Александр Колотов - Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 2

Цель спектаклей «Устного журнала» — привлечение молодежи к борьбе со всеми недостатками, со всеми правонарушениями. Я не боялась вызвать на себя гнев и неприязнь со стороны нарушителей правовых норм человеческого общежития. Результат: «Преступность в посёлке резко сократилась», — отмечалось в районе.

И не натравливать на меня «свору псов», а поддержать надо было.

Тут он виноват.

Вина уже признана и В.Г.: «Виновник — я, повод…и т. д.». Но каких трудов стоило заставить признать его свою вину!

В отношении награждения. Виноваты райкомовские работники в том, что награждают не по рекомендации парторганизации, дирекции и месткома совместно (а только так и можно избежать ошибок при награждении), а по своему личному отношению к человеку, которого они мало знают, а порой и совсем не знают. Ни в коем случае при награждении не должны иметь место личные симпатии или антипатии.

Труд человека, его дела должны оцениваться коллективом в лице парторганизации, или бюро, где оно есть, месткома и дирекции совместно.

И если уж РК отвергает ту или иную кандидатуру, выдвинутую для награждения в учреждении или предприятии, он должен обосновать убедительно, на каком основании кандидатура отвергается.

В отношении меня же ничего подобного сделано не было «не подходит и все», — был ответ.

Тут В.Г. виноват, хоть и вины своей не признал. Трудно заставить руководителя признать свои ошибки. Каждый из них боится за свой авторитет, старается показать себя непогрешимым. Так же и В.Г.

В общем, наверное, нет ни одного человека, к которому В.Г. был бы так же несправедлив, как ко мне, и нет, наверное, человека, который бы так же тяжело переносил эту несправедливость, как я.

Здоровье сильно подорвано. Одно заболевание следует за другим. Кто знает, буду ли я снова здоровой. Легко выбиться из колеи, потерять здоровье, труднее обрести его.

Нет, виноват В.Г., виноват в моей болезни, и оправдывать тут я его более не могу. Потому и не вернётся больше то чувство к нему, что жило в душе многие годы.

«Простите меня, я причинил вам много зла, но причинил неумышленно», — вот такие слова, да ещё:

«Своим уважением к вам и добрым отношением постараюсь загладить зло, причинённое вам» — и могли бы вернуть моё прежнее отношение к нему. Но их не последует. Он просто не догадается сказать эти справедливые и нужные мне слова.

Где же внимательность и чуткость твоя, В.Г.?

И сразу мысль перекидывается к его родителям. По отношению к своим родителям я судила бы, прежде всего о человеке.

Можно очень хорошо относиться к людям, нужным тебе, и быть невнимательным, нечутким к тем, кому ты нужен, кому без тебя трудно.

Настоящий Человек чуток и внимателен всегда и особенно внимателен к тем, кому он нужен.

Пришла Ант. Фёд… В разговоре спрашивает:

— Почему у вас произошло такое резкое изменение здоровья?

— Потому, — говорю, — что пришлось пересмотреть некоторые духовные ценности. А в 50 лет делать это весьма рискованно, во всяком случае, не так-то легко.

— А вы не пересматривайте.

— Жизнь заставила.

На том разговор и кончился. К какому же выводу я пришла?

Прежде всего, не всё то золото, что блестит. Старо, а как верно!

Во-вторых, настоящие люди — явление весьма редкое в жизни и не надо строить трагедию из-за того, что они не встречаются чаще.

Две с половиной недели лежала в больнице в Ижевске на излечении.

Перед отъездом позвонила В.Г. (был в Валамазе):

— Я ложусь в больницу. Времени у меня будет много-много. Вы помните, мне обещали одну книгу?

Следует быстрый ответ:

— Помню.

— Вы можете мне её достать и передать?

И снова короткий поспешный ответ, будто боится, что язык может не выговорить слова (зело пьян):

— Могу.

— Можно это через Тасю З. сделать. А ещё лучше самому. Я была бы очень рада.

— Сделаю, сделаю.

Какие бездумные поспешные ответы! Ни капли радости не вызали они у меня. Просто восприняла их, как болтовню пьяного человека. Даже в самых дальних уголках мозга не возникла мысль, что это обещание будет выполнено.

Очень подивилась, как бездумно, безответственно он может давать обещания, которые, знает, не выполнит.

(Так это и оказалось на самом деле)

Смотрю, и просто диву даюсь, как быстро люди попадают в цепкие лапы «зеленого змея».

Вот мой квартирный хозяин Павел Афан., раньше он изредка выпивал. Сейчас он почти каждый вечер приходит пьяный. Вот В.Г., раньше он время от времени пропускал стопку. Сейчас пьёт безмерно, и в сильном опьянении находят удовольствие. А когда-то раньше любил в свободное от работы время побродить по лесу, послушать на рассвете птичьи голоса, окунуться в свежей воздух, наполненный смолистым запахом, посидеть с удочкой на берегу, замирая при виде дрогнувшего поплавка. Сейчас всё принесено в жертву «зеленому змею» и живое наслаждение природой, и правдивость, и душевное отношение к людям.

А все-таки в душе стало совсем пусто.

Вот с таким состоянием души, наверное, уходили женщины в монастырь. Ни чувства боли, ни чувства радости не возникает в душе. Хочется, очень хочется куда-то уйти, отойти от жизни, от всех тех, кто как-то знает меня, растворится в неизвестности. Вся прошлая жизнь, прошлая работа представляется чем-то далёким, далёким. А нового ничего нет, да и будет ли?

Г. Семенихин в «Космонавты живут на земле» словами Марины сказал:

«Любовь — это ведь талант. Редкий. Не каждому даётся, и поэтому не каждый способен на большую, сильную и гордую, бесстрашную любовь».

Хорошо и верно сказано! И если уходит такая любовь из жизни человека, которому она была дана, умирает душа.

Вот так и у меня.

Раньше я, как утро, как саму жизнь, как ощущение самоё себя, с пробуждением своим встречала и его, В.Г., наслаждалась встречей с ним и беседой с ним в мыслях своих. И радостное настроение не покидало меня целый день. Он каждую секунду моей жизни был со мной.

Когда начал уходить он из моего сознания?

Тогда, когда читала Похвальную Грамоту, выданную райкомом моему Петру. Ох, как хотелось в честь 50-летнего юбилея мне получить эту Похвальную Грамоту, хоть раз получить, как одобрение райкомом всей моей общественной деятельности, как и личное одобрение её и В.Г.

«Ведь даже в том, что Петр есть тот, кто достоин награды, есть моя заслуга, — думалось мне. — Даже за это мне нужно дать Похвальную грамоту. Без меня он не был бы уважаемым Петром Николаевичем, как неуважаемы все его братья и сестры». Райком Красногорского района, руководимый В.Г., всегда относился ко мне с недоверием. Стоило нам перейти в Игринский район, и меня рекомендовали в Райсовет, где была депутатом все два года. Перешли в Красногорский район. На первых же выборах вместо моей кандидатуры была предложена РК кандидатура Дубовцева М.А., нашего директора.