Вениамин Додин - Повесть о разделённой любви

Как она завершила партию, как оказалась за кулисами – не знала. Знала только, что её сын, живой и здоровый, видел танец, посвящённый одному ему.

…Не тогда ли в её потрясённом воображении «ведьмы» возникла молитва-проклятье усатому упырю? Не тогда ли, впервые, — повторяя потом изо дня в день, — просила она Бога ли, чёрта ли покарать мучителя собственными его детьми и внуками – их ненавистью к отцу и деду своему, их испоганенными им жизнями!.. Жестоко!.. Но…Она была услышана. И мольба-просьба её, — к кому – кто может это знать? – Услышана была. И точно исполнена…Да только и сама она, и ни в чем не повинный Эмиль, после их московского «свидания», так до конца жизни из депрессии не вышли: уплачено было за всё сполна.

Эмиль возвратился в Мюнхен. Навстречу грядущим бедам. Екатерина Васильевна продолжала танцевать в Большом, где выступала с тех пор, как вернулась из мировых гастролей начала века. Она выходила на сцену в образе Авроры в «Спящей красавице», беззаботной Лизы в «Тщательной предосторожности», волевой Медоры в «Корсаре»… Самой же яркой её ролью, по мнению современников, была Саламбо. Часть этих спектаклей поставлен был её близким другом – балетмейстером Тихомировым, в паре с которым она прежде нередко выступала и в Мариинском, а потом в Большом театрах. Неудивительно, что величайший талант блестящей танцовщицы оценен был по достоинству. И в 1925 году Екатерина Гельцер первой из всех балерин России удостоилась звания народной артистки Российской Федерации… Десять лет она после этого триумфа выступала – не имея соперниц – на сцене Большого театра… «А затем переключилась на гастрольную деятельность» писали, не вдаваясь в подробности, бесчисленные биографы. Что же, — «Мефистофелем по сусалам» товарищу Калинину, — тоже новыми Пименами был оценен!

…Раненая в сердце Екатерина Васильевна расточала себя на добро. Кому только она не помогала, кого не поддерживала в беде? Кого из бездны не поднимала? Выше помянута была судьба великой Фаины Раневской, девочкою извлечённой тёткой из трагического ничтожества. Но девочек-то таких – легион был в долгой жизни Гельцер! И ситуациям той же судьбоносной цены — несть числа. Так будем же справедливы: Катерине на её пути в Поднебесье Примадонны Большого тоже помогали такие же как она добрые и отзывчивые!.. У неё и Густава родился сын. Уже говорено было чем счастье это человеческое грозило актрисе и уланскому офицеру. И партнёр Катерины по сцене Василий Дмитриевич Тихомиров, — блистательный, в пару ей, танцовщик, а в последствии её педагог, — гасит назревший было «скандал» фиктивным браком с балериной, готовящейся стать матерью! Так ведь мало этого! Предвидя грозный окрик и немедленную, — как всегда скандальную, — реакцию «вдовствующего» двора на слухи о предполагаемом предстоящем отцовстве Карла Густава (позднее такое случилось и с другом его — Великим князем Михаилом), ярчайшая звезда аристократического небосклона Санкт-Петербурга и светская приятельница Маннергейма Бетси Шувалова устраивает встречу с прессой. И во всеуслышанье заявляет собранным ею репортёрам российских и иностранных газет о предстоящем браке её с «известным уланским офицером» Маннергеймом! И любители «клубнички» из числа свитской камарильи посрамлены…

…Эпоха прошла с тех пор.… Просвещение «улучшило» мир. Литература «облагородила» человечество. Наука и техника создали автоматы, выпускающие две тысяч пуль в минуту. И оружие уничтожения, — по свидетельству Эдварда Кеннеди, — убивающее за несколько минут более 250 тысяч людей… Словом, наступили новые времена, и светлые мечты человечества осуществились. Неисправимый маловер я не сомневаюсь, что современная «аристократическая» дворня от михалковского дворянского корыта, дружеского подвига Василия Тихомирова и Бетси Шуваловой не повторит.

