Майкл Азеррад - Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом [litres]

– Даже сейчас, когда я это вижу, – говорит Чэд, – я ни о чем не жалею. Возможно, я был бы чертовски богат, но был бы я счастлив?

Вот это и есть главный вопрос.

– Это немного странно, – продолжает он. – Я имею в виду, что я мог бы быть там, но меня там нет. Но в то же время я рад за них. Я бы расстроился, если бы все закончилось и группа распалась. Я надеюсь, что они получают удовольствие и что давление на них будет не слишком велико.

Кажется, что негатива почти нет.

– В целом, я очень люблю этого парня, – говорит Курт. – Я восхищаюсь им, потому что он действительно доволен тем, какой он есть. Он кажется по-настоящему счастливым человеком, и он всегда им был.

Сейчас Чэд играет в прекрасной группе под названием Fire Ants и даже заработал кругленькую сумму на гонорарах за Bleach и Incesticide.

Лишившись барабанщика, они отменили намеченный на март 1990 года тур по Великобритании и попросили Дейла Кровера принять участие в семидневном туре по западному побережью с Sonic Youth в середине августа. Кровер согласился играть, но при одном условии.

– Я сказал им: что бы вы ни делали, не прыгайте в мою барабанную установку. Они не только выполнили эту просьбу, но даже не разбили ни одной гитары во время тура. Я рад, что все обошлось, – говорит Кровер. – Я уже видел, как они ломают инструменты, и думал, что это не очень приятно. Когда Курт пытается сломать гитару – это занимает у него примерно пятнадцать минут. А когда он заканчивает, это становится вроде как большим делом. Я думаю, что это убийство гитары. Мне кажется, что у гитар есть душа. Я вообще не считаю, что это круто. У инструментов есть душа – зачем вам убивать гитару? По-моему, это бессмысленно. Вы что, никогда не видели The Who, ребята?

Курт и Трейси продолжали жить вместе больше месяца, пока Трейси не смогла заработать достаточно денег, чтобы купить квартиру в Такоме, ближе к работе. Но Курт редко бывал там. Обычно он останавливался в доме Тоби Вейл, одной из немногих своих подруг.

Курт говорит, что за все гастроли Nirvana спал в общей сложности с двумя женщинами. Возможно, он извлек урок из инцидента, произошедшего во время второго тура группы по США. Поняв, что их аудитория на пикнике в Айове была в основном «братишками-спортсменами», Курт выпил большой кувшин Лонг-Айленд-айс-ти во время довольно неорганизованного выступления. Потом все они, спотыкаясь, добрались до чьего-то дома и провели там ночь. Курт познакомился с девушкой.

– Мы занимались сексом в фургоне перед домом, и я проснулся утром от звука бьющегося стекла, – говорит Курт. – Оказалось, это ее бойфренд молотком выбивал стекла фургона. Мы были совершенно голые, засыпанные стеклом и думали о том, что же нам делать. Он ходил вокруг фургона и кричал: «Сука, сука! Убью!» Но потом убежал.

Курт искал такую же энергичную и артистичную девушку, как Тоби. У нее был свой собственный фэнзин, и она вместе со своей подругой Кэтлин Ханна помогла основать движение Riot Grrrl, группу молодых женщин, посвятивших себя расширению прав и возможностей женщин через музыку, фэнзины и, в конце концов, национальные СМИ. С подачи Тоби Курт начал исследовать феминизм и другие социальные и политические явления.

– Я думал, что снова влюбился, – говорит Курт, – но это было просто принятие желаемого за действительное.

Через пару месяцев после сессий на Smart Крист позвонил Бутчу Вигу и спросил его, не хотелось бы ему когда-нибудь выпустить с ними альбом для крупного лейбла. Виг согласился.

Тем временем, вернувшись в Sub Pop, Джонатан Поунман захотел выпустить еще один сингл Nirvana. Dive, предназначенный для Б-стороны пластинки, отобранный из записей Вига. Dive воспроизводил лучшие элементы Bleach – скрежещущий гитарный звук, высокий, отчаянно рычащий вокал, восхитительно свинцовый рифф. Это была поп-музыка, но очень, очень тяжелая поп-музыка. «Dive in me!» («Нырни в меня!») – кричал Курт. Что касается стороны А, Курт хотел воспользоваться тем, что TAD писались у Джека Эндино, и записать песню, пока Тэд был на обеде. Тэду Дойлу идея совершенно не понравилась, но Эндино удалось уговорить его. За один час 11 июля 1990 года они сделали основу для Sliver, используя барабаны, бас и гитару Тэда.

В записи Sliver участвовал барабанщик Mudhoney Дэн Питерс, который был в отпуске, в то время как гитарист Стив Тернер решал, хочет ли он получить степень магистра. Группа прослушала пару барабанщиков до Питерса, уже ветерана многих сиэтлских групп, приветливого парня, известного своим полетом и мощными ударами. Он слышал, что Nirvana ищет барабанщика, столкнулся с Шелли в баре и попросил ее передать группе, что он свободен.

Вскоре они начали играть с Питерсом.

– Определенно было приятно играть с кем-то ритмически компетентным, – говорит Курт. – Но это было не совсем то, что нам нужно.

Для репетиции Курт приехал в Сиэтл из Олимпии, а Крист из Такомы, и они репетировали в очень грязной репетиционной комнате Питерса в промышленном здании в Южном Сиэтле (первая Авеню Саут и Спокан-стрит), известном как The Dutchman, «Голландец», в той самой комнате, где до и после них репетировали бесчисленные группы, и среди них ранние группы, такие как Bundle of Hiss, Feast и Room Nine, а также Screaming Trees, TAD, Love Battery и Seven Year Bitch.

Если у гранжа и было место рождения, то оно определенно было именно здесь. Репетиции были короткими и продуктивными, разговоров было мало.

Если говорить о барабанах, Курт и Крист принадлежали к школе «чем больше, тем лучше», а у Питерса была великолепно звучащая, но маленькая ударная установка, которая не справлялась со звуковым натиском.

– Я репетировал с ними, и усилитель был выкручен на десятку, – говорит Питерс. – Они всегда возмущались: «Я не слышу эти барабаны». О’кей, какого хрена ты не слышишь барабаны? «Я не слышу даже барабанной дроби!»

Однажды Курт и Крист принесли Питерсу огромную, но ветхую барабанную установку. Исходя из того, что именно нужно было играть, Питерс взял только бас-барабан.

– Если бы я знал, что они настолько серьезно к этому относятся, я бы как-нибудь раздобыл другую ударную установку, – говорит Питерс. – Но на этом большом куске дерьма я не стал бы играть.

Питерс начал понимать, к чему все идет.

Тем не менее он играл Sliver, ключевой трек в репертуаре Nirvana. Как и многие песни Курта, Sliver кажется автобиографичной. Песня рассказывает о мальчике, который остается с бабушкой и дедушкой на вечер, пока его мать уходит по своим делам. Он не может есть, он не хочет играть, он просто хочет домой. Мальчик засыпает и просыпается в объятиях матери. Даже обложка сингла представляет собой изображение прозрачного человека, как бы говоря о том, что песня позволила слушателю видеть Курта насквозь.

Песня была написана на репетиции вместе с Питерсом. Они собрались всего за несколько минут, и Курт придумал текст в характерном для него стиле, а затем песню сразу же записали.