, маленькой Луной, и устойчивость его такая же, как и какого-нибудь планетного спутника…»

Теперь Юрий выписывал и то, что прямо не относилось к теме его доклада. Он был захвачен множеством новых интересных мыслей великого ученого и хотел непременно все понять, а возможно, и запомнить.

«При кажущемся отсутствии тяжести человек может принять любое направление. Верх будет казаться там, где голова, а низ там, где ноги. Но эта иллюзия со временем пропадает…

Отсутствие тяжести не может повредить человеку…

…Для работ в пустоте и вообще для выхода в эфирное пространство нужны особые непроницаемые для газов одежды, вроде водолазных, с запасом кислорода и поглотителя человеческих выделений».

Рука его устала сжимать карандаш, а он все писал и писал: очень интересно будет рассказать об этом на кружке! Ведь о многом ребята наверняка никогда еще не слышали! Статью ученого Юрий читал как увлекательный приключенческий роман и боялся пропустить что-нибудь самое интересное.

«Скажем еще несколько слов о плане работ, которому должно следовать, чтобы создать небесный корабль».

«А, кажется, начинается самое важное!» — подумал Юрий и вновь схватил карандаш, о котором совсем было забыл зачитавшись.

Юрий полностью переписал основные конструктивные принципы реактивного аппарата. И стал читать дальше.

«Только путем многочисленных и опасных опытов можно выработать систему межпланетного корабля. Все существующие до сих пор проекты только схемы или фантазии».

Юрий дочитал статью до конца и задумался… То, что написано в самом конце работы, показывало сложность всей проблемы. Напрасно он думал, что большую ракету создать просто. Даже великий ученый говорит о тех неимоверных трудностях, которые ждут строителей «небесных кораблей»… «Ну, ничего, мы еще отольем отличный металл и для двигателей, и для рулей, и для корпуса ракет, — думает Юрий. — Надо непременно связать доклад с учебой, со специальностью», — твердо решил он.

Доклад на физико-техническом кружке всем понравился. Но для Юрия этот доклад имел особенный, одному ему понятный смысл: его все неотвязнее и все сильнее преследовала мысль о том, что пора начинать готовиться к службе неба — авиации. Встречая летчика, Юрий теперь улыбался и думал: «Подожди, дай срок, я тоже надену летную форму».

…Четвертый курс был трудным. Все чаще от книг и лекций учащиеся переходили к практическим делам. Техникум послал Гагарина сперва в Москву на завод имени Войкова, а потом в Ленинград на завод «Вулкан» проходить практику в литейных цехах.

Ленинград очень понравился Юре и его товарищам Петрунину и Балашову. И хотя погода в конце февраля и начале марта большей частью была мглистой и сырой, они все же успели за время практики неплохо осмотреть город. Город Ильича, с просторными проспектами, величавой Невой, многочисленными памятниками, поразил Юрия своей осанкой, спокойным величием и неповторимой красотой. В Ленинграде Юрий почувствовал себя взрослым, самостоятельным человеком. Практика на заводе «Вулкан» дала ему возможность по-настоящему ощутить свои силы.