Жермена де Сталь - Десять лет в изгнании

529Примечание Огюста де Сталя: «Я сопровождал матушку в той поездке, о какой здесь идет речь. Потрясенный дикой красотой тамошних мест и увлеченный умным разговором принимавшего нас трапписта, я попросил позволения переночевать в монастыре, с тем чтобы наутро перейти пешком через перевал, осмотреть большой мужской монастырь Валь-Сент, а затем нагнать во Фрибуре матушку и г-на де Монморанси. Монах этот очень скоро догадался, что я ненавижу правление императора; мне показалось, что он разделяет мои чувства. Впрочем, поблагодарив трапписта за гостеприимство, я совершенно потерял его из виду и никак не мог предположить, что он меня помнит. Поэтому по прошествии пяти лет, в самом начале эпохи Реставрации, я был немало удивлен, получив от него письмо. Траппист писал, что теперь, после возвращения на престол законного государя, у меня наверняка много друзей при дворе, и просил меня походатайствовать о возвращении монахам его ордена имущества, каким они некогда владели во Франции. Письмо было подписано „Отец О[гюстен]… священник, прокурор Ордена траппистов“, а постскриптум гласил: „Если двадцать три года жизни в эмиграции и четыре кампании в составе полка конных егерей армии Конде дают мне право на королевские милости, прошу Вас помочь мне их добиться“. Я не мог не посмеяться как над представлениями доброго монаха о моей влиятельности, так и над выбором в качестве заступника не кого иного, как протестанта. Я передал его прошение г-ну де Монморанси, чья влиятельность была куда больше моей, и имею основания думать, что оно было удовлетворено. Вообще говоря, трапписты, поселившиеся в горных долинах кантона Фрибур, были вовсе не так далеки от политики, как можно было бы предположить, судя по их местопребыванию и одеянию. После я узнал, что через них осуществлялась переписка между французским духовенством и папой, в ту пору содержавшимся под арестом в Савоне. Обстоятельство это, разумеется, нисколько не извиняет той жестокости, с какой обошелся с монахами Бонапарт, но оно ее объясняет».

530В феврале 1808 г. французские войска заняли Рим, а 17 мая 1809 г. папские владения были присоединены к империи. В июне 1809 г. папа Пий VII отлучил Наполеона, которого, впрочем, не осмелился назвать по имени, а лишь обозначил перифрастически, от церкви. Поэтому в ночь с 5 на 6 июля 1809 г. непокорный прелат был похищен и отвезен сначала в Савону, а затем в Фонтенбло, где оставался под стражей до 1814 г., отказываясь поставить свою подпись под новым Конкордатом, сужающим права Святого престола во Франции.

531Республика Вале была 31 декабря 1810 г. присоединена к Франции и превращена в департамент Симплон.

532Португальцы воевали в составе французской армии после того, как в 1807 г. в ответ на отказ короля Португалии исполнить ультимативное требование Наполеона о присоединении к континентальной блокаде в Лиссабон вошли французские войска под командованием генерала Жюно, а королевское семейство вместе с несколькими тысячами португальцев отплыло в Бразилию. Впрочем, меньше чем через год в Португалии высадились английские войска и вплоть до падения Наполеона страна оставалась полем франко-английского военного конфликта.

533Кретинизм, или умственная неполноценность, — болезнь жителей некоторых горных долин Швейцарии. Этому заболеванию и способам борьбы с ним посвящен роман Бальзака «Сельский врач» (1833).

534Речь идет о водопаде Салланш; в этом месте вода низвергается в Рону с 65-метровой высоты.

