Людмила Тарнава - Абхазский дневник

Говорят, что абхазцы взяли Мерхеули, село разрушено, верно ли, кто знает. Никакой достоверной информации. Вечером опять бьет артиллерия. Чаще отсюда – туда, за Гумисту. Едва ли будет спокойной ночь. Постелила опять в ванной комнате. Соседи-грузины вокруг все довольные – набрали сахара. Смелые и нахрапистые негрузины тоже. А я буду лапу сосать вместо чая с сахаром. А сахар так нужен мозгу. Хоть немного. Я его давно не ем. Наверно, и оттого сознание потеряла в очереди. Вот это и нужно местному грузинскому населению – властвовать, чувствовать себя хозяином положения во всем, а на других взирать свысока, держать в черном теле и давать иногда подачки постольку поскольку люди не все пока уехали и мозолят глаза своим попрошайничеством и нищенством.

27 июля 1993 года

Появился, о Божье чудо, хлеб! Авось теперь не протяну ноги. Пока! Утром жена Жоры Х. – Валя – принесла батон хлеба. Потом я вышла к «Колосу» и, выстояв очередь, взяла два батона (больше не давали). Теперь надо его караулить и по ночам, и по утрам. Пока не исчез опять. Я же уже месяц живу без хлеба. Одновременно и ведра мои стояли в очереди на горе к водному источнику. Вот так, одна беготня: хлеб (хоть бы и был), дрова, вода, продукты, пенсия… Бутылки надо сдать – денег мало у меня. Света все нет.

В очереди слышала, что абхазцы ночью сильно обстреляли район Келасури, сельхоз институт. А что там за ним? Кажется, и село Мерхеули, а потом Маджара. Это уже Гульрипшский район. Значит, решили обойти Сухум с севера, взять город в клещи, а выходом лишь к морю. Соединиться с Очамчирским и Ткварчельским фронтами. Но на их пути лежит Абхазская Сванетия. Обойти ее сверху сложно, а если ниже, то сваны могут ударить в тыл абхазцам. Не пойму я их планов. Неужели они думают своей горсткой храбрецов изгнать отсюда войска силой?! Это же безумие чистое. Реально ли это?

Господи, нам бы хоть уцелеть и дождаться конца войны. Не верю, что настанут мирные времена без стрельбы и без голода.

Давно надо было обойти Сухум с севера, а не бить все время в лоб из-за Гумисты. Наверно, не было для этого сил да и зима, бездорожье. Интересно, у кого в руках объездная дорога. Это важная стратегическая линия. Дорога – это всё.

Дж. Иоселиани, по их газете, принимал участие в обезвреживании абхазского десанта в районе Очамчира. На его совести, от его руки, конечно, есть погибшие абхазские парни. И это профессор, гуманитарий, ученый… А не разбойник ли или предводитель их? Хорош гуманитарий! И он хочет мира с абхазцами. Какого?

29 июля 1993 года

Третий день непривычно тихо – молчат пушки. Смешно сказать, но мы привыкли к ним, и даже скучно без них. Шучу, конечно. Они несут разрушения и смерть. Теперь я хожу без опаски к роднику в Ачадара, а по дороге собираю дрова – там их больше, чем в черте города. Ведь ни воды, ни света у нас по прежнему нет. Появился и хлеб, и я, наконец, выстояв многочасовую очередь, набрала его.

Не пойму, что происходит. Кончилась война? У меня нет никакой точной информации. Отчего грузины ходят довольные? Чего добились абхазцы, понеся столько жертв и урона? Сюда они пока не идут – пустят ли их. Наверно, грузин успокоило, что территориальная целостность Грузии сохранена, а Ардзинба и правительство (это-то я от грузин слышала) они намереваются скоро сместить путем «демократических» выборов. Безусловно, всё, что сейчас происходит в Сухуме, «сверхдемократично». И террор горожан преступниками и захват почти всего продовольствия в одни известные всем руки, и многое другое. И при этом считается, что негрузинское население «никто не обижает».

А если это просто мирная передышка для набирания новых сил? Ведь известно, что в Тбилиси есть люди, желающие продолжения войны, чтобы окончательно и до конца разделаться с постоянно непокорными абхазцами. Да и в Гудаута кое-кто считает, что если уж начали гнать отсюда их войска, то надо гнать до конца. Грузинская сторона забеспокоилась, видимо, больше всего после того, как абхазцы занимают всё больше северную часть Абхазии, пытаются встретиться с Восточным своим фронтом и даже заняли села в Гальском районе. Это, наверно, и заторопило грузинское правительство с принятием решений выхода достойного, как они всегда подчеркивают, из войны. Достойного для обеих сторон?

30 июля 1993 года

Третий день не стреляют. Война кончилась? Это как сказать. Мне чего-то тревожно на душе. Собирая дрова по дороге в Ачадара, вижу еще больше гвардейцев зачастивших на позиции и идущих туда и оттуда.

Едут танки к Гумисте с уже новыми (старые выцвели) грузинскими шелковыми флагами развевающимися на носу бронемашины. Все это так подчеркнуто вызывающе. Соседка, придя из города, рассказала, что по нему снуют туда-сюда танки с вздернутыми вверх дулами. Мегрелия воинственно бряцает оружием (до сих пор она молчала, видимо, Звиади дал указания новые), сами мегрелы города ходят с тревожными и обеспокоенными лицами. Еще бы! Бряцанье оружием до добра не доводит. На месте второй школы в городе, говорят, зияет дыра огромная. Соседка Валя пришла из Нового района из ограбленной квартиры матери, уехавшей в Калиниград. Она – русская. В квартире были ценные вещи, два телевизора, новый холодильник и другие. Сегодня я видела две грузовые машины, груженные мебелью. Переезжают, ограблен кто-то? Скорее всего второе.

У соседки Ол.М. открыли подвал и унесли оттуда весь, дефицитный сейчас, керосин.

На горе, где я беру воду из источника, роскошный, недостроенный еще особняк одного абхазца. Там никто сейчас не живет. Так и у него сняли и унесли огромные железные ворота. Беспредел продолжается.

Русские молодые дамы на время войны обзавелись кавалерами – гвардейцами и это дало им жить в наше время сытно и припеваючи. Знаю одну такую даму: муж – абхазец, давно уехал на время войны, а она завела себе нового избранника – гвардейца - свана. Поделом абхазцам – мужчинам, пренебрегающим своими девушками, остающимися в старых девах…

Коробок спичек стоит сейчас сто купонов. Беспредела ценам нет!

Я отнесла Саре батон хлеба, поговорили, выпили чаю со свежим белым хлебом и турецким маргарином – он как сливочное масло. Она мне подарила 2 пакета сухого супа, который стоил когда-то 38 коп. пакет и его никто не брал. Дочь ее прислала с оказией из Харькова. Мне это хватит на какое-то время. Сижу совершенно без денег – ни пенсии, ни зарплаты. Хорошо, что хоть хлеб сейчас у меня есть. Не исчезнет ли опять? Люди боятся и берут, берут его про запас. А сушить негде, влажно, и он будет плесневеть. Уже плесневеет. И не высушить без огня. Значит, запасов сухарей не сделать, а хлеб скоро может снова исчезнуть. Неизвестно еще что предстоит. И постоянный лейтмотив: «Что надо было абхазцам – они так хорошо тут жили!». Мол, они развязали войну.