Игорь Рабинер - Герои не нашего времени. Харламов, Тарасов, Яшин, Бесков в рассказах родных, друзей и учеников

Да и то, что из капитанов меня разжаловали, добавило ощущений. Бесков сделал капитаном Прохорова. Нет, формально были выборы, но ребята мне рассказывали: Константин Иванович обходил всех и говорил, что нужно выбрать Прохорова.

Андрей Петрович до своей смерти в 1987 году был буфером между Бесковым и Николаем Петровичем. А Чапай, в свою очередь, был буфером между Бесковым и командой. Уже в 77-м году мы с нетерпением ждали, когда Старостин приедет к нам на сборы в Сочи. Сказали ему, что не можем с Константином Ивановичем работать, но он нас успокоил. И терпел это очень долго.

Сергей Рожков, который играл в «Спартаке», а потом работал с Константином Ивановичем, сказал о нем точную фразу: «Не Бесков сделал «Спартак», а «Спартак» сделал Бескова». Смысл ее дошел до меня не сразу.

К концу 77-го наши отношения с Бесковым уже были испорчены. Решение большой задачи обычно снимает напряжение, тем более когда уходишь в отпуск. Однако я с Бесковым работать уже не хотел, и в этот момент меня пригласили на комсомольский «огонек» на Ленинские горы. Там в кафе собрались комсомольские вожаки района.

Когда мне дали слово, чтобы я рассказал, как «Спартак» триумфально вернулся, я начал с того, что Бесков в начале сезона удачно провел селекцию, на турнире спартаковских команд нашел Ярцева, ставшего лучшим бомбардиром команды. Тут какой-то человек сказал: «Евгений, прошу вас, не хвалите Бескова!»

Мне это было в кайф. Но, промолчав на эту реплику, я начал говорить вновь и все равно сказал что-то хорошее о Бескове. И опять тот же человек повторил ту же фразу. Тут я спросил: «А почему не хвалить?» В ответ прозвучало: «А назовите хотя бы одну команду, которую он сделал чемпионом!»

Вот поэтому «Спартак», с которым Бесков дважды стал чемпионом, его и «сделал»! До «Спартака», работая во многих командах, чемпионат он не выигрывал. Потому что его величие — в чутье, вкусе на футболистов, умении их раскрыть. Но потом этот талант наталкивался на его же личностные качества. Везде и со всеми он конфликтовал. Известна история, когда он пришел в «Торпедо» и сказал: «Уберите Иванова и Стрельцова, и я сделаю вам команду!» Убрали, естественно, самого Бескова.

И таких историй было много. Не мог он с людьми ладить, как бы хорошо ни складывалось, начинал их «душить». Подозрением, взглядом… Константин Иванович никогда не срывался на крик. Он просто говорил с таким пренебрежением, что это не могло не оскорбить.

Нескольких игроков Бесков не унижал, но таких был минимум. Почему? Возможно, потому что те же Черенков или Родионов были тихими, безответными. Зато Пасулько, Шмаров, Бубнов — со своим мнением, с гонором. Вот им и доставалось по полной программе.

Поколение чемпионов 79-го года клянется Бескову в любви. При том что он же их и раскидал по другим командам. Понимаю — у них других тренеров, по большому счету, не было. А у меня был Симонян, Блинков в молодежной сборной. Я всегда воспитывался в семейной футбольной обстановке, где мы могли быть нерадивыми, но все равно оставались любимыми. И даже несмотря на то, что Старостин на меня очень обиделся за уход в «Динамо», он не позволил журналисту Колядину из «Советской России» утопить меня, когда тот приехал собирать материалы для фельетона.

Уже в 77-м мне стало ясно, что Старостин и Бесков не смогут нормально сосуществовать. Они представляли собой противоположные модели жизни в обществе — демократию и диктатуру. Модель Бескова мне не подходила, и я ушел.

Впрочем, знаете… Я столько всего про Бескова рассказал, что он предстает сплошь нехорошим человеком. Но это не так. Это — мое видение взаимоотношений с этим человеком. Бесков точно так же, как Старостин, чист, честен и свят перед футболом. Просто я — человек Старостина. Но и к Бескову, несмотря ни на что, отношусь с уважением ».

А вот мнения о «деле Ловчева» некоторых футболистов чемпионского «Спартака». И одно — от их предшественника Геннадия Логофета:

« Унизить человека Бесков мог запросто. Женя Ловчев-то в «Динамо» именно от Бескова ушел. Самым любимым словом у Константина Ивановича было «бездарный», причем он прямо в лицо говорил: бездарный игрок, бездарный пас ».

Вагиз Хидиятуллин:

« На меня произвела сильное впечатление ситуация в 77-м. В тот момент мы шли не очень хорошо и играли в Кривом Роге. Ловчев сказал: «Нападающие у нас худо-бедно забивают, поэтому давайте сосредоточимся на том, чтобы сзади сыграть «на ноль». Мне эти слова запали в душу, поскольку показали, как опытнейший игрок за команду переживает. И действительно тот матч провели по-боевому. Ловчев всегда был человеком своеобразным, но по мастерству и самоотдаче к нему никогда вопросов не было.

В возвращении в высшую лигу он сыграл большую роль. Другого флагмана «Спартака», Папаева, Бесков сразу не постеснялся убрать из команды — за одну неосторожную фразу (что-то вроде «Зачем нас учить, как мяч останавливать?»), после которой решил, что Виктор вносит в работу команды дисбаланс. А Ловчева до поры оставил. Но когда костяк новой команды утвердился, стал его немножко «поддушивать ». В конце концов это закончилось его уходом в «Динамо».

Слова Ловчева, что мы якобы уже в 77-м ходили к Старостину и говорили, что с Бесковым невозможно работать, — неправда. Да сейчас кого ни спроси, любой скажет: человека, лучше понимающего футбол, чем Константин Иванович, не было! Может, для Ловчева или Папаева он был тяжелым человеком. А мы, молодые, жили на базе, слушали Бескова и играли в футбол, который доставлял нам огромное удовольствие. И ни о каких жалобах на тот момент не думали ».

Георгий Ярцев:

« Сейчас о том времени пишут многое, и с тем же Ловчевым я во многом не согласен. Когда он дает негативную характеристику Бескову — это его субъективная оценка. У них были свои отношения. Ну, для него он не учитель, а для многих из нас — не просто учитель и наставник, а человек, который дал дорогу в большой футбол!

Позицию Ловчева я в то же время понимал. И скандал, который произошел в 78-м вокруг его ухода, не принес радости ни самому Евгению, ни команде. Помню, как в 79-м, когда «Динамо» обыграло в Кубке «Спартак» — 3:0, Ловчев подбежал к лавочке показывать всякие жесты… Стоп, дальше об этом не буду. А то мне говорят: когда, мол, книгу напишешь? Отвечаю, что никогда, ведь если напишу, то скажу правду, а это не всегда и не для всех будет сладко.

В конце 70-х Николай Петрович понял, что Бескову надо не мешать, а только помогать. Они объединились — и это были уже не растопыренные пальцы, а мощный кулак. Вот Ловчев говорит, что уходил не из «Спартака», а от Бескова. Но ведь, при всем позитивном отношении старшего Старостина к Жене, он не выступил за то, чтобы того оставили. Допускаю, что, займи Николай Петрович более жесткую позицию, общий язык все-таки был бы найден. Но, очевидно, Бесков и Старостин тогда до такой степени были тем самым сжатым кулаком, что и Дед понял: Ловчев в какой-то мере мешает Бескову работать с остальными, в его понимании плохо на них влияет. И не стал препятствовать разрыву.