Вадим Яловецкий - Хроники старого меломана

Хочу вспомнить ещё одного человека, с которым мы дружили вплоть до 1995-го года, пока он не пропал без вести. Звали его Володя Хорев, но в повседневной жизни к нему приклеилось имя Вацек. Володя самостоятельно выучил польский язык, причём владел им в совершенстве. Это делало доступным общение с многочисленными туристами, а также с особым контингентом — польскими офицерами, учившимися в Ленинграде. Поляки скупали у наших фарцовщиков валюту. Это был опасный бизнес, но прибыльный. Валюта не шмотки, легко спрятать и незаметно передать. Вот цифры: приобретая доллары из расчёта два рубля пятьдесят копеек (а то и меньше) за бакс, отечественный спекулянт легко продавал их полякам уже за три рубля пятьдесят копеек (а то и больше). Любой иностранный гость имел право поменять доллары по смехотворному государственному курсу, примерно за шестьдесят копеек. Но кто же не соблазнится, когда любезный барыга-валютчик даст тебе в четыре раза больше. Иностранцу хорошо, менты его не тронут, а любезный меняла тоже не лыком шит, знает правила игры, главное, какой ему светит срок по 88-й статье. Поэтому и в лапы ОБХСС старается не попадаться. Вацек был из таких. Он не гнушался продажей шмоток, любил музыку, был порядочным человеком и компанейским парнем. Хорев жил на Литейном, рядом с «пятаком», это облегчало работу с клиентами. Как-то незаметно мы стали деловыми партнёрами, а затем друзьями.

Тот июль запомнился не только Олимпийскими Играми, но и уходом из жизни Владимира Высоцкого. Когда я узнал о его смерти, то сразу вспомнил, как на «Ленфильме» столкнулся с артистом в столовой (богема там пила кофе на балконе, отдельно от работяг). Подобострастно глядя в глаза Владимира, я попросил автограф.

— Не сейчас…, - прохрипела устало «звезда авторской песни», он отстранил меня в сторону и двинулся по своим делам.

В молодости я распевал его тексты, но кумиром не считал — чересчур большая разница между его песнями и рок-музыкой. Каждый год, в канун дня рождения артиста, когда начинается истерия вокруг его имени, мне становиться скучно.

Проработал в «Спутнике» я недолго, через три месяца перевёлся в ресторан «Невские берега». На этот раз смена места работы обусловлена конкретными обстоятельствами: первое — удручающая обстановка в «Спутнике»; второе — воссоединение с Вадиком Алиевым. Про гостиничный кабак скажу так: бесконечные драки, увечные люди, постоянные наряды милиции: все это действовало на нервы и сильно доставало. Свои спецслужбы не справлялись, гопота творила, что хотела, залитые кровью мраморные полы до сих пор стоят перед глазами. Халдеям тоже доставалось. Начались увольнения. Не знаю, нормализовалась ли обстановка после моего ухода, одно могу сказать точно — дурная слава долго преследовала заведение, и все закончилось убийством директора в девяностых. Но это другая история.

Всё устаканилось, как только мы с Вадиком оказались в одной смене и шло гладко, пока он не заболел. Мне пришлось работать с новым напарником. Засада ждала в новогоднюю смену. В праздники ресторан работал по предварительным заказам. Заказанные столики распределяются между сменой официантов, которым «повезло» поддерживать массовое гуляние.

Поясню, обслуживать оплаченные столы халдеям невыгодно, живые деньги появляются только при дозаказе. Ограничено поле деятельности, поэтому остаётся встретить со всеми бой курантов, а затем носиться, как угорелому, чтобы успеть собрать посуду и поменять блюда. Правда, и тут была лазейка: свои гости. Когда столы резервируют друзья или добрые знакомые, финансовые вопросы дополнительного вознаграждения решаются заранее.

1981-й год встречала смена, прореженная чуть-ли не вдвое. Гостей тьма — обслуги кот наплакал! Прежде, чем впустить гостей, директор ресторана решил проверить готовность столов. Прошёлся по залу, посмотрел состояние скатертей, сервировку, выставленные холодные закуски, затем стал заглядывать в серванты — рабочие места официантов. Подошёл и к моим «пайкам». Каково же было наше удивление, когда он открыл дверцы шкафчика и под запасными салфетками обнаружил спрятанные бутылки. Водка, коньяк, шампанское и ещё запечатанная коробка с миндалём. Налицо был «левак» — жуткий прокол в работе.

— Ваше место? — Ледяным голосом вопросил шеф.

— Место моё, но остальное — нет!

— Понятно, — изрёк директор и повернулся к метрдотелю, — лишнее убери, а этого красавца ко мне в кабинет после праздников!

Процессия проследовала дальше, администратор Юра повернулся и показал мне кулак. Я кинулся разыскивать напарника. Вот, сволочь, меня не предупредил и как подставил! Грехов у официанта много, но первая заповедь: нарушаешь — не попадайся! Система наказаний проста, по пальцам пересчитать. За мелочь можно загреметь в грузчики на пару недель. Ежели чего посерьёзней — прогрессивная шкала расчётов в рублёвом эквиваленте, реже — взятки «борзыми щенками», а уже когда совсем плохо, можно загреметь под статью. Последний вариант в моей практике не встречался, тогда, как всего остального было в избытке.

Напарник извинялся, но негодовал, отчего он должен брать всю вину на себя. В итоге, кое-как удалось загладить конфликт, но «чёрную метку» я уже получил. И когда проверка, то ли случайная, то ли намеренная, выявила традиционные грехи, пришлось писать заявление «по собственному» и уходить. Очень жаль, не успел начать работу, а тут такое пятно. Спустя время договорился о работе в своём первом ресторане — «Невском», но буквально за день до моего оформления туда приказом по тресту поставили нового директора, а он оказался прежним начальником «Невских берегов». Вот ведь, не повезло, понятно, что мне и туда путь заказан. Требовалось подыскать работу по профилю, а это оказалось делом непростым, свободного времени вдруг стало много, я стал пропадать у Гостиного Двора, по музыкальным толкучкам, а вечера частенько коротал в «Поганке».

ОТ ТЮРЬМЫ И СУМЫ…

1 сентября 1981-го года я отправил сына в первый класс. По случаю праздника надел белую рубашку и костюм. Вечером двинул в клуб филофонистов на углу Лермонтовского и Римского-Корсакова. Клуб закрывался около восьми вечера. Толпа меломанов выплёскивалась во двор-колодец, а затем на проспект через проходную парадную. Вот тут нас и ждала засада в виде нескольких милицейских нарядов. Они выхватывали из шумной оравы отдельных граждан и без церемоний сажали в машину. Хвать — и меня упаковали! Кто-то начал возмущаться, кто-то поносить ментов. Через полчаса доставили в отделение и стали оформлять. На мою беду, я вечно таскал с собой паспорт, оттого без осложнений оформили моё задержание. Спросите, за что? За то самое! Нарушение общественного порядка: торговля и спекуляция в общественном месте. Сколько я ни доказывал, что для этого у нас имеется помещение клуба, узаконенное властями, бесполезно. Менты гнули своё — жильцы дома возмущены шумом во дворе и торговлей с рук. Подобный беспредел напоминал компанию за показатели по работе с жалобами населения. Я и несколько меломанов ночевали в 1-м отделе Адмиралтейского района, что на улице Якубовича. Когда меня принимали, дежурный удивлённо посмотрел на мой благообразный внешний вид и поинтересовался: