Креативы Старого Семёна

— Годовой экономический эффект … и т.д.

Потом были прения. Потом Ученый совет проголосовал. Против был всего один голос. А вечером был банкет. Мне все очень понравилось.

Когда мы были молодые, мы все хотели ходить в джинсах. А в магазинах их не было. Ну, почти не было. Например, одному моему знакомому повезло. Он отстоял всю ночь в очереди и купил финский джинсовый костюм. Вскоре, правда, он его потерял при довольно романтических обстоятельствах. Девушка, пришедшая к нему в гости, попросила этот костюм померить. Надела, потом они поругались, и она ушла навсегда. В финском костюме. Единственное, что ему удалось – это догнать девушку на улице, когда та садилась в автобус, и вытащить из заднего кармана бывших своих джинсов свои же четыреста рублей. Да … Но это я чего-то не о том.

Так вот, вообще-то джинсы, в основном, покупали у спекулянтов. Стоили они дорого – примерно среднюю месячную зарплату. И такое положение дел тянулось лет двадцать. Пока государство не стало, наконец, покупать джинсы для населения.

И вот один мой знакомый, кандидат физмат наук, завлаб, решил купить жене джинсы. Настоящие. «ФирмУ», как тогда говорили. И обратился к своей подчиненной, лаборантке, зная, что она немного прифарцовывает. А та в это время встречалась со знаменитым спортсменом. Спортсмену было лет тридцать. Он уже не выступал, но все еще ездил за границу. Его приглашали в качестве почетного гостя на разные соревнования. И он подрабатывал, торговал шмотками – там покупал, здесь продавал. Привычное дело по тем временам. Поскольку спортсмен рано, еще в подростковом возрасте, вошел в сборную СССР, прославился, то об обычной советской жизни имел представления самые туманные.

Иногда он просил эту самую девушку:

— Ну, расскажи мне, Люда, как простые люди живут. Мне же интересно. Вот ты, сколько тебе платят? Ужас! Один раз в ресторан сходить. А начальство твое сколько получает? Как же они живут, бедняги?

И вот Люда к нему приходит и говорит:

— Понимаешь, Сережа, мой начальник хочет жене джинсы купить. Американские. Но только, чтобы фирмА была. Не фальшивые.

— Люда, ну ты знаешь, американские же очень дорогие.

— Он заплатит!

Тут спортсмен изумленно спросил:

— А он что, твой начальник этот, такие цены понимает?

Мне было лет восемнадцать. И я беседовал со знакомым, доцентом кафедры политэкономии. Это был увлеченный своим делом и очень интеллигентный человек. У него, правда, была неприятная манера - что-то говоря, испытующе смотреть собеседнику в глаза.

— Ведь сколько в политэкономии совершенно нераскрытых тем! – сказал он, - ну вот, например. Карл Маркс, как стилист. Ведь интереснейшая штука!

И посмотрел мне в глаза. Я кивнул. Хотя некстати и вспомнилось:

И вот сестра разводит,

Раскрыв, как Библию, пузатый "Капитал",

О Марксе,

Энгельсе...

Ни при какой погоде

Я этих книг, конечно, не читал.

А он продолжал:

— Ведь стиль Маркса очень близок к стилю Пруста, - и он снова поднял на меня испытующий взгляд.

Я мимикой выразил смесь легкого удивления и готовности согласиться.

— Не Болеслава Пруса, конечно! - тут я ответным взглядом дал ему понять, что само собой, не Болеслава. Как сейчас принято говорить, ясен пень!

— Нет, именно Марселя, Марселя Пруста! – закончил доцент свою мысль.

Вот так мы и поговорили. И от него я впервые услышал эти имена – Прус и Пруст. Прошло много лет. За это время Болеслава Пруса я так, к стыду своему, и не прочел. Правда, видел несколько польских фильмов по его романам. А Марселя Пруста у нас издали, когда мне было уже лет тридцать. И я у приятеля выпросил книгу, дня на три, кажется. Прочел пару десятков страниц и понял, что читать это не смогу. Мало того, что Пруст требует сосредоточенного чтения. Нужен еще какой-то комфорт, что ли, полное спокойствие, чтобы следить за его описаниями, улавливать мысли, наслаждаться красотой письма. А где его взять, это спокойствие? Не в метро же Пруста читать.

Правда, один мой знакомый поступил так. Он, после нескольких, как и у меня, неудачных попыток, взял Пруста с собой в отпуск. Со словами:

— Нет, сука, я тебя все равно прочитаю!

Известно, что алкоголизм – болезнь, притом неизлечимая. Во всяком случае, на сегодняшний день. Единственное от нее спасение – полная и безоговорочная трезвость. Добиваются этого врачи по-разному. Гипнозом. Так называемым «кодированием», которое, по существу, тот же самый гипноз. Наконец, зашивают пациенту ампулу с токсичным веществом, так называемую «торпеду». Как мне говорили, стенки ампулы в случае, если пациент выпил, под воздействием спирта растворяются, и яд попадает в организм. Хотя, может я что-то и путаю.

Но я знаю один случай, когда человек спас себя сам. Без гипноза и врачей. Это был шахматист, кандидат в мастера. Сначала все в жизни у него было нормально. Получил образование, работал. Женился, ребенка родил. Все, как у людей. А потом начал пить. Не все выпивающие люди спиваются. Но этот, видимо, был предрасположен к алкоголизму. Очень быстро он потерял работу. Жена выгнала из дома. Или они разменяли квартиру, и он оказался в коммуналке. Подробностей не помню, давно все это было.

Он устраивался разнорабочим, дворником, грузчиком, но его отовсюду быстро выгоняли за пьянство. Человек опускался на глазах. И, казалось, спасти его уже нельзя.

И вдруг узнаю – не пьет! Давно не пьет, год уже. При этом работает в гастрономе, в центре Москвы, грузчиком в винном отделе. Я потом, уже при Горбачеве, когда купить алкоголь было чудовищно трудно, даже несколько раз к нему обращался. Помогал.

Однажды мы разговорились. Я его спросил:

— Скажи, как тебе это удалось?

— Понимаешь, - ответил он, - на меня очень подействовала беседа с одним мужиком, из нашей системы (так он уже называл торговлю). Мужик говорит: «Пока у меня не будет на книжке ста тысяч рублей, пить, курить и жениться я не буду!» И вот, пошел и я в систему. Я знаю, нас все ворами считают. Да, мы воруем. Зато мы и работаем больше всех!

Он помолчал, потом сказал:

— И потом, жалко столько пропивать!

И я понял, что он интуитивно нащупал метод борьбы с алкоголизмом. Одна страсть меняется на другую! Только и всего. Вместо водки – деньги!

Давно я не видел этого человека. Слышал, что в новые времена у него была собственная торговая сеть.

Всякий раз, когда приходилось мне обращаться в какое-нибудь учреждение по обычным житейским делам - получить справку, оформить бумаги и т.п. - я поражался отношению сотрудников ко мне, посетителю. Не лично ко мне, а как к одному из тех надоедливых людей, которые приходят, мешают, отвлекают, лезут к тебе в кабинет, да еще, бывает, и требуют даже, наглые такие, сил прямо нет! Хотя, собственно, непонятно, от чего такого я их отвлекал.