Эрик Бёрдон - Раньше я бывал зверем, теперь со мной всё в порядке

— Думаю, нам обоим лучше держать язык за зубами. Я имею в виду, что я же дом не купил, а только снял его, и сейф не может принадлежать нам.

— Да, — она приехала, так быстро, я даже ещё не отошёл от телефона. — Я уверена, что там свитки, что–нибудь такое, что Борис не хотел бы, чтобы видели другие. Очевидно из–за этого и спрятан сейф так тщательно, да ещё в молельне. Слушай, мне сейчас надо ехать на эту чёртову работу в клуб, но обещай мне, на следующей неделе, в тот вечер, когда они начнут ретроспективный показ на Канале-13 Бориса Карлоффа, ты позволишь мне прийти к тебе, и пока будет идти фильм, провести некоторые исследования. Хорошо?

— Конечно, — сказал я. — В понедельник вечером, уверен, никто нам не помешает.

В ходе дальнейших исследований, которые я провёл этой же ночью, выяснилось, что сейф имеет марку и серийный номер, выгравированные на его передней стенке. Потратил несколько часов, вращая медный циферблат, в надежде, что случайно наберётся нужная комбинация и сейф откроется. Ничего. Не сработало. Следующим моим действием было: сесть на телефон и в Нью—Йоркской Центральной справочной попытаться локализовать производителя и посмотреть, смогут ли они мне чем–нибудь помочь.

— Э… я только что унаследовал старый дом, — придумал я им легенду, — а вместе с ним и сейф.

Я дал им серийный номер и прочее описание. К моему большому огорчению, они сообщили что их отдел по производителям сейфов лишь недавно образован, и что они планируют заниматься исключительно обслуживанием. Но они дали мне номер телефона в Цюрихе, в Швейцарии. А тем временем Принцесс разрабатывала свою систему, основанную на нумерологии, используя дату рождения Бориса Карлоффа, даты рождения его детей и число, фильмов с его участием. По её словам, она напала на след, и скоро у неё будет нужная комбинация.

Я связался с людьми из Цюриха. Перед тем как сказать, что им необходимы бумаги, доказательства, что я являюсь собственником дома и, как следствие, сейфа, они сообщили очень ценную для меня информацию, связанную с взламыванием сейфа, особенно, с взрыванием секретного механизма, что в таком случае содержимое сейфа может быть уничтожено. Следующим моим действием стал поход в музыкальный магазин на Сансет. Я закупил пару контактных микрофонов, затем помчался чуть ли не через весь город в магазин медицинских принадлежностей, где прикупил стетоскоп. Следующие два дня я провёл в обнимку с сейфом, пытаясь с помощью стетоскопа подобрать нужную комбинацию. Я протянул кабели от механизма сейфа через весь коридор в мою студию и подсоединил стетоскоп к мощным усилителям Макинтош и колонкам Алтек—Лансинг, так что, когда я вращал ручку каждый щелчок, каждое движение циферблата усиливалось в несколько сотен раз.

Мы с Принцесс с головой ушли в проблему. Мы планировали встретиться в понедельник во время показа первого фильма по Каналу-13. Невероятное совпадение — показывали The Dark Room. Принцесс сказала, что нам просто необходимо посмотреть его, чтобы распутать клубок. Теперь она уже твёрдо была убеждена, что сейф содержит материалы контролирования планеты с помощью кинематографа, телевидения и журналистики. В доказательство этого она сказала, что только что прочла книгу по критоптике общества, книгу, запрещённую ЦРУ ещё в пятидесятых, в которой рассказывается о возможности контролировать жизнь американцев с помощью телевидения и двадцать пятого кадра. Мы с большим интересом посмотрели фильм Бориса. По ходу Принцесс делала замечания. Ни в сценарии, ни в диалогах я не нашёл ни ниточки, чтобы размотать наш клубок, но Принцесс была убеждена, что даже в заголовке давались указания.

После фильма мы перебрали все возможные под солнцем комбинации. По–прежнему ничего. Сейф не поддавался. После многочисленных попыток я понял, что надо что–то менять. В этот вечер она приехала в костюме чёрной кошки, который приобрела где–то на улицах Беверли—Хиллз, надеясь, что он принесёт ей удачу. Ещё она приволокла огромную сумку книг по истории Голливуда, книг, описывающих всех великих голливудских актёров, снимавшихся в фильмах–ужасах, но в них мы ничего и близко не нашли, что подсказало бы нам, как вскрыть сейф Бориса.

Накатился вторник. Фильм назывался British Intelligence. Просматривая телевизионную программку, я вдруг вспомнил медвежатника Эдди Чапмена, моего земляка с Северо—Востока Англии, знаменитого преступника времён Второй Мировой войны, тогда Британские Вооружённые Силы выписали его из тюрьмы, где он сидел за взрыв сейфа. Им нужен был кто–то, кто мог бы взламывать сейфы и несгораемые шкафы, оставшиеся от врага на территории оккупированной Франции. Они обещали ему неприкосновенность от судебных преследований, если он с отрядом десантников добудет сейфы и несгораемые шкафы немецкого командования и вскроет их во имя короля Георга VI и Родины. Вот бы мне хоть чуточку его умения. Мой мозг заработал как мотор гоночного автомобиля. Так, кого я знаю в Лос—Анжелесе способного на такие штуки? Да, признаюсь, я знал некоторых из тёмной жизни города, но никто из них не обладал таким искусством.

Затем в моей памяти вспыхнул Эдди «Бум—Бум» Тейлор. С Бум—Бумом я познакомился через моих голливудских знакомых киношников. Он был экспертом по пиротехнике, и хвалился, что может взорвать всё и где угодно. Однажды я загорелся желанием воспроизвести обложку одной пластинки, для этого необходим был огненный шар над озером, который, казалось создать было невозможно. Но Бум—Бум заявил, что это для него сущие пустяки, он уже проделывал такое с взрывом газолина в пустыне, и всё дело упирается только в деньги. Может быть, если я найду Бум—Бума, он помог бы мне. В пятницу Канал-13 показывал «Чёрную пятницу» Бориса. Я пригласил Бум—Бума к себе. Он работал над одним очень ответственным военным проектом студии Юниверсал и предупредил меня, что зверски устал, но сказал, что обязательно приедет, когда узнал, что у Принцесс для него приготовлен отличный кокаин. После нескольких дорожек я перетёр с ним все возможности искусства взрывания небольших металлических объектов.

— Это нужно для обложки пластинки? Я прав?

— Нет, не совсем, — отвечал я уклончиво.

— Ага, ты говоришь о возможности взорвать сейф. Я не хочу участвовать ни в чём таком, я слишком хорошо зарабатываю, чтобы стать преступником.

Естественно, я не сказал ему, что дом я снял. И поскольку он был уверен, что я его купил, Принцесс решила вытащить кота из мешка, и сказать ему, что речь идёт о сейфе Бориса Карлоффа, то Бум—Бум мгновенно оживился. Я отвёл его в темноту молельни и показал ему, что лежит под разобранным деревянным полом.

— Ну, что ты на это скажешь? — спросил я.