Мария Чехова - О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 2: 1928–1956

Насчет Гурзуфа не беспокойся. На днях будет у меня директор Артека Овчуков-Суворов с супругой (прелестная женщина Софочкиной породы), они доложат мне о твоей дачке, и я тотчас же напишу тебе. Вероятно, и Капитолина скоро придет, если понадобится, дам ей справку как сторожу.

У нас в Ялте вырубают кипарисы и насаждают апельсины, лимоны, мандарины и проч., за целость своих кипарисов я побаиваюсь… Когда-то Ант. Павл. пробовал посадить эвкалипт, но он не выдержал климата – погиб.

Голубушка моя, похлопочи насчет Елены Филипповны. Дамоклов меч все еще висит [1035], и если случится беда, то я уже не смогу обучить нового человека, я все уже банковское забыла, все так сложно стало!! Да и привыкла я к ней.

Будь же здорова, моя дорогая, не сердись за навязанные хлопоты. Обнимаю тебя, прижав к своему сердцу. Маша .

Привет моей тезке Маше, Леве с Андрюшей. Софочку целую и обнимаю. Я недавно послала ей открытку. Буду еще писать.

Все письма М.П. к О.Л. за этот год (кроме особо оговоренных) хранятся: ОР РГБ, 331.106.3.

20 февр. 49 г. Ялта [В Москву]

Милая моя Олечка, докт. Тургенев Василий Кузьмич опять едет в Москву и привезет тебе это письмо с моим нытьем!..

На душе у меня мерзко – ни одного дня не проходит без душевных передряг. Была бы я помоложе, возможно, что не обращала бы внимания на эти передряги и не волновалась бы… Работать мне уже трудно, устала я. Да и по характеру своему я никогда не могла быть начальником. Сплошное недоразумение и удивление!! Постарела я и, кажется, впадаю в детство, часто реву и волнуюсь. «Сволячь» и та имеет больше смелости, чем я. И к тому же, чем становится она старше, тем делается всё злее и злее. Нет такого разговора, в котор. она не вмешалась бы авторитетно… [1036]. Но это, конечно, одна из деталей…

Комнаты у меня своей нет и уйти некуда. Да и куда уйдешь – везде холод адский… Ялта вся в снегу. Кажется, так и не бывало! По радио слышу, что у вас в Москве зима еще не установилась, значит, теплее нашего. Конечно, вашего приезда я жду с большим нетерпением. Хочется отдушины. Вечером особенно грустно, чувствую себя совсем больной и рано укладываюсь в постель, рано встаю, и на следующий день та же канитель, та же усталость. Часто выходные понедельники и те пропадают иногда. В последний – была встреча с экипажем парохода «Чехов» – 20 человек были больше полудня. Всё это милые люди, но я устала до слез. А пароход случайно зашел в Ялту. Ну довольно ныть…

Теперь просьба. Попроси милую Софочку купить мне кофе, и если можно, то и цикория. Немного сухих грибов. И скажи ей, чтобы она точно вела счет – я заплачу с величайшей благодарностью за все, что должна.

О Гурзуфе не беспокойся – уж как-нибудь я добьюсь сведений о нем подробных. Там все благополучно, и только снег мешает прийти кому-нибудь из Романовской семьи.

Жаль, я не помню имени отчества Мудьюшной [1037]– так бы хотелось ей написать. Вся же причина – обилие снега и холод. Будь же здорова, дорогая, целую тебя и Софу. И нежно обнимаю. Маша

27 февр. 49 г. Ялта [В Москву]

Дорогая Олечка, Вас. Куз. Тургенев никак не может уехать в Москву, то он занят, то болен!!! Но во вторник 1-го марта, кажется, уезжает непременно – давай Бог! К тебе приходил за советом по поводу обоев наш новый сотрудник Брагин, но уверяю тебя, что я не давала ему такого поручения. Или он сам от себя придумал визит к тебе или же ему посоветовал мой родственник Серг. Мих. [1038].

Я чувствую себя несколько лучше, но по временам все-таки вспыхиваю и заболеваю…

Сегодня ночью была страшная буря со снегом, мне жутко было одной наверху, было такое чувство, что дом не уцелеет, но сейчас солнышко, но все-таки холодно. А бывало в это время миндаль цвел…

Сысоев ждет, когда я кончу это письмо, чтобы передать его Тургеневу.

Сообщай о дне вашего выезда в Ялту почаще. Жду с трепетом приезда знатных иностранцев. Начну хлопотать о транспорте. О свидании мечтаю, как о счастье!!!

Целую тебя и Софу крепко. Маша .

Привет от спасенной Яновой.

2 марта 49 г . Тургенев заболел и теперь неизвестно, когда поедет. Посылаю эти письма почтой. Вот если бы можно было вручить кофе, цикорий и грибки Брагину. Конечно, возможно, что он уже уехал. Дождь и холодно. Машкэ

13-ое марта 49 г. [Москва – Ялта]

Дорогая «Машкэ», спасибо, что насмешила меня своей подписью – ой, я понимай Ваши мозговые ходы…

Давно не писала, да и не очень хочется… Все серьезное и сложное в жизни обсудим при свидании, а пустяки жизненные идут себе и идут.

Я или лежу или сижу на диване, скоро яму просижу. На воздух иногда выезжаю в Останкино, Измайлово, Воробьевы горы, выхожу из машины и еле-еле кусочек земли отмеряю, но это для меня напряжение, дышу все хуже. Одна мечта – Ялта, Гурзуф, авось раздышусь.

Сегодня обедает у нас Брагин, он очень приятный и, по-видимому, понял жизнь твою и музейную. И я с удовольствием слушаю его рассказы.

Мои три красотки, молодые подружки, навещают меня часто. Зося – это мой подрядчик: она одела меня на юбилей, и покупала, и придумывала, теперь выпотрошила все летние платья и приказывает, что надо с ними делать – а я порю. Марина в Ленинграде на гастролях, Маша без мужа и Джудди – Лева в Доме отдыха в Рузе с своей собакой и лыжами, очень доволен, пишет много, гуляет. Большой успех имеет его сюита солдатских песен – это очаровательно, красиво, изящно, говорят, получит премию [1039]. Я все слушаю по радио, так как никуда не выезжаю. К юбилею сделала себе подарок – приобрела очень хороший приемник и слушаю симфон. чудесную музыку в полной тишине – разговоры не допускаются.

За письма целую тебя и за пересланную открытку. Вчера звонил Овчуков, говорил о тебе.

Посылаем, что есть. Кофе я давно перестала пить – отвратное пойло. Вот обидно, что временно пропало очень вкусное монпасье, кот. я мечтала тебе послать, как появится – пошлю.

Софа адово кашляет и курит. Тришку не могу забыть, все кажется, что он войдет и приласкается к Софе. В апреле прикатим и обнимем друг друга, а пока целую кррепко. Привет Ел. Ф. и Полиньке. Твоя Оля

Все письма О.Л. к М.П. за этот год (кроме особо оговоренных) хранятся: ОР РГБ, 331.78.23.

21 марта 49. Ялта [В Москву]

Дорогие мои Олечка и Софочка, огромное спасибо за заботу обо мне – за присылку кофе, грибков и сладенького. Особенная благодарность за письма и обещание приехать. Значит, я скоро увижу моих красоток!! Кстати, сегодня первый по-настоящему весенний день – я открыла дверь на балкон. Но! И не беру своего «но» назад – горы в снегу до подошвы, на перевале глубокий снег и в саду у нас, как и везде, ни травинки, деревья голые, зато небо голубое – без облачка.