Виктор Мозалевский - Тропинки, пути, встречи [Мемуары Виктора Мозалевского]

Бывали в «Альционе», но не в шумном окружении, а в обстановке деловой и строгой Валерий Яковлевич Брюсов и профессор Саводник [131] Владимир Федорович Саводник (1874–1940) — ученый — филолог, автор популярного учебника. , и много других писателей, художников. Часто бывал книговед, которого знают все «библиофаги» Москвы — Давид Самойлович Айзенштадт [132] Давид Самойлович Айзенштадт (1880–1947) — антиквар и собиратель, компаньон Кожебаткина по эфемерному издательству «Венок». .

А. М. Кожебаткин был человеком большой культуры. Он прекрасно знал книгу, книжное дело, любил и знал Пушкина, русскую литературу XIX века. Он страстно любил Чехова, цитировал много фраз из его рассказов и эти фразы (к месту, конечно) вспоминали мы с ним многие годы, как родные созвучия.

А. М. научил меня любить Флобера, особенно горячо. В самом Александре Мелетьевиче были как будто черты издателя Арну из «Сентиментального воспитания» Флобера [133] В классическом переводе — «Воспитание чувств». , но А. М. очень не любил, когда я или к[то-]н[ибудь] другой, смеясь, говорил ему об этом сходстве, а (в отместку!) находил и в нас, юнцах его окружающих, не весьма хорошие черты иных героев того же романа — Делорье, Сенекаля, Гюссонэ.

У А. М., как издателя, был широкий размах мецената, но, увы, не было достаточных средств, что заставляло его осуществлять издание книг приемами в стиле издателя Жака Арну… Клеветой было бы сказать, что он плохо платил гонорары сотрудникам «Альционы», но в 1912-15 г. г. иногда болтали, что расплачивался А. М. с литераторами и поэтами. счетами ресторанов! Но вольно же было нам, юнцам, засиживаться с ним в ресторанах и не платить по счету ни гроша (платил «меценат»).

Книги «Альционы» А. М. издавал хорошо и со вкусом (в части оформления), обложки и иллюстрации писал Сарьян, Крымов, Фе- офилактов, Якулов Г. Б., Сапунов [134] М. С. Сарьян рисовал обложку для книги М. С. Шагинян “Orientalia” (1‑е изд.: М., 1913) и иллюстрировал (вместе с Г. Б. Якуловым) сборник В. Ю. Эльснера «Пурпур Киферы» (М., 1913); Н. П. Крымов рисовал обложку для книги Г. И. Рыбинцева «Осенняя просинь» (М., 1914); Н. П. Феофилактову (см. прим. 64) принадлежит издательская марка «Альционы»; работ Н. Н. Сапунова для «Альционы» мы не знаем. . Он издал иллюстрированные монографии О. Бердслея, Стенлейна [135] Мозалевский ошибается: двухтомная монография о Бердслее («Избранные рисунки» и «Жизнь и творчество»), подготовленная А. А. Сидоровым, была издана Кожебаткиным вместе с Д. С. Айзенштадтом и А. Г. Вишняком под маркой издательства «Венок» (М., 1917); по внешности увраж действительно напоминает лучшие образцы «Альционы». Брошюра А. А. Сидорова «Стейнлен художник парижского пролетариата» (М., 1919) была издана под маркой «Государственного издательства». . Издавал статьи Брюсова В. Я., Андрея Белого, стихи Сергея Клычкова, Юл. Анисимова, Юрия Сидорова (совсем молодым), в зелено — бирюзовой с золотом обложке издал стихи «Песок и розы» К. Липскерова, издал «Ориенталия» Мариетты Шагинян… [136] Единственная изданная «Альционой» нехудожественная книга Брюсова — «Краткий курс лекций о стихе» (М., 1919). Далее имеются в виду книги: Белый А. Луг зеленый. М., 1910; Клычков С. Потаенный сад. М., 1913; АнисимовЮ. Обитель. М., 1913; Сидоров Ю. А. Стихотворения . М., 1910 (здесь аберрация памяти: Юрий Ананьевич Сидоров был не просто молодым, но рано умершим; 1887–1909); Липскеров К. Песок и розы (М., 1916). О книге М. С. Шагинян см. примеч. 76. Из иностранных — Поля Верлэна, Жюля Лафорга (стихи «Феерический Собор»), Анри де Ренье, Э. Т. А. Гофмана («Золотой горшок») [137] Верлен П. Записки вдовца / Пер. С. Рубановича; вступ. ст. В. Брюсова. М., 1911; Лафорг Ж. Феерический собор / Вступ. ст., пер., примеч. и библиогр. В. Брюсова, Н. Львовой, В. Шершеневича. М., 1914; РеньеА. де. Маркиз д’Амеркер / Пер. М. Волошина. М., 1914; Гофман Э. Т. А. Золотой горшок / Пер. В. Соловьева. М., 1913. . Издавал три или четыре альманаха (в них статьи, рассказы А. Н. Толстого, В. Брюсова, М. Шагинян, Садовского Бориса, Кузми- на М. А., Стендаля, В. де Лиль Адана и др.) [138] У «Альционы» был один — единственный одноименный альманах (Кн. 1. М., 1914), существующий в двух вариантах из — за цензурного вмешательства: он был арестован из — за рассказа Брюсова «После детского бала», который в большей части тиража пришлось заменить стихотворениями того же Брюсова. .

