Людмила Штерн - Жизнь наградила меня

Лиловые бархатные портьеры тяжелыми складками ниспадали до пола. Полированный стол в окружении овальных кресел сверкал, как каток. На нем поблескивали два бокала, бутылка нарзана, хрустальная ваза с апельсинами и коробка конфет «Ну-ка, отними!». В углу мерцал зеленым глазом приемник, томно и горестно жаловалось фортепьяно.

Незнакомец затворил дверь и щелкнул ключом. В ту же секунду отворилась другая, внутренняя дверь, и в щель просунулось крысиное лицо начальника Первого отдела тов. Сопрыкина.

– Ну, вот и чудненько… вы нашли друг друга, – осклабился он и исчез. И снова послышалось щелканье замка.

– Позвольте ваше пальто, – сказал молодой человек, не спуская восхищенного взгляда с моей дубленки. – И давайте знакомиться.

Он вытащил из кармана книжечку и поднес к моему носу.

Странное дело: капитан КГБ и довольно длинное имя – Станислав Федорович – я успела прочесть и запомнить… А фамилию… Возможно ли, чтобы в удостоверении не было фамилии?

– Садитесь, пожалуйста. – Капитан отодвинул мое кресло. – Вы курите? – Он извлек пачку «Кента» и щелкнул по дну. Две сигареты, как солдаты из строя, выскочили вперед. – Как вы думаете, Людмила Яковлевна, что побудило нас встретиться?

– Понятия не имею. – Я оперлась щекой на руку, пытаясь унять левый глаз и губу, которые ощутимо задергались в тике.

– Попробуйте догадаться.

– Не представляю, – пожала я плечами, – что могло привлечь к моей персоне внимание Комитета государственной безопасности.

– Не нервничайте… какая вы официальная и настороженная… Мне просто захотелось познакомиться с вами.

От страха и напряжения в моей голове прокатились и стукнулись друг о друга пудовые шары. Какие-то сосуды то ли лопнули, то ли завязались в узел. Такой головной боли я не испытывала ни разу в жизни.

Капитан откинулся на спинку кресла, удачно копируя улыбку Джоконды.

– Людмила Яковлевна, – наконец приступил он к делу. – Знакомо ли вам имя Ула Вернер?

Ула… Ула Вернер… Никаких ассоциаций.

Я покачала чугунной головой.

– Думайте хорошенько, не торопитесь. Вы это имя должны знать.

Ула… Ула… Ула… О Господи, конечно, подруга дяди Жоржа… В уме пронеслось всё, что я знаю об Уле. К счастью, практически ничего.

– Да, товарищ капитан, так зовут знакомую маминого брата.

– Называйте меня, пожалуйста, Станислав Федорович. Договорились? Итак, имя вам знакомо. Прекрасно. Опишите ее наружность.

– Я никогда ее не видела.

– Вы видели ее фотографии. Охарактеризуйте внешность. Дайте словесный портрет.

– Не помню.

– Ну все-таки, в самых общих чертах.

– Ничего не могу о ней сказать.

– Напрасно упрямитесь. – Капитан выбил по столу барабанную дробь, первый признак раздражения. – Вы смогли бы опознать ее?

– Что вы имеете в виду?

– Смогли бы вы узнать Улу Вернер, если встретитесь с ней в общественном месте?

– Конечно нет.

– Не будьте так категоричны… Представьте себе такую схему: перед вами двадцать или тридцать человек, и точно известно, что среди них есть она. Как в этом случае?

Господи, куда он клонит? Что ему от меня надо? Не спеши, думай над каждым словом… Дав себе эти мудрые наставления, я тут же нарушила элементарные правила поведения в КГБ, и первое среди них – не задавать вопросов.

– Зачем вам Ула Вернер?

Капитан закурил вторую сигарету, придал своему лицу выражение глубокой задумчивости, как бы размышляя, делиться ли со мной государственной тайной, и наконец произнес:

– Видите ли, Людмила Яковлевна, она замешена в неэтичном по отношению к нашей стране поведении. А подробнее я пока объяснить не могу. Так вы смогли бы ее опознать?

Капитан КГБ, озабоченный чьим-то неэтичным поведением. Это что-то новое. Старая гвардия этой организации и слова-то такого не знала. Я утихомирила свой тик, отняла ладонь от щеки и тоже закурила.

– Я уже ответила. Опознать не смогу.

Капитан налил в бокалы нарзан и очистил апельсин, создав изящную розу из кожуры:

– Прошу вас, угощайтесь.

– Спасибо, но у меня аллергия на апельсины.

– Да что вы… никогда бы не подумал. – Апельсин был отложен в сторону. – Итак, возвращаясь к нашим баранам…

Он поднялся из-за стола, прошелся по комнате и переключил приемник. Сладко запел Муслим Магомаев.

– Людмила Яковлевна, оцените мое доверие. Мы нуждаемся в вашей помощи. Ула Вернер с группой шведских туристов через неделю приезжает в Ленинград. Неизвестно, позвонит ли она вам, а нам очень важно, чтобы вы встретились. И встреча эта должна произойти как бы случайно. Детали, как именно, мы разработаем. – Он остановился за моим креслом и слегка наклонился.

В нос ударил терпкий запах «Шипра».

– Я не понимаю цели этой встречи.

– О, сущий пустяк. Для поддержки контакта, ничего больше. И вы для этого самая подходящая фигура. – Он снова обогнул стол и сел напротив, не спуская с меня глаз. – Технически всё происходит очень просто и естественно…

Технически всё происходит очень просто и естественно. Ты выполняешь безобидную, невинную, на первый взгляд, просьбу, и уже на крючке. И уже опутана липкой паутиной, крепкой, как стальные клещи. Следующее задание будет посложнее. Не отвертеться. И никуда не спрятаться. Разве что с Дворцового моста вниз головой.

– Итак, группа приезжает в следующую среду и остановится в гостинице «Европейская». Их привезут туда в два часа дня. На оформление туристов уходит обычно около часа. Всё это время Ула будет с ними в холле. Вы тоже окажетесь там. Случайно встретитесь и разговоритесь. К вашему удивлению обнаружится, что у вас есть общие знакомые. Если хотите, можете пригласить ее в гости.

Зачем ему Ула? Неужели им действительно нужна Ула? Вряд ли. Скорее всего, Ула просто наживка. Значит, им нужна я. Но зачем? В качестве международного стукача? Они прекрасно знают, что после дядиного приезда в доме толкутся иностранцы… Без паники, слышишь? Возьми себя в руки и ни на что не соглашайся.

– Нет, товарищ капитан, мне эта роль не подходит, мне не о чем разговаривать с вашей Улой.

– Полноте, она пока что не наша, – улыбнулся капитан. – А вы не скромничайте. Всем известно, какая вы общительная. Легко знакомитесь, умеете расположить к себе людей. Вы очень обаятельны, у вас, говорят, полгорода друзей… Поэтому я не даю вам никаких инструкций. Просто полагаюсь на вашу интуицию и здравый смысл, договорились?

«Всем известно, какая вы общительная… у вас, говорят, полгорода друзей». Прозрачный намек, что кто-то из моих друзей – стукач. Вероятно, ожидается взрыв возмущения и вопрос: «Кто говорит?» Но я не глотаю наживку.

– К сожалению, я не могу быть вам полезной.

– А если она привезла вам подарок от дяди и сама позвонит, вы с ней встретитесь?