Татьяна Раутиан - Рассказы бабушки Тани

Дедом Морозом решили нарядить… меня. А что — вон какая большая выросла! Достали белый халат, сделали из ваты шапку, воротник и бороду.

И вот началась елка. Зажгли свечки, погасили верхний свет. Стало так прекрасно, так волшебно! Пошли хороводы, танцы, пляски. Дед Мороз привез на санках мешок подарков. Но тут решили сначала зажечь бенгальские огни. А то ведь после подарков все начнут жевать, и уже не до плясок и танцев.

И вдруг… Вдруг какая-то особенно горячая искра упала на бороду Деду Морозу! И борода загорелась! А от нее — и воротник, и шапка. А ведь все это — шапка, борода, воротник — все ватное, все загорелось! А в середине этого огня — голенький нос жарится. Другая бы девочка сразу испугалась, завизжала, закричала истошным голосом. Но я почему-то никогда не умела визжать. Вот и сейчас. Оказалось, что все дети были с одной стороны елки, а Дед Мороз со своими подарками — с другой стороны. Все дети прыгали, скакали и кричали «ур-ра-а-а!». Вот никто и не увидел, что Дед Мороз загорелся. Только папа заметил свет от этого пожара, бросился за елку и помог содрать с бедного Деда крепко привязанную горящую бороду и воротник.

Да, иногда полезно и повизжать, меньше бы досталось бедному носику!

После елки наступили каникулы. И все мои братья и сестры ходили в кино, в цирк, в театр, гуляли и катались на лыжах. Только бедный бывший Дед Мороз сидел дома. С такой жареной физиономией, намазанной марганцовкой, на улицу не выйдешь. Лошади будут от страха шарахаться. Кто-нибудь может умереть от смеха.

Зато, пока все развлекались далеко от дома, я для утешения заглядывала в буфет, где лежали конфеты. Вот уж поела конфет! Потом чуть ли не год даже смотреть на них не хотелось. Теперь я поняла, почему мама всегда говорила: «Хорошенького понемножку».

Летом мы всегда жили где-нибудь на даче. А в этом году собирались переехать из Ленинграда в какой-то другой город. Собирались — только не знали когда. Поэтому на дачу не поехали. И мы вчетвером: Таня, Юра, Сережа и Алена — стали каждый день ездить на Елагин остров. Подышать свежим воздухом с моря. А что, мы уже были большие. Мне десять лет! Даже Алене уже шесть.

На Елагином острове были всякие лазалки. И пляж. Если вода в Неве теплая, например 18 градусов, мы купались. А на самом кончике острова уже было видно море и на нем парусные лодки. На Елагин остров ходили трамваи от самого нашего дома. Тридцать восьмой ходил мимо Финляндского вокзала, мимо буддийского храма. А двенадцатый — по Невскому, мимо Зимнего.

Мама давала каждому по три рубля. Пятнадцать копеек на трамвай туда и пятнадцать — обратно. На остальное можно было поесть всякой вкуснятины. Например, пирожков! И мороженого! И блинчиков! И даже еще оставалось на чего-нибудь там попить — особенно вкусненького. Например, газировку — и даже с сиропом!

И вот один раз наша поездка оказалась с приключениями. Мы уже и искупались, и на качелях накачались, и на море насмотрелись, и мороженого наелись. Наступил вечер, и пора было домой. Вдруг к берегу подплыла моторная лодочка. А в ней — ребята. Мы с Аленой пошли посмотреть. А Юра-Сережа сказали, что они уже их видели и хотят домой, а не смотреть. А я сказала:

— А ну вас! Мы хотим посмотреть!

Они сказали:

— А ну вас! Смотрите, а мы хотим домой.

— Ну и уходите.

— Ну и уйдем!

И они ушли. А мы с Аленой остались. Это была лодка с детской технической станции. Ребята катались одни, без взрослых. Мы посмотрели-посмотрели и тоже пошли к трамваю. И тут оказалось, что Алена уронила свою монетку 15 копеек. Искали-искали — не нашли. Наверно, укатилась в Неву. Осталось у нас только 15 копеек. На одного. А нас двое.

