Жермена де Сталь - Десять лет в изгнании

401Неккер заболел 30 марта и скончался 9 апреля 1804 г. в Женеве. Г-жа де Сталь узнала о болезни отца 18 апреля в Берлине; два письма, известившие ее об этом (от г-жи Неккер де Соссюр и Бенжамена Констана), привез в Берлин Франсуа Южине, брат ее управляющего Жозефа Южине (см. о нем примеч. 535). Одновременно оба корреспондента Сталь написали — одна к княгине Радзивилл (сестре принца Людвига-Фердинанда Прусского), а другой — к шведскому поверенному в делах Бринкману, прося их постепенно подготовить дочь Неккера к печальному известию. Те сообщили г-же де Сталь, что ее отец болен, но скрыли, что его уже нет в живых. На следующий день Сталь тронулась в путь; 22 апреля, в день своего рождения, она прибыла в Веймар, куда к этому времени уже приехал из Швейцарии Констан, и только тут узнала о смерти отца (см.: CG. Т. 5. Pt. 1. Р. 333–336).

402В сочинении «О характере г-на Неккера и его частной жизни», опубликованном осенью 1804 г. в качестве предисловия к «Рукописям г-на Неккера», Сталь писала: «Когда вы представляете собой копию своего отца, копию ухудшенную, но притом весьма верную, когда тот, кого вы любите, воспитывал вас с самого раннего детства и вы усвоили его чувства, мнения, всё, исключая небесные добродетели, которые могли принадлежать лишь ему и более никому; когда он требовал от вас только одного — чтобы вы были счастливы и любили его; когда с его смертью вы утратили всякую опору, не приобретя и тени свободы; когда вы, до того чуждые делам финансовым, внезапно переходите от самой безграничной беспечности к самой тягостной неуверенности, ибо прежде даже с тяготами жизни материальной, способными испортить отношения душ самых независимых, справлялся именно этот возвышенный гений; когда нет ни единой стороны жизни, ни главной, ни второстепенной, ни явной, ни тайной, которую его смерть не изменила бы непоправимо и безвозвратно, — как вынести это испытание? Я не знаю. А между тем я живу, лишенная этой заботы, распространявшейся решительно на все; живу, лишенная этого постоянного попечения о моей жизни, о моем счастье, делавшего меня достойной собственного интереса и сочувствия» (ОС. Т. 17. Р. 108). Г-жа де Сталь в самом деле лишилась со смертью отца не только духовной, но и вполне материальной поддержки; по воспоминаниям ее кузины, г-жи Неккер де Соссюр, «при жизни г-на Неккера г-жа де Сталь была совершеннейшим ребенком почти во всем, что касается материальной стороны существования; она была убеждена, что и дня не сможет прожить без отца, и от него этого не скрывала; отец помогал ей решительно во всем. Итак, после его смерти земля, казалось, ушла из-под ног его дочери, и ей, объятой горем, потребовалось огромное усилие воли, чтобы войти в курс дел» (ОС. T. 1. Р. CCXXXIII).

403Г-жа де Сталь выехала из Веймара 1 мая 1804 г; в Коппе она прибыла 19 мая. Сопровождали ее Констан и Август Вильгельм Шлегель (1767–1845), с которым она познакомилась в Берлине (он стал учителем ее сыновей и наставником самой Сталь в области немецкой словесности и с тех пор практически неотлучно находился при ней до самой ее смерти).

404Процесс над Моро, Жоржем Кадудалем и еще сорока пятью заговорщиками проходил с 25 мая по 10 июня 1804 г.

405Пишегрю был найден задушенным в камере тюрьмы Тампль 6 апреля 1804 г. Люди оппозиционных взглядов склонны были обвинять в его смерти не кого иного, как Бонапарта и его приспешников, а прирожденные интриганы, такие, как Талейран, это обвинение не опровергали (на вопрос г-жи де Ремюза относительно смерти Пишегрю Талейран ответил, что она «произошла внезапно и очень кстати»; см.: Rémusat. T. 1. Р. 349). Некоторые исследователи склоняются к мысли, что Пишегрю действительно покончил с собой (см.: Madelin. Т. 5. P. 116–119), однако авторы последних работ это отрицают; см.: Saugier В. Pichegru: histoire d’un suicide. Bourg-en-Bresse, 1992.

