Евгений Панов - Зоология и моя жизнь в ней

Позже, при обработке данных, полученных на этом острове, с учетом анализа музейных коллекций, мы с Димой пришли к выводу, что байкальские чайки наиболее близки к чукотским, формы vegae. Обе эти формы улетают на зимовку в юго-восточную Азию, где вероятно находился центр их возникновения и откуда они позже расселились к северо-западу и к северу. Хохотуньи же мигрируют осенью в противоположном направлении, на юго-запад, на берега Аравийского полуострова и Красного моря, то есть связаны в своем происхождении с водоемами ближнего Востока. К сходным выводам много позже пришли европейские орнитологи (сноска 23), показавшие при этом, что байкальские чайки по своей генетической конституции имеют очень мало общего с северной серебристой чайкой формы argentatus. Поэтому совершенно неверно называть байкальских чаек «серебристыми», как до сих пор продолжают делать все те, кто пишут о природе Байкала в научных статьях и научно-популярных очерках.

Дима выяснил, что неподалеку от нашей базы есть маленький островок, где гнездятся чайки и куда можно доплыть на веслах на резиновой лодке. Пока он занимался там отловом птиц, мы с Сашей Рубцовым вплотную взялись за овсянок. Интрига состояла в следующем. В отличие от Западной Сибири, где оба вида обитают совместно многие столетия, в окрестности Байкала желтые овсянки проникли совсем недавно, в середине 1920-х гг., а вполне обычными стали тридцать лет спустя, за полвека до этой нашей экспедиции. Они расселялись сюда с запада по трассе БАМа, по вырубкам вдоль строящейся железной дороги.

Я называю этих овсянок «желтыми», а не «обыкновенными», поскольку значительная доля этих пришельцев с запада, где идет достаточно интенсивная гибридизация, должны были, теоретически, нести в себе гены белошапочной овсянки. И в самом деле, большинство местных «обыкновенных» овсянок выглядели наподобие тех птиц, которых мы, работая в Академгородке, без колебания относили к категории гибридов разных поколений. Вопрос состоял в том, будут ли такие птицы достаточно охотно вступать в гибридизацию с местными генетически чистыми белошапочными овсянками.

В окрестностях Сармы эти птицы держались преимущественно по зарослям ивняка вдоль всевозможных водотоков. Что касается белошапочных овсянок, то они предпочитали здесь селиться в сохранившихся кое-где, пока что не вырубленных окончательно фрагментах своих исходных местообитаний – в хвойных лесах из сосны и лиственницы. Но там, где такие участки леса подступали к долинам водотоков, территории желтых и белошапочных овсянок располагались мозаично, вплотную друг к другу.

Батхай и еще раз Култук

В Сарме мы ловили овсянок последующие 10 дней, затем вернулись в Иркутск, и, пробыв в городе два дня, на третий переехали в другое место. Дима, завершив свою часть работы, улетел в Москву, а мы с Сашей обосновались на животноводческой ферме в поселке Батхай, до которого от Иркутска около 120 километров в направлении на юго-запад-запад, и примерно 370 до Сармы.

Здесь мы пробыли большую часть июня, немногим меньше трех недель. Новое место выгодно отличалось от предыдущего в том отношении, что леса были менее нарушены хозяйственной деятельностью человека. Сохранились обширные их массивы, в дебрях которых можно было увидеть таких малоизученных птиц, как, например, рыжая овсянка и синий соловей.

Наши овсянки гнездились по опушкам березовых и лиственничных лесов. На участке примерно в два квадратных километра мы закартировали территории двадцати желтых самцов и семнадцати белошапочных. Песни тех и других очень похожи на слух. Когда наш желтый самец-заманок пел в клетке, выставленной на участке белошапочного, хозяин территории прилетал, собираясь изгнать напрошенного гостя, но, увидев, что тот выглядит непривычным образом, сразу терял к нему интерес и быстро ретировался.

Напоследок, перед отъездом в Москву, мы задержались на несколько дней на даче Ю.А. в Култуке. За время нашего отсутствия местность полностью преобразилась. Холмы на склонах над поселком, серые и мрачные в начале мая, выглядели теперь темно-розовыми от буйного цветения рододендрона. Впрочем, сам Култук не стал от этого выглядеть более приветливым. Деревянные дома были беспорядочно разбросаны по склонам сопок, и куда бы вы ни пошли в надежде полюбоваться цветущими растениями, были вынуждены все время лавировать между заборами из всевозможной рухляди, скрепленной гладкой либо колючей проволокой. Такие же преграды приходилось преодолевать, если возникало желание подойти поближе к берегу озера.

Можно было лишь позавидовать натуралистам прошлого, бродившим по этим местам в те времена, когда они не были еще столь густо населены людьми [209]. В конце 60-х годов XIX века поселок служил основной базой польских политических ссыльных Бенедикта Дыбовского и Виктора Годлевского, которые провели первые исследования гидрологии южного Байкала, а также животного и растительного мира озера и прибрежной тайги. Заметный вклад они внесли, в частности, в составление каталога видов местных птиц [210].

Сравнительно немногочисленных здесь овсянок мы ловили, экскурсируя по трассе Кругобайкальской железной дороги, где еще сохранились клочки не тронутой природы. Но самое важное, что нам удалось сделать в Култуке – это изучить в деталях большую коллекцию тушек этих птиц, которую нам Ю.А. любезно доставил из Иркутского университета. Она содержала 132 экземпляра взрослых белошапочных овсянок (преимущественно самцов), чья окраска в данный момент интересовала нас в первую очередь.

Дело в том, что среди десяти самцов этого вида, которых нам удалось поймать за все время экспедиции, и еще у тридцати, хорошо рассмотренных с близкого расстояния в 12x бинокли, ни у одного не было ни малейших признаков желтизны в оперении, столь характерной для особей гибридного происхождения. Такое отклонение от окраски типичных белошапочных овсянок мы обнаружили только у одного самца из 91, присутствовавших в коллекции. Что касается желтых овсянок, то почти все 16, пойманные нами, и абсолютное большинство коллекционных мало чем отличались от экземпляров из Академгородка, где обыкновенная и белошапочная овсянки свободно скрещиваются друг с другом.

Все это полностью противоречило ожиданиям, с которыми мы приступали к исследованию взаимоотношений этих двух видов в данном регионе. Нам казалось самоочевидным, что мы застанем здесь интенсивную гибридизацию между пришлыми желтыми овсянками со смешанной наследственностью и местными белошапочными. Оказалось, однако, что самки ни тех, ни других не признают в самцах иной окраски адекватных половых партнеров.