535Капель узнал о поездке г-жи де Сталь из Коппе во Фрибур и Валь-Сент только после ее возвращения домой; министру полиции он объяснял свою неинформированность тем, что соглядатай, помещенный им в Коппе, «человек ловкий и надежный, который должен извещать обо всех действиях г-жи де Сталь, о наносимых ей визитах значительных персон, одним словом, обо всем, что касается до этой дамы и ее домашних» (CS. № 44. Р. 104; донесение от 10 июня 1811 г.), в это время был в отъезде. По предположению Н. Кинга, этим соглядатаем мог быть многолетний (с 1792 г.) управляющий г-жи де Сталь и ее доверенное лицо Жозеф Южине (домашнее имя — Эжен; 1771–1853), отсутствовавший в Коппе именно в первую половину августа 1811 г. (см.: CS. № 4. Р. 23). Если сотрудничество Южине с Капелем в этот период не доказано, то отчет о путешествии г-жи де Сталь через Австрию и Россию в 1812 г., поступивший в начале 1813 г. на рассмотрение Наполеона из министерства внутренних дел, как доказал тот же исследователь (Ibid. Р. 16–23), безусловно принадлежит Южине. Впрочем, поскольку г-жа де Сталь в это время находилась уже в Швеции, вне досягаемости французских властей, повредить ей этот отчет не мог, составлен же был скорее всего не по доброй воле, а под угрозой ареста. После смерти г-жи де Сталь Южине много лет находился на службе у герцога Орлеанского (с 1830 г. — короля Луи-Филиппа); об этом периоде его жизни см.: Robert Н. Joseph Uginet: du service de Madame de Staël à celui de Louis-Philippe // CS. № 49. C. 133–155.

536Строка из басни «Животные, больные чумой» (VII, 1).

537Поездка к г-же де Сталь была отнюдь не единственным прегрешением Матье де Монморанси; его оппозиционные настроения (см. примеч. 474 и 501) не были тайной для властей. Получив приказ о высылке, датированный 21 августа 1811 г. ( Herriot . Р. 259), Матье де Монморанси 31 августа отправился в Монмирай — поместье своего зятя Состена де Ларошфуко. Капель, описывая его отъезд в донесении от 2 сентября 1811 г., отказывает г-же де Сталь даже в сочувствии друга: «Он [Монморанси] менее огорчен своей высылкой, нежели предполагаемой ее причиной. „Если бы по крайней мере люди могли думать, что меня высылают из-за религии, из-за дел церковных, ссылка была бы для меня почетной, славной перед Богом и людьми! Но быть высланным из-за г-жи де Сталь, из-за протестантки, из-за светской женщины, получить приказ о высылке в ее доме!..“ Он убежден, что по этой причине большинство людей благочестивых откажут ему в доверии. Поэтому он, кажется, охотно удалится от света, дабы искупить это прегрешение. Самое забавное в его горе заключается в том, что он предавался ему в присутствии г-жи де Сталь» ( CS . № 44. Р. 106–107).

538В планах г-жи Рекамье было свидание с влюбленным в нее принцем Августом Прусским в швейцарском городе Шафхаузене; свидание это не состоялось.

539Г-жа де Сталь, не желая подвергать подругу опасности, в самом деле просила ее не приезжать (см.: Lettres à Récamier. P. 193–194; письмо к г-же Рекамье от 4 мая 1811 г.), однако г-жа Рекамье 23 августа выехала из Парижа в Коппе. Предостерегающего письма от Матье де Монморанси, посланного 28 августа, она получить не успела, а курьера, высланного ей навстречу г-жой де Сталь, не послушалась; в Коппе она провела три дня, а 3 сентября министр полиции известил ее мужа, банкира Рекамье, о том, что г-же Рекамье приказано удалиться от Парижа по меньшей мере на сорок лье. Она направилась из Коппе сначала к своей кузине, баронессе де Дальмасси, в замок Ришкёр в департаменте Верхняя Сона, а затем в Шалон-на-Марне, где прожила до весны 1812 г. Узнав о бегстве г-жи де Сталь из Коппе и, следовательно, потеряв надежду на встречу с ней, г-жа Рекамье направилась в свой родной город Лион, а оттуда — в Италию. Как и в случае с Матье де Монморанси, свидание с г-жой де Сталь было не единственной причиной немилости: императора давно раздражали дружеские связи г-жи Рекамье с людьми оппозиционных взглядов и отказ этой прославленной красавицы от придворных должностей (о безуспешных попытках императора при посредничестве Фуше и Мюрата, с которым г-жа Рекамье была дружна, привлечь ее ко двору см.: Hernot. Р. 127–129). Задолго до истории с посещением опальной г-жи де Сталь Наполеон во всеуслышание объявил в салоне императрицы Жозефины, что будет «считать своим личным врагом всякого иностранца, бывающего у г-жи Рекамье» (Ibid. Р. 257).