406О переговорах Бонапарта с вандейцами см. примеч. 112, 113. Протоколы допросов Пишегрю, которые велись с 27 февраля по 15 марта, не сохранились.

407Луи Пико, слуга Жоржа Кадудаля, был арестован 8 февраля 1804 г.; чтобы вынудить его указать местонахождение Кадудаля, допрашивавшие прищемляли ему пальцы ружейным курком; хозяина он не предал даже под пыткой, но рассказал многое о планах заговорщиков и об их намерениях убить Бонапарта ( Lenotre . Р. 194).

408Клод-Жак Лекурб (1759–1815), воевавший под началом Моро (в частности, в 1800 г. в Германии) и не скрывавший своего к нему дружеского расположения, пострадал за верность опальному генералу: Наполеон исключил его из числа кавалеров ордена Почетного легиона, уволил из армии и сослал во Франш-Конте, где Лекурб прожил в безвестности до начала эпохи Реставрации. На процессе Моро Лекурб поднял на руки сына обвиняемого, показал его солдатам и крикнул: «Солдаты, вот сын вашего генерала!» — после чего солдаты взяли на караул. По словам Бурьена, «по первому знаку Моро они смели бы судей и освободили подсудимых» (см.: Dictionnaire. P. 1199); Моро, однако, этого знака не подал.

409Среди очевидцев, от которых Сталь могла знать, как проходил суд над Моро, была г-жа Рекамье, подруга детства жены Моро (урожденной Александрины-Эжени Юло); узнав, что генерал желает видеть ее в зале суда, г-жа Рекамье на следующий же день отправилась туда; ее впечатления воспроизведены в «Замогильных записках» Шатобриана (кн. 29, гл. 7); здесь также подчеркивается, что жандармы, приставленные к подсудимым (каждый из заговорщиков сидел между двух солдат), «обходились с генералом Моро почтительно и предупредительно» ( Chateaubriand . Т. 2. Р. 1886). В кругах, более близких к императору и менее оппозиционных, главенствовала, по-видимому, иная точка зрения на поведение Моро, зафиксированная, в частности, в «Воспоминаниях» г-жи де Ремюза: «Все, кто рассматривал этот эпизод [суд над Моро, Кадудалем и проч.] сколько-нибудь хладнокровно, сходятся на том, что на скамье подсудимых Моро выказал слабость характера и весьма посредственный ум; в поведении его не обнаружилось ни значительности, ни величия, которых от него ожидали» ( Rémusat . Т. 2. Р. 2).

410В обществе ходили слухи, что речь для Моро написал сенатор Доминик- Жозеф Гара, внешне вполне лояльный по отношению к власти Бонапарта, но внутренне близкий к оппозиционерам (см.: Barante. T. 1. Р. 134); в 1814 г. он посвятил Моро отдельную брошюру. Ср. у Сталь в первой записной книжке упоминание обоих имен рядом: «Речь Моро, Гара» ( DAE-1996 . Р. 443).

411Клод-Амбруаз Ренье (1746–1814) с 1802 по 1813 г. занимал пост министра юстиции; 14 сентября 1802 г., после того как Бонапарт отстранил Фуше от руководства министерством полиции, функции этого министра перешли формально к Ренье, а фактически к Пьеру-Франсуа Реалю (см. примеч. 413). Титул герцога Масса ди Карара Ренье получил в 1809 г.

412Речь Моро в 1804 г. была выпущена отдельной брошюрой трижды (см.: Catalogue général des livres imprimés de la Bibliothèque Nationale. Р., 1933. T. 119. Р. 119).