Многие писатели, в том числе и я, многим обязаны А. М. К-ну в начале своего литературного пути (пути всегда нелегкого!).

Вспоминаю, что А. Белый манерно плохо говорит об А. М. и то как — то вскользь «кем — то подобранный» К-н, «гнусавила дудка К-на…» [139] Мозалевский неточно цитирует отзывы о Кожебаткине из мемуарной книги Белого «Начало века»: «Сорвался он: заголосили все сразу, являя собой разложение звука, в котором окрепла гнусавая и деритонящая отвратительно, нас разлагавшая дудка: дудел… Кожебаткин, непрошено Эллисом втолкнутый в “Мусагет” […]»; «Эллис ведь новых людей вырывал, как коренья, из разных кварталов Москвы, то являясь […] с где — то подобранным им Кожебаткиным […]» (БелыйА. Начало века / Подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 1990. С. 99–100, 392). Кроме гадостей, как будто уж и нечего было вспоминать А. Белому о нем!

Мы, тогдашнее О-во «Альционы» видели, конечно, в Александре Мелетьевиче не только Жака Арну или ибсеновского разбитого крахом Джона Габриэля Боркмана [140] Главный герой пьесы Ибсена (сейчас его имя и ее заглавие переводят как «Йун Габриэль Боркман»). . Он был непревзойденный знаток русского языка, русских пословиц, сердился, когда к[то] — н[ибудь] из нас говорил «не по — русски» и смело мог бы заменить тогда иным плохо знающим русский язык литераторам «Московских просвирен» [141] Известное замечание Пушкина из «Опровержения на критики.»: «Альфиери изучал итальянский язык на флорентийском базаре: не худо нам иногда прислушиваться к московским просвирням». .

Годами «возился» А. М. с весьма самолюбивым, вскидчивым, дерзким и обидчивым поэтом Тихоном Чурилиным.

Его сборник стихов «Весна после смерти» издан был «Альционой» превосходно (с иллюстрациями Наталии Гончаровой) [142] См. примеч. 4. Сам Чурилин упоминает Мозалевского («молодой тогда писатель Виктор Мозалевский») среди слушателей своей пьесы «Последний визит», см.: Чурилин Т. В. Встречи на моей дороге / Вступ. ст., публ. и коммент. Н. Яковлевой // Лица: Биографический альманах. Т. 10. СПб., 2004. С. 460. .

А Т. Чурилин метался тогда в состоянии немалого пауперизма и А. М. помогал ему много [143] Пауперизм — бедность, нищета. .

В г. г. 1922-23, когда я уже реже с А. М. встречался, он заправлял совместно с А. Мариенгофом (и, кажется, Есениным?) «Книжной лавкой» имажинистов (на улице Герцена) [144] Кожебаткин (вместе с С. А. Есениным, А. Б. Мариенгофом, С. Ф. Стрельцовым и Д. С. Айзенштадтом) был совладельцем книжной лавки на Б. Никитской (д. 13) в Москве, открывшейся под маркой «Московской трудовой артели художников слова» в конце 1919 г. (см. о ней прежде всего: Петрова Н . Есенин за прилавком // Книжная торговля. 1966. № 11. С. 40–41; см. также: Божко В. Сергей Есенин в Харькове. Харьков, 2008. С. 36; Базанов В. В. Сергей Есенин и книгоиздательство «Московская трудовая артель художников слова» // Есенин и современность. М., 1975. С. 120–141; ЮшкинЮ. Есенин и «Московская трудовая артель художников слова» // В мире Есенина: Сб. статей. М., 1986. С. 607–618). Согласно сведениям, собранным Н. Петровой, Кожебаткин выставил на продажу через магазин «свою огромную библиотеку» (Книжная торговля. 1966. № 11. С. 41). .