Род Вейнбер - Рок–роуди. За кулисами и не только

Сейчас вы, возможно, думаете, что я остался разочарован от такого поворота событий: потерять Хилтона ради новоиспечённых The Animals, и быть выкинутым из состава группы? Но Хилтон — мой лучший друг и по сегодняшним стандартам это звучит предательством, переход в другую группу, но поглощения и смены состава были для шестидесятых обычным делом, как и в нашей небольшой музыкальной общине. Как бы там ни было, я был за них безумно рад. Они все — мои близкие друзья и у меня не было ни капли сомнения на их счёт. И как показало будущее, я не остался не у дел.

Перед самым Рождеством 1962 года приближался день Субботнего Клуба. Несмотря на то, что они были заявлены большим сюрпризом, в афише The Animals были набраны некрупно, также как и Комбо Алана Прайса, стоящие перед ними. Час нашёл меня и предложил подкинуть их всех на микроавтобусе Диких Котов, и я с радостью согласился им помочь.

Они прошли прослушивание и были записаны на эфир в следующую субботу. Запаковавшись снова в микроавтобус, который всего несколько коротких месяцев назад их вёз на вечеринку к Найджелу Стэнджеру, всю дорогу до Ньюкасла парни праздновали. Они обретали будущее, стояли на пороге больших свершений, первых строчек в списках популярности, мировых гастролей и выкрикиваний их имён на сотнях языков. Как я и думал, через неделю повёз их в Манчестер снова я, так стал и я их неотъемлемой частью.

Выступление в Субботнем Клубе всех держало в напряжении. Все группы, малоизвестные и уже зарекомендовавшие себя, должны были играть вживую перед аудиторией, и нервы были на пределе. Я уже играл с Хилтоном и многих парней перевидал за эти годы, поэтому понял, что в этот раз происходило что–то особенное.

Очевидно, все это тоже почувствовали. Ну и полились предложения. Лучшим из всех было то, что Animals выступят в лондонском клубе Сцена, на площади Пикадилли. Грэм Бонд, один из ведущих лондонских джазменов услышал по радио передачу и уже видел игру Animals в клубе A Go Go, он и предложил им эту серию выступлений в январе 1963 года.

Удобный случай только поджидал их. В один из вечеров, когда они играли в Сцене, Дон Арден и Питер Грант (которые впоследствии стали агентами группы) привели одного никому неизвестного пластиночного продюсера по имени Микки Мост посмотреть на игру Animals. Шарон Озборн собрала много случаев, описывающих жёсткие методы своего отца, Дона Ардена, и он был одним из тех людей, как и наш менеджер Майк Джеффери, которых лучше, как ты заешь, иметь на своей стороне. Поговаривали, что в деловых разногласиях он редко пользовался услугами адвокатов. Адвокатами Дона Ардена были двое громил, которые «отсортировывали» проблемы без бумажной волокиты. Питер как раз и был одной из этих правых рук, но был для Дона ещё и гастрольным менеджером для всех его подопечных.

Микки Мост был счастливчиком, появляющимся в нужное время и в нужном месте, а то, что он вёл компанию с Доном и Питером доказывало, что он ещё и верно выбирал друзей. Но в тот вечер он оказался не единственным среди публики пластиночным продюсером, кто мог бы распознать новые таланты.

После шоу Микки, довольный тем, что услышал и увидел, подошёл к ребятам и предложил записать их. Естественно, они согласились. Но вскоре после того как Дон с Питером, удовлетворённые успешным завершением переговоров, ушли, к ребятам подошёл ещё один человек. Ян Сэмюелз, также пластиночный продюсер, но ещё с большей дурной репутацией, чем Микки Мост. Он работал с Клиффом Ричардом и уже спродюсировал его первую успешную сорокопятку Move It. Сэмюелз без лишних слов сразу предложил парням подобный контракт тому, который Микки предложил им минутой раньше.

Микки слышал разговор Сэмюелза и по нему видно было, что он вот–вот закипит, но он поспешил к выходу и тут же вернулся с Доном и Питером, которые, как я успел заметить, тоже были уже на взводе. Дон просто подошёл, нагнулся и что–то прошептал Сэмюелзу на ухо. Затем наступила очередь Сэмюелза выйти из себя, но ему пришлось быстро остыть. Как и Майк Джеффери, Дон Арден не был тем человеком, которому бы вы стали перечить. Жизнь Animals началась с правильными людьми и на их стороне.

Только не думайте, что Таппи Райт был забыт в этом ожидании надвигающейся звёздности. Должен, правда, отметить, что пару моментов таких было, когда парни с возбуждением обсуждали только что заключённый с ними контракт, и я был близок к тому, чтобы рвануть обратно в Ньюкасл и озаботиться возрождением Диких Котов с Ронни и Гарри, пока те будут отражать сопротивление гламурного Лондона. Но чтобы не распускать нюни, я подошёл к ребятам.

— Вот что, если хотите, я могу вас подвезти, парни. То есть, вы будете заняты выступлениями в Лондоне и всё такое. И с этим контрактом и ещё с чем… — я прервался, запутавшись.

— Ради Христа, Таппи, мы рассчитываем на тебя! Ты будешь возить нас всюду. Но не как шофёр, а как наш роуд–менеджер. Ты нам нужен, Тап.

Итак, они стали The Animals, а я с ними остался до конца.

Итак, шесть парней из рабочего класса из Ньюкасла оказались в Лондоне. В Большом Смоге. Шесть Диков Уиттингтонов ехали за золотыми пластинками, набившись снова в мой верный микроавтобус Бедфорд. Боже, если мы думали, что нам тесно по дороге на ту вечеринку в Ньюкасле, то что нам оставалось думать теперь, в этом длинном путешествии в Лондон с оборудованием и чемоданами для каждого.

Жутчайшее получилось путешествие. Несмотря на наше воодушевление, мы почти ничего не знали о Лондоне. Шёл 1963 год, и мне — девятнадцать, большинство из нас были едва ли старше меня. Что мы знали о Лондоне? Что это будет одна длинная вечеринка, с красивыми девушками, бесплатной выпивкой и общением со звёздами… уверяю вас, так и случилось!

Казалось, всё начиналось правильно. Когда мы приехали, нас уже ждал Ронан О'Рейли, большой человек, ирландец, импресарио, он вкратце ввёл нас в курс дела и снял для нас квартиру. По слухам отец Ронана был одним из основателей Ирландской республиканской армии и у него были связи и деньги. Деньги были использованы для проживания, а связи доказали позднее, что они были истрачены не зря.

Ронан был владельцем первой в Англии частной радиостанции, Радио Каролина. Судно дрейфовало в Северном море в трёхмильной зоне морской границы и передавала музыку, которую Би–Би–Си считали неподобающей для нежных ушей подрастающего поколения, то есть музыку, которую нежные уши подрастающего поколения отчаивались услышать. О’Рейли нравились The Animals, и он крутил нашу музыку, обеспечивая их популярность и рост заявок на государственных радиостанциях. Также, используя свои связи, он знакомил нас с нужными людьми и устраивал нам выступления в различных ночных клубах по всей округе. Я и сейчас удивляюсь, как ему удавалось убалтывать всех этих людей, вселяющих в наши души страх только своими именами.