Луи-Жозеф Маршан - Наполеон. Годы изгнания

«Полковник, — ответил я ему, — я смог услышать ваше сообщение, поскольку вы застали меня врасплох, но не рассчитывайте на меня, чтобы я направил к вам кого-либо, если это распоряжение сначала не будет санкционировано гофмаршалом». Оставив его, я отправился к императору, которому повторил все то, что было сказано мне, включая и заявление полковника, приказавшего мне направить к нему весь обслуживающий персонал. «Скажи всем, что я запрещаю им являться к полковнику», — распорядился император. Полковник Гаррисон вынужден был вернуться в «Колониальный дом», только частично выполнив свою миссию. Но на следующий день графу де Монтолону были направлены прилагаемые меморандум и послание:

Я, нижеподписавшийся, генерал-лейтенант и губернатор острова Святой Елены, имею честь информировать Наполеона Бонапарта о том, что я получаю неоднократные сообщения от дежурного офицера в Лонгвуде о невозможности ежедневно видеть персону Наполеона Бонапарта. Хотя говорится о том, что он испытывает недомогание, он отказался принять д-ра Арнотта [308], главного врача на острове Святой Елены, или д-ра Верлинга, врача, назначенного для обслуживания пациентов Лонгвуда, или любого другого британского медицинского офицера, который в соответствии с правилами, установленными инструкциями лорда Батхерста 30 ноября 1818 года, находясь постоянно в Лонгвуде, мог утром и вечером удостовериться в том, что он испытывает недомогание. В результате нижеподписавшийся считает, к сожалению, необходимым информировать Наполеона Бонапарта, что в соответствии с инструкциями, изложенными в письме графа Батхерста от 6 ноября 1818 года, он дал согласие дежурному офицеру использовать любые средства, которые он посчитает необходимыми, для того, чтобы удалить все препятствия, которые он может обнаружить, мешающие его ежедневному допуску к месту, где можно будет увидеть Наполеона Бонапарта.

В случае оказания любого противодействия или сопротивления, или попытки сопротивления со стороны одного из лиц свиты Наполеона Бонапарта в то время, как дежурный офицер выполняет вышеупомянутый приказ, дежурному офицеру дано право немедленно выдворить из Лонгвуда лицо или лиц, осуществляющих подобное сопротивление, и это лицо или лица понесут ответственность за все последствия, которые могут стать результатом их действий.

Дополнительно, нижеподписавшийся, благодаря сообщениям дежурного офицера, обратил внимание на то, что, несмотря на вежливое поведение, предписанное дежурному офицеру при выполнении его обязанностей, данных ему инструкциями от 11 августа 1819 года, копию которых, так же как и другие сообщения, нижеподписавшийся направил Наполеону Бонапарту 11 и 23 августа 1819 года, дежурный офицер обнаружил, что двери резиденции Наполеона Бонапарта закрыты для него, и он испытывал регулярные трудности в том, чтобы удостовериться, что персона Наполеона Бонапарта действительно находится в Лонгвуде. Соответственно, нижеподписавшийся уполномочил дежурного офицера в те дни, когда он не видел Наполеона Бонапарта до 10 часов утра, проследовать в зал или во внешнюю комнату апартаментов его резиденции или в ту часть дома, где, по всей вероятности, находится его обслуживающий персонал, и, если он не обнаружит лица, которое передаст сообщение Наполеону Бонапарту и проинформирует его о своем желании быть представленным ему, чтобы увидеть его, действовать по своему усмотрению для того, чтобы обеспечить возможность быть принятым, в то же время следуя, насколько это возможно, правилам, установленным в направленных ему инструкциях от 11 апреля 1819 года, не прибегая к помощи любых силовых средств, пока не окажется невозможным для него быть принятым любым другим способом.

Хадсон Лоу, генерал-лейтенант

Замок Джеймстаун, 29 августа 1819 года.

В то время, когда это письмо было получено в Лонгвуде, губернатор более не мог подвергать сомнению присутствие императора на острове Святой Елены, так как, чувствуя себя лучше и желая лично узнать новости о самочувствии графа де Монтолона, император надел пальто и, опираясь на мою руку, прошел позади здания, думая, что нас не заметит дежурный офицер. Случилось обратное: первым человеком, которого мы встретили, прежде чем прибыть к графу де Монтолону, был тот самый офицер, который смог рассеять страхи сэра Хадсона Лоу относительно побега императора, а также сообщить ему о том, как сильно физически изменился император.

К письму губернатора был приложен следующий меморандум сэра Томаса Рида:

Меморандум для лиц в непосредственном окружении, или живущих поблизости, Наполеона Бонапарта в Лонгвуде.

Дежурный офицер в Лонгвуде доложил губернатору о том, что он в течение нескольких дней был абсолютно лишен возможности отчетливо видеть персону Наполеона Бонапарта. Предложения, сообщенные Наполеону Бонапарту 21 марта 1819 года принять дежурного офицера, были полностью проигнорированы. Губернатор посчитал обязательным, следуя инструкциям, полученным им по этому поводу от британского правительства, приказать дежурному офицеру принять соответствующие и необходимые меры для того, чтобы ежедневно убеждаться в присутствии Наполеона Бонапарта в Лонгвуде, осуществляя для этого личное наблюдение за его персоной.

В то же самое время губернатор приказывает, чтобы офицерам и лицам свиты Наполеона Бонапарта, а также тем лицам из их числа, кто проживает вблизи его резиденции, было объявлено и настоящим всем этим лицам объявляется, что, если губернатор должен прибегнуть к этой мере, которая уже вполне оправданна, то это только потому, что Наполеон Бонапарт отказывается принимать у себя дежурного офицера или, в случае болезни, британского медицинского офицера, который мог бы удостоверяться каждое утро и каждый вечер, что он действительно болен и в данный момент находится в Лонгвуде.

После этого объявления всякое лицо, которое посмеет предпринять попытку какого бы то ни было сопротивления, не только будет безвозвратно выдворено из Лонгвуда, но и подвергнет себя в результате этого риску и опасностям, а также понесет ответственность за все последствия подобного поступка.

Рид, подполковник

По приказу Его Превосходительства губернатора острова Святая Елена,

19 августа 1819 года.

Стоило этому посланию и этому меморандуму появиться перед взором императора, как тут же император продиктовал графу де Монтолону следующее заявление для передачи дежурному офицеру, если, как это было на протяжении последних дней, он вновь появится у входа в апартаменты императора, чтобы добиться приема.

Позавчера в течение двух часов вы трижды подходили к моему дому. Вчера вы также проделали это три раза, лишив меня возможности понять ваши намерения. Видимо, вы хотите совершить вторжение в апартаменты императора, до настоящего времени пользующегося уважением, которые находятся под защитой законов народа и специальных актов вашего правительства. Я отвечал вам, что только принц-регент и Тайный совет могут вводить законные ограничения и что на протяжении последних четырех лет принц-регент и члены Тайного совета знали, что между способностью выносить постыдное обращение и смертью не может быть сомнений в выборе императора. Ни принц-регент, ни члены Тайного совета ничего не приказывали, по крайней мере, исходя из того, что было сообщено нам. Также не было никаких приказов, которые бы изменили положение вещей и установленную практику последних четырех лет. Одинокий, больной, лишенный связи со всем светом, даже с британскими офицерами и жителями этой скалы, император подставляет свое горло мечу убийц; нет необходимости искать какого-либо предлога для его убийства.