Михаил Никольский - Кровью своего сердца

В ходе перестрелки кто-то из партизан заметил, что со стороны Уречья подъезжают машины с карателями 105. Продолжать бой было бессмысленно. По приказу командира взвода мы отошли в лес. Вскоре подъехавшие каратели выстроились в цепь и, стреляя из автоматов, начали прочесывать лес. Одна из машин остановилась на опушке леса, и немцы, оставив на месте ручной пулемет с расчетом, вышли в картофельное поле. Лес был небольшим и вскоре мы вышли на эту самую опушку, напоровшись на фашистов. Пришлось рассеяться по группам в 2—3 человека и ползком в междурядьях выбираться из вражеского кольца. Когда мы выползли из ботвы, то оказалось, что перед нами болото, поросшее камышом и мелким кустарником. Идти по нему было совершенно невозможно, поэтому пришлось расходиться в разные стороны, тем более что поле было небольшим и по нашим следам фашисты легко могли нас обнаружить. Нас спасла еще несжатая высокая созревшая рожь. Если бы мы опоздали с отходом еще на 10—15 минут, то весь взвод был бы уничтожен или взят в плен.

Особенно запомнились мне мины-сюрпризы, которые изготавливал в различных вариантах молодой инженер из России Александр Беляев. В основном такие сюрпризы приходилось ставить мне с ребятами. Изготавливались они под большим секретом.

Летом сорок второго года мы ставили мину в ящике патефона на подводе по дороге между Любанским вражеским гарнизоном и деревней Орлево. В пустоту металлического ящика Александр залил расплавленный тол, а капсюль взрывателя приспособил к пружине, которой заводится патефон. На круге патефона мы оставили пластинку, уже не помню какую. Ночью мы на старой кляче кое-как добрались поближе к гарнизону, имитировали перестрелку, затем убили лошадь в оглоблях, обмазали кровью старую фуфайку, положили ее на повозку, прикрыв соломой ящик с патефоном, бросили ржавый диск к ручному пулемету, а сами ушли в лес.

От связных через Леонида Манкевича 106мы узнали, что каждое утро по этой дороге проходят до двух десятков подвод с полицаями и шефом-немцем, они вывозят заготовленные местными жителями жерди и прутья для укрепления стенок окопов и траншей вокруг гарнизона, чтобы не осыпался песок. Именно на них и был рассчитан наш сюрприз.

Как потом рассказывали полицаи из этой колонны, взятые в плен, они остановились у повозки, чтобы узнать, в чем дело. Кто-то сразу начал ворошить солому и нашел патефон. Открыл крышку, завел пружину, и по округе разнеслась мелодия песни. Пока подъезжали остальные и подходили к патефону, кто-то вспомнил ночную перестрелку: «Видишь, бандитов перестреляли, они и трофеи побросали». Вдруг раздался взрыв. Мина сработала. На месте было убито сразу шесть полицаев. Они стояли ближе всех к патефону, прислонившись к повозке. Несколько человек были тяжело ранены и умерли по дороге в больницу. Об этом мы узнали от местного доктора Чадовича Ивана Васильевича 107, который передавал нам информацию через связных. Немцы надолго запомнили партизанский сюрприз.

В другой раз мне с двумя партизанами пришлось ставить на шпалы по железной дороге обыкновенные кирпичи, которые Беляев продалбливал с одной стороны и начинял взрывчаткой — кусками тола, похожими по размеру на туалетное мыло. Из жести от консервной банки он делал предохранитель — жестяная полоска привязывалась к кирпичине веревочками в трех местах для безопасности при переноске.

Мы ставили такую мину недалеко от станции Уречье. Это было глубокой ночью. Для маскировки, как советовал Саша Беляев, я положил на шпалу несколько листков бумаги, вырванных из какой-то книжки, а сверху придавил их кирпичом. Осторожно перерезал все три веревочки и мина готова к действию.

Мы знали, что каждое утро по железнодорожным путям проходят по два патруля из немцев. Они подошли и с любопытством стали разглядывать листки, видимо они решили, что это партизанские листовки. Один из них ногой толкнул кирпич и… раздался взрыв. Вместе с кусками кирпича отлетела в сторону и нога фрица. Второй был смертельно ранен осколками. В это время сработала вторая мина, поставленная нашими товарищами недалеко от деревни Оточка. Тоже две жертвы. А третью мину, поставленную нами одновременно с нашей около станции Верхутино, немцы расстреляли из винтовок. Кирпичина взорвалась, не причинив никому вреда. Как потом выяснилось, кто-то позвонил в Верхутино и предупредил о наших сюрпризах.

Еще одну мину с секретом приготовил Саша Беляев из трубок от рамы велосипеда. Трубки он наполнил толом и соединил их капсюлем-взрывателем на шарнире, который доставили нам из-за линии фронта, впрочем, как и все остальные детали, необходимые для изготовления мин — бикфордовы шнуры, взрыватели, корпуса и прочее. Эти трубки крепились к деревянной палке, на которой развевался красный флаг, сшитый из куска красной материи или просто из пионерских галстуков. Такой сюрприз группа подрывников установила на металлических креплениях семафора перед въездом на станцию в ночь перед Октябрьским праздником.

Утром патрули, обследуя железнодорожный путь, издалека заметили красный флаг на семафоре. Когда они подошли ближе, старший приказал другому залезть и снять флаг. Тот обрезал шпагат, который соединял металлические трубки с древком, и сорвал все вниз. В ту же секунду раздался взрыв. Закончилось все смертью одного и тяжелым ранением другого. Снимать остальные два флага немцы уже послали полицаев. Еще два фашистских прихлебателя пали от рук партизан.

Однажды Саша Беляев решил заминировать убитого ежика. Кто-то из партизан заболел туберкулезом, а лекарств в лагере не было. По совету стариков решили воспользоваться народным средством — использовать для лечения жир ежика. А ежиную шкурку забрал себе Саша. Принцип заливки тола и установки капсюля-взрывателя в шкуру ежика был похож на минирование кирпича. И предохранитель из жести тоже подошел, только пришлось сделать его чуть меньше. Ставить этот сюрприз по дороге Слуцк — Бобруйск недалеко от деревни Кучино выпало мне с товарищами. Оставив ежика на дороге ближе к обочине, я снял предохранитель и спрятался в кустах вместе с товарищами, чтобы посмотреть, как сработает наша ловушка.

Помню, этим утром на небольшой высоте над дорогой пролетел самолет. Примерно в девять утра по шоссе прошло несколько автомашин. И все мимо. Наконец, к полудню видим, приближается на большой скорости легковая автомашина. Вот она подъехала ближе. Я подумал: «Неужели и эти проскочат?» Но в ту же секунду раздался взрыв, машина опрокинулась, немцы с передних сидений — офицер и водитель, были убиты на месте, а третьего нам пришлось добить. Захватив трофеи, оружие — автомат и два пистолета, полевые сумки и чемодан, мы скрылись в лесу. Прибыв в отряд, я сдал трофеи и доложил об успешном выполнении боевого задания.