Анатолий Найман - Анна Ахматова. Когда мы вздумали родиться

Закончил Крючков объявлением о выходе вчера в свет пластинки «Приморский сонет», презентация ее состоится в конце сегодняшней встречи, тогда, стало быть, о ней пойдет подробный разговор.

После чего слово было передано главе местной администрации Топорову. Тот был краток, говорил толково.

Евгений Торопов: Уважаемые жители, гости поселка Комарово. Разрешите мне от имени местной администрации приветствовать вас на этом вечере. Ахматовские вечера стали доброй традицией нашего поселка. Но сегодняшний вечер особенный. Сегодняшний вечер проходит в год, объявленный Российской Федерацией Годом литературы.

Я хочу обратить ваше внимание на то, что на официальном логотипе Года литературы изображены профили великих русских писателей: Александра Сергеевича Пушкина, Николая Васильевича Гоголя и Анны Андреевны Ахматовой. А в 2006 году состоялся первый ахматовский вечер, на котором выступали поэты и писатели, о которых уже было сказано. Александр Жуков играл на гитаре и пел романсы на стихи Анны Ахматовой и Бродского. И первый этот опыт, тогда еще не рекламированный, оказался удивительно впечатляющим. В словах выступавших звучала ностальгия по поэзии. Поэзия, может быть, и есть запечатленная память, а без памяти человек утрачивает себя. Вот почему так важно, чтоб традиция этих вечеров, так счастливо начатая, не прерывалась. Особую благодарность хочется выразить Александру Жукову, благодаря которому эти встречи и могли состояться, депутату Владиславу Яковенко, учредителю фонда «Келломяки-Комарово», на плечи которого легла организация этих вечеров. И муниципальному совету поселка Комарово.

Хочу пожелать всем присутствующим, чтобы сегодняшний вечер прошел на высокохудожественном уровне и оставил у всех нас приятное впечатление.

Следующим был я: В прошлом году я думал, что в этом уже не приеду. Как высказался в прошлом году один из присутствующих, когда меня попросили пройти на сцену, лестница была вот с этой стороны, и он сказал – не широковещательно, но для окружающих отчетливо: «Да, не тот уж, не тот уж». И я действительно не тот уж. Кое-что было тут сделано и при моем участии, об этом достаточно говорилось, но паспортные данные дают о себе знать – в своей манере. Ты думаешь, ну, сколько можно так этим заниматься.

И в этом году я всерьез рассчитывал, что обойдется без меня. Но Жуков меня пригласил, предложил сделать вот что. У меня полтора месяца тому назад вышла книжка стихов, он попросил меня несколько стихотворений оттуда прочитать. Книжка называется «Подношение Гале», и я об этой книжке скажу немного, потому что тема ее значима для каждого живущего на свете. То есть дело не именно в моей, а в обстоятельствах появления такого рода книжек. Известно, что Пушкина после дуэли его камердинер внес на руках умирающего, со смертельной раной, в спальню. Внес, и до смерти, которая наступила очень скоро, Пушкин произнес несколько необычайно значительных фраз. Он говорил по большей части по-французски, и одна из этих фраз была: «Мне надо уладить мое хозяйство». Ну, там дословно это было: «Мне надо уладить мой дом (ma maison)». Вскоре, через несколько часов после этого, умер. И каждого человека – одного после дуэли, что гораздо реже, остальных – после болезни, после наступления какого-то срока, некий невидимый или видимый камердинер вносит в дом, и этот человек должен собраться и в довольно короткое время попытаться уладить свои дела. Потому что мы все предстаем перед концом нашей жизни, принося с собой слишком много ролей, которые сыграли на земле, начиная пусть от, как говорят, «голого человека на голой земле», или человека, стоящего перед Богом, или главы семьи, или отца семейства, или чьего-то мужа, или просто там, я не произнесу этого слова, просто обыкновенного мэ какого-нибудь, или какого-то звена, какой-то веточки генеалогического древа. И вот это надо все собрать воедино по возможности.

Я не думал – так же как не думал, что сегодня приеду, – не думал, что эта книжка стихов будет написана, потому что у меня три года тому назад вышла книжка. Мне предложили тогда выпустить том, толстый, от начала моего стихотворчества до конца, как бы полное, вернее полное избранное собрание стихов. Такое собрание обычно выглядит как могильная плита. После такой книжки чего там писать – все уже написано, и до свидания. И вдруг по ряду обстоятельств и по необъяснимым каким-то причинам я написал около ста или, может быть, даже больше ста стихотворений, в которых, по своим возможностям, вот и сделал то, о чем только что сказал. Я попытался собрать воедино все эти свои роли или ипостаси, как угодно, называйте. Но все-таки мы сюда приехали – я во всяком случае – не для того, чтобы рассказывать о себе, а для того (как мы, немножко уговаривая себя, не устаем повторять), чтобы праздновать день рождения Ахматовой, очередную его годовщину. Просто я сейчас хочу объяснить, почему прочту сегодня несколько стихотворений из этой книжки.

С этими днями рождения, к слову сказать, происходит путаница некоторая. Ну, вот недавно, месяц назад, мы, то есть некая общественность, праздновали 75-летие Бродского. Это такая немножко – да почему немножко? просто – фиктивная дата, потому что он был на несколько лет, на почти четыре года моложе меня, другими словами, он вполне мог быть жив сейчас. Однако, как я написал в одном месте, боги забрали его в 55 лет, то есть его следующая дата уже должна была быть и будет, я в этом почти уверен, столетие, когда легкий первый воздух вечности овевает имя ушедшего человека. А что касается Ахматовой, она прожила жизнь не споловиненную, а, будем считать, полную, хотя могла и бо́льшую: она была создана для более долгой жизни. Обстоятельства, выше всякой меры обрушившиеся на ее дни, болезни не дали ей прожить даже 77 лет. Ее день рождения мы приходим праздновать. По ее приглашению я присутствовал на – не со стопроцентной ответственностью говорю, но – по-моему, на пяти днях ее рождения. С нею присутствующей. И сейчас на десяти уже без нее. Какая разница между теми и этими? Ничего, что то, что я скажу, будет разочаровывающим? Потому что я произнесу тавтологию, дурное тождество по виду. Разница в том, что те дни рождения были с ней, а эти без нее. Но потерпите несколько секунд, не дуйтесь на то, что вас водят за нос. Что я хочу сказать, что вкладываю, какое содержание в это банальное заявление? У нее есть такое трехстишие в «Поэме без героя»:

Она этим сказала, что древнее античное понятие судьбы, которое приходит к человеку, ждет его, устраивает его биографию, приводит его к концу, – что лира, способная воспеть это , будет ей нужна, потому что она прожила такую жизнь. Жизнь не только современной женщины, но и античной героини.