Ефим Янкелевич - Дорога длиной в сто лет

События, которые произошли с нами в Валуйках, хорошо описали родители.

Что же касается меня, — несмотря на то, что мне уже исполнилось 16 лет, из всех пропавших продуктов мне больше всего было жаль съеденных лошадьми багдадских пряников. В мирное время эти пряники были лакомством и доставалось мне редко.

Вагон, в который мы сели, не принадлежал никому. В нем ехали семьи офицеров пограничников от самой западной границы. Вагон с их женами и детьми пробирался на восток благодаря сочувствию железнодорожников. Его цепляли к любому составу, идущему на восток. Затем где-то отцепляли и потом прицепляли к другому и так до самых Валуек. В Валуйках вагон стоял долго, пока в него не село несколько мужчин, включая моего отца. Благодаря их стараниям и взяткам вагон покатил в Среднюю Азию уже без длительных задержек.

Сам внешний и внутренний вид вагона тоже был необычным. Я таких вагонов до этого не видел. Он резко отличался от других пассажирских вагонов. Вагон, очевидно, остался от Польши при присоединении Западной Украины. По всей вероятности это был вагон третьего класса Это был темный вагон с маленькими окнами, а две верхние полки поднимались так, что составляли одно целое, — как бы второй этаж в каждом купе. Этот необычный вид вагона через несколько дней сыграл для сохранения нашей семьи решающее значение. Но об этом немного позже.

Наша семья заняла свободное купе, как бы двухэтажное. Внизу была своего рода столовая, а вверху спальня на всю семью. Вот где я отлежался.

Уезжая из дому, я захватил с собой книгу Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба». И что любопытно. Дома сколько я ни пытался приступить к ее чтению, я всякий раз ее откладывал, — она казалось мне неинтересной. На верхней полке вагона я ее читал с большим интересом и буквально запоем.

Длительное время мы ехали очень медленно. На поворотах железнодорожного пути было видно, что составы идут один за другим с очень маленьким, — может с десяток метров — расстоянием между последним вагоном предыдущего поезда и паровозом следующего состава.

Так была загружена правая колея пути идущая на восток. Левая колея была пустынна и только иногда с бешеной скоростью проносились воинские эшелоны.

В вагоне нас преследовали вши. Оно и понятно. Мы практически не раздевались. Иногда на безлюдных остановках мы с отцом и Леней выходили из вагона, находили укромное местечко, раздевались насколько позволяли условия и начинали уничтожать этих кровожадных паразитов. Так же поступали и женщины.

Надо еще обязательно рассказать о чуде, которое произошло с папой и со мной по дороге в неизвестность, в бесхозном вагоне. Родители не имели представления куда нам следует ехать. Одно они знали точно — как можно дальше на восток.

Через несколько дней такого ползания наш состав прибыл на станцию Лиски. Здесь мы узнали, что в эвакопункте на станции по эваколистам выдают горячую еду. По нашему опыту состав на станции стоит долго и мы, не особенно торопясь, с оцинкованным ведром пошли за едой. Оказалось, что в этот раз выдают не только суп, как обычно, а и второе — пшенную кашу. А у нас было одно ведро. Что делать? Отец решает взять и первое и второе в одно ведро. Возвращаемся к месту, где стоял наш вагон. И о ужас! Мы своего эшелона не находим. Сейчас трудно представить себе то состояние в котором мы оказались. Конечно по молодости лет я не осознал всего того ужаса, который охватил моего отца. Семья уехала в неизвестно куда идущем поезде, а мы остались в легкой одежде (а на дворе был уже конец октября) и без денег. Никакого адреса в этой огромной разворошенной войной стране у нас нет. Худшее положение трудно себе представить. Некому ни написать, ни позвонить и даже документов, кроме эвакуационного листа, у нас нет. Казалось наше положение безнадежно. Мы потерялись.

Но произошло чудо!Иначе это не назовешь. Уходя, отец мимоходом заметил, что начальник станции лично сам посадил в наш вагон группу военных. Вот это была та соломинка, которая нас спасла. Отец бежит в кабинет начальника станции. И чудо повторяется. Уже по моему более позднему опыту, просто так пробиться к начальнику такой узловой станции как Лиски совсем не просто, а тут еще такая военная заваруха.

А произошло то, что трудно себе представить. Папа сообщил начальнику станции о посаженных в наш вагон военных и он (моя искренняя благодарность и признательность этому Человеку) находит время чтобы лично помочь нам. Он повел нас к какому-то составу и приказал сопровождающему эшелон железнодорожнику взять нас. Далее он говорит нам, что этот состав направляется на восток по левой колее, в обход остальных составов по правой колее, и что он быстро их обгонит. Нам следует выйти на первой же станции и подождать свой эшелон. Не помню как отец его поблагодарил, но я и сейчас присоединяюсь к благодарностью этому Человеку с большой буквы.

Так как наш вагон отличался от всех остальных и его было легко распознать, то я сравнительно быстро определил наш состав. Далее я начал считать перегоняемые нами составы до следующей станции. Их было восемь. Мы с отцом сошли с «эшелона-спасителя» на подходе к станции и стали считать приходящие по правому пути поезда. Но тут дело осложнилось наступлением темноты. Кроме того мы не учли то обстоятельство, что мы не знали на какой путь придет наш эшелон, а путей было с десяток. И когда все же прибыл восьмой эшелон, то его уже трудно было распознать на темных железнодорожных путях. Мы начли бегать с отцом по путям, пролезая под вагонами, — а тут еще ведро с супом-кашей. И снова положение казалось безвыходным. В этот раз папа растерялся. И было от чего. Как можно было найти один вагон из сотен, скопившихся на путях этой станции в полной темноте. Из-за маскировки от налетов вражеской авиации станция была затемнена. Ни одного фонаря.

Но тут снова сыграл свою роль необычный вид нашего вагона. И мне удалось его найти. Радость мамы и бабушки была неописуема. Они даже не поверили своим глазам. Им и в голову не могло прийти, что мы можем догнать ушедший поезд. И все же мы их нагнали благодаря сочувствию этого Человека!

Мораль из этого. Нельзя ни при каких обстоятельствах опускать руки!

В пути было у нас еще одно приключение — состав, к которому был прицеплен наш вагон, направился на Урал. Когда выяснилось, что никто из пассажиров не хочет ехать на холодный Урал, мужчины вагона на первой же станции вышли и путем взяток сцепщикам вернули наш вагон на станцию Кинель. А там аналогичным способом вагон прикрепили к составу, идущему в Среднюю Азию.

Мы очень долго ехали по пустынным, безлюдным степям Казахстана. Только изредка попадались убогие поселки. И только на подъездах к Ташкенту окружающие просторы оживились. В Ташкенте никого из нашего вагона не выпустили и поезд почти сразу проследовал дальше. И здесь стал вопрос, куда нам ехать и где покинуть этот гостеприимный вагон, к которому мы уже привыкли. Надо было решаться. На этот раз родители решили довериться мне, так как я из книг многое знал о Средней Азии. И я посоветовал остановиться в городе Коканд. Так как это был центр плодородной и цветущей Ферганской долины. Думаю, что мы не ошиблись.