Евгений Панов - Зоология и моя жизнь в ней

Всё это заставляет некоторых ученых усомниться в самой реальности категории «вид». Сам Чарльз Дарвин, понимая, что процесс видообразования постепенен, пришел к выводу об условности границы между понятиями «подвид» (разновидность, в терминологии того времени) и «вид», в строгом смысле этого слова. Выдающийся теоретик биологии Эрнст Майр попытался в 1950-х гг. разрубить этот терминологический гордиев узел. Он утверждал, что подвиды отличаются от настоящих («хороших») видов тем, что между первыми возможна гибридизация, а между вторыми – нет.

Но как быть в том случае, если в одном регионе помеси между животными, которых мы склонны отнести к разным видам, не встречаются никогда, а в другом районе совместного обитания эти разные по облику создания более или менее свободно скрещиваются друг с другом? Когда дело обстоит так, ученые мужи могут десятилетиями спорить друг с другом, имеем ли мы дело с одним видом, с двумя или с несколькими. Разумеется, когда мы со временем узнаем больше об интересующих нас животных, вопрос постепенно проясняется и та или иная точка зрения становится несколько более весомой.

Особый случай, которого мне придется коснуться далее, связан с вопросом о применимости понятия «виды-двойники» и надежности разных способов их распознавания в природе. Суть явления в том, что животные, относящиеся к двум разным видам, неразличимы по внешнему облику, но обладают существенно разной генетической конституцией. Так, например, только в середине 1960-х гг. отечественные зоологи неожиданно выяснили, что обыкновенная полевка, которая десятилетиями служила модельным видом в исследованиях по динамике численности грызунов, на самом деле представлена в фауне Европы двумя разными видами. Это собственно обыкновенная полевка ( Microtus arvalis ) с числом хромосом 46 и восточноевропейская полевка ( Microtus levis ), кариотип которой состоит из 54 хромосом. При совместном содержании этих полевок в неволе они категорически отказываются скрещиваться.

Но даже зная обо всем этом, выяснить, держите ли вы в руках особь того или другого из этих двух видов, можно лишь с применением специальных методов анализа крови или состава белков. Гораздо чаще трудности в распознавании видов, которые имеют между собой много общего во внешнем облике, объясняются попросту недостаточным знанием о тех или иных их важных качествах. В таких случаях термин «виды-двойники» неуместен, он служит лишь прикрытием поверхностного подхода в попытках сравнения одного с другим [183]. В таких ситуациях не следует полагаться только на чисто внешние признаки, такие, например, как детали окраски и размерные характеристики. Необходимо пытаться как можно больше узнать об образе жизни сравниваемых животных. Особенно много могут дать сведения о поведении тех и других. Например, два вида самых обычных наших птиц – пеночек – весничку и теньковку, различить в природе гораздо проще по их пению, чем по внешнему виду. Их удивительным сходством в окраске пользовались недобросовестные птицеловы, торговавшие своей добычей на московском птичьем рынке. Песня веснички приятная и мелодичная, а самец теньковки непрерывно издает свое монотонное «тень-тинь-тинь-тень…», что может быстро привести любителя птиц, приобретшего такого певца, в состояние неистовства или даже нервного шока. Продавцы пользовались именно незнанием, свойственным таким неудачникам. Ведь истинному специалисту различить самцов веснички и теньковки ничего не стоит по цвету их ног, светло желтых у первого вида и черных – у второго.

Пустельги – обыкновенная и степная

На протяжении более чем десяти лет моих полевых исследований в Средней Азии вопрос о том, как различать эти два вида мелких соколов, постоянно заставлял меня погружаться в отчаяние. Позже выяснилось, что видел я все эти годы только обыкновенных пустельг, но подозревал, что попросту не отличаю их от степных и тем самым допускаю непростительные ошибки в своих дневниковых записях.

Причина такой неуверенности коренилась, во-первых, в том, что ни в одном из литературных источников, доступных мне в то время, не было ясных и точных описаний тех признаков, по которым этих птиц можно различать в природе. В первом томе сводки «Птицы Советского Союза» про степную пустельгу было сказано так: «Очень похожа на обыкновенную, только тоньше и стройнее». Во-вторых, я не мог проигнорировать точку зрения крупного орнитолога Л. С. Степаняна, который в своей книге «Надвиды и виды-двойники в авифауне СССР» безапелляционно отнес эту пару видов к категории двойников. Видимо, думал я, распознавание их и в самом деле представляет собой непростую задачу, и мне не решить ее без серьезных усилий.

Эти опасения рассеялись сразу же, как только мне посчастливилось стать свидетелем совместного обитания обыкновенной и степной пустельг. Это произошло при первом же моем посещении Бадхызского заповедника, в 1976 г. В том самом распадке, где мы с Мишей Галиченко метили черепах, на обширной скальной стенке выбрали места для гнезд пять пар обыкновенных пустельг и одна пара степных. Каждая пара держалась около щели или ниши в каменистом обрыве, на некотором удалении от убежищ, облюбованных другими парами. Самки приносили сюда строительный материал для гнезд, а самцы – пойманных ими полевок, в качестве угощений для своих партнерш.

Уже при первом посещении этой своеобразной колонии я убедился в том, насколько существенны различия в вокализации этих пернатых хищников. В акустическом репертуаре обоих видов я насчитал по четыре типа сигналов. Один из них, своеобразное скрежетание, издавали только степные пустельги, как самцы, так и самки. Сигналы другого типа, особое «цик… цик… цик…», были свойственны обоим видам, но хорошо различались на слух.

Самки обоих видов внешне выглядели довольно похожими, но их легко было распознать по голосам. Что же касается самцов, то даже сама окраска их оперения разнилась настолько, что ошибку в их идентификации мог бы допустить только совершенно неопытный наблюдатель. В итоге выяснилось, что все те тревоги, которые мучили меня в предыдущие годы, были абсолютно беспочвенными. Стало очевидным, что назвать обыкновенную и степную пустельг видами-двойниками мог только человек, который лишь мельком наблюдал их в природе, не присматриваясь к очевидным различиям между ними во внешнем облике и поведении.

На следующий год на той же скальной стенке число гнездящихся соколков существенно увеличилось. Теперь здесь в компании с одиннадцатью парами обыкновенных обосновались две пары степных пустельг. Мы с Галей Костиной на протяжении двух недель вели тщательные наблюдения в этой колонии над тем, как ведут себя особи обоих видов в ситуациях спаривания. В результате нам удалось выявить некоторые межвидовые различия в тактических аспектах поведения до, во время и после копуляции.