Стала я думать. Как же быть? Может быть, Алена сядет в трамвай и купит билетик, а я поеду на подножке? Или на колбасе? Но так ездят только плохие мальчишки… И я не умею. Нет, не годится.

Может быть, Алена купит билетик и поедет, а я пойду пешком? Но она может уснуть и тогда проедет свою остановку… И заблудится. И если не уснет и выйдет на правильной остановке, то надо переходить Советский проспект — а там трамваи и автобусы… Нет, не годится.

Может, я поеду, чтобы позвать папу, чтоб он поехал на Елагин и привез Алену? А она пусть подождет здесь, пока папа за ней приедет? Но она может забояться. И папа может ее не найти — ведь Елагин остров очень большой… Нет, не годится.

А может, вместе пойдем пешком? А что? Мы ведь уже много раз ездили и дорогу знаем. С Елагина острова ходят трамваи до самого нашего дома. Тридцать восьмой ходит мимо буддийского храма, Финляндского вокзала. А двенадцатый — мимо Зимнего, по Невскому. Пойдем по двенадцатому. Там как-то знакомее. Если забудем — то посмотрим, как едет трамвай 12-й номер. Куда он, туда и мы. Вот это годится!

И мы пошли. Идем. Моя монетка 15 копеек — в кулаке. Мы же пешком, платить не надо! Но очень надоело ее держать. Кулак устал. Придется как-нибудь истратить. Купили по стакану воды. Газированной, по пять копеек. Все равно остался пятачок… Идем дальше, видим газетный киоск. Одна газета — на немецком. Папа ведь знает немецкий! Давай ему купим — вот он обрадуется! Как раз пять копеек! Купили. Несем. Но газета большая, еще больше надоела. Подумали — и сунули ее в мусорную урну. Вот наконец хорошо, легко.

Идем-идем и вдруг видим — трамвайные рельсы идут в разные стороны! Одни прямо, а другие вправо заворачивают, а еще одни — влево. А куда же наш трамвай номер двенадцать идет? Не помним. А, ничего, можно ведь подождать трамвая номер двенадцать и посмотреть куда… Ждем-пождем. Что-то никаких трамваев нет. Ждем. Нету. Ждем — а что делать? Надо дождаться. Ждем. И тут вдруг пошли трамваи, всякие разные. Только не двенадцатый… Опять ждем. Оказалось, что все трамваи ждали, когда футбол кончится. Вот и двенадцатый! Ура! Идем за ним. Оказывается, надо прямо. Дальше мы все знаем. Вот парк около американских гор, вот стрелка! Ростральные колонны! Дворцовый мост! Невский! Народу толпы — это ж белые ночи! Какие-то большие ребята, веселые, бегают, толкаются. Алена, давай свернем, дальше по пятому номеру пойдем. Там спокойнее. И ближе. Мимо Русского музея, мимо цирка, по улице Бассейной. Идем. Алена спит на ходу, на столбы натыкается.

Мимо цирка, на Бассейную!

— Ну, Аленушка, не спи, уже близко!

Вот и Мальцевский рынок, вот и наш дом.

Вот мы и дома! Юра-Сережа уже спят. А папа хотел ехать искать нас:

— Лидочка, но не могу я просто сидеть и ничего не делать! Ждать! Нет, я поеду.

Но мама ему сказала:

— Зачем это, Глебушка? Наши дети разумные, вот увидишь, они скоро придут.

Вот мы и пришли. Оказывается, мы — разумные…

Накормили нас — да еще и по блюдечку черники! С сахаром! И — спать. А почему мы не позвонили домой по мобильнику? Это же так просто!.. Ха, тогда мобильников не было. Не у нас не было, а совсем не было. Вообще не было. Их еще не придумали! Ведь все это было давным-давно. Это теперь я бабушка, а тогда я была просто девочка. Ну уже не маленькая — десять лет! Но и не взрослая.