Да, прошла эпоха. Новые времена наступили: близнецы братья Драконы , — гремя клыками и поигрывая жвалами, — матерели. Начали понемногу перетягивать канат. А за тем и набрасывать его друг на… на кого надо. И даже друг на друга… «Малая» кровь даже пролилась… где-то. Погодя немного запахло кровью большой… И Густав, — человек и без того осторожный, — оценил, наконец величину опасности открытого проживания в Европе сына и внука!.. Нет, конечно — мерами по охране их покоя и жизни он никогда не пренебрегал – то была вечная его забота: постоянно около сына и внука были его люди. Однако, несмотря на безусловную надёжность группы финских егерей, — оберегавших Эмиля, а затем и Карла Густава-младшего, — страхи его росли. Естественным образом, усилились они после дерзкой операции ОГПУ по убийству 29 января 1930 года генерала Александра Кутепова, «известного непримиримостью к Советской власти». После смерти в 1928 году барона Петра Николаевича Врангеля, Александр Павлович заступил его в должности Председателя Русского общевоинского союза (Белого движения). И вот, средь бела дня, он был в Париже похищен группой «русских интеллигентов». Да ещё каких! Меж ними опознаны были, судом установлены и названы, использованная в качестве «живца»-загонщика блестящая народная русская певица Надежда Васильевна Плевицкая – близкая приятельница покойной российской Императорской четы и ближайшая подруга убиенной Императрицы Александры Феодоровны. Муж Плевицкой, генерал Белой армии некто Скоблин. И агенты — ещё ВЧК — Марина Ивановна Цветаева (с мая 1914 года сексот московской сыскной полиции), использованная как руководитель и координатор центра карательных операций, дочь её Ариадна Сергеевна Эфрон в качестве наводчицы, муж Марины Ивановны и отец Ариадны — Сергей Эфрон, использованный как её комиссар и главный координатор.

После этого по Европе прокатилась волна загадочных убийств и похищений. Бесследно исчезли в Барселоне сын известного социал-демократа Р.Абрамовича Марк Рейн и лидер испанской партии ПОУМ, некогда секретарь Профинтерна Андреас Нин. От рук неизвестных же убийц погибли «невозвращенцы» Навашин и Беседовский. Похищен был Ральф Клементис, бывший секретарь Троцкого… Самым нашумевшим, привлекшим внимание европейской общественности, явилось похищение и убийство(?) в 1937 году генерала Евгения Карловича Миллера – после гибели Кутепова руководителя того же Российского общевоинского союза, организации, — штаб-квартира которой находилась в Париже, — занимавшей весьма жесткие позиции по отношению СССР. Взволнованно встревоженный за здоровье и жизнь самого Карла Густава Маннергейма, Владимир Владимирович Набоков — о сыне и внуке маршала писатель, конечно же не знал – он в Лондоне встретился с потрясённым грозными событиями отцом и дедом. И, — как единственного Белого деятеля «генерала, воюющего не на смерть а на жизнь с большевизмом», призвал – заклинал даже — быть особенно осторожным и бдительным! О событиях, связанных с Кутеповым и Миллером, он, — по настоятельной рекомендации Карла Густава, — написал, а в 1943 году, издал в Бостоне на английском языке рассказ «Постановщик фильма». (На русском языке Владимир Петрович Далматов опубликовал его в 1990 году в Москве). Набоков в этом рассказе впервые отказался от характерного в его творчестве искусственного моделирования сюжета, признавшись, что всё написанное – конкретная реальность. (Владимир Владимирович — ещё и автор сценария и сорежиссёр фильма об этих событиях, поставленного Голливудом в 1945 году). Чтобы покончить с темой: Александр Павлович Кутепов для меня – не только друг детства мамы моей. Он символ не попранной офицерской чести Русской Армии. Символ верности России, «которую мы в действительности потеряли». И только после этого — один из самых выдающихся деятелей Белого движения.