Креативы Старого Семёна

И еще одна маленькая история о Ботвиннике. Все же решил ее рассказать, хотя поэтическое возмездие неотвратимо.

Году так в девяностом разговаривал я со знакомым, кандидатом в мастера. Он к тому времени уже несколько лет работал во ВНИИЭ, у Ботвинника, занимался "Пионером".

— Скажи пожалуйста, - спросил я его, - а как руководство института, не надоело им держать целую лабораторию совершенно не по своей тематике?

— Да ты что! - ответил он. - Вот, например, недавно НИИ серьезная комиссия проверяла во главе с Жимериным (Жимерин был в свое время наркомом электростанций и преданно болел за Ботвинника, о чем, кстати, М.М. писал в своих мемуарах). Так директор попросил Ботвинника, тот с Жимериным хорошо поговорил, и все было в порядке. Михаил Моисеевич - самый ценный сотрудник!

Было мне тогда лет двадцать пять, что ли. Мама с большим трудом купила мне кроличью шапку-ушанку. Шапка оказалась мала, и мама очень расстроилась. Я говорю:

— Ну продай ее на работе, оторвут с руками.

— Нет, - ответила мама, - сходи в меховое ателье, там ее растянут.

И я пошел. В ателье мне сказали, что они этого не делают и посоветовали съездить в другое. Поехал в другое. Там тоже не делали, но сказали, что можно отправить на фабрику, там сделают, и месяца через два все будет готово. Рублей за десять, кажется. А шапка стоила пятнадцать. В третьем, в четвертом и пятом ателье тоже ничего хорошего мне не сказали. А вот в шестом, на Кузнецком мосту, в которое я зашел уже для очистки совести, было так.

— Мне нужно шапку растянуть, - говорю приемщице.

— Подождите, сейчас спрошу.

И кричит в служебное помещение:

— Петр Матвеевич!

Выходит оттуда Петр Матвеевич, древний такой старичок, повертел мою шапку в руках, примерил на меня, потом говорит:

— Погуляйте где-нибудь минут пятнадцать.

Я заглянул в соседний с ателье магазин «Табак», купил сигарет. Возвращаюсь, а Петр Матвеевич меня уже заждался. Все готово. Отдал я ему рубль и поехал домой.

Года через три возникла та же проблема, уже с другой шапкой. Тут уж я сразу поехал на Кузнецкий, но увы, приемщица сказала, что могут отправить на фабрику, и месяца через два…

— А Петр Матвеевич работает еще? – спрашиваю.

— Да что вы, ему уж, наверное, девяносто! Дома сидит, если жив.

Немудреную историю эту вспомнил я лет через десять, слушая рассказ приятеля. Он любил пить пиво в баре около Киевского вокзала. Нередко знакомился там с какой-нибудь девушкой. И вел ее через дорогу в подъезд, где были очень удобные подоконники.

«Пошел я тут, - рассказывал он, - в свою пивную. Познакомился с одной, привел ее в подъезд. А через пару дней у меня, понимаешь, там какие-то шишки выскочили. Ладно, иду в платную, попадаю к врачу. Показываю ему это дело, говорю:

— Доктор, что у меня?

Он внимательно так посмотрел.

— У вас, - отвечает, - такая-то, не помню точно, как называется, кондолома.

— А как лечить? – спрашиваю.

— Я вам советую, - отвечает, - выжечь это током.

— То есть как выжечь?

— Ну потерпите, будет, конечно, больновато, но что делать.

— Ладно, - говорю, - давай!

Ну, и он мне это дело выжег, пришел я домой враскоряку, а через дней пять эти шишки снова выступили. Но теперь-то я умный. Прихожу в ту же поликлинику, иду в регистратуру.

— Кто у вас тут, - спрашиваю, - самый старый еврей? Вот к нему меня и запишите!

Прихожу к этому старику, показываю ему, значит, это дело, говорю:

— Доктор, что у меня?

— У вас, - отвечает, - … ну, та же самая кондолома.

— А как лечить? – спрашиваю, а сам уже трясусь.

— Пополощите, - говорит этот старый хрен, - марганцовочкой, все пройдет!»

Как-то сидели мы с приятелем в ресторане и неспешно распивали бутылку. Дело уже близилось к завершению, когда к нам за стол подсадили пару – мужчину и женщину. Это было в порядке вещей в то время, никто не удивлялся, когда к нему за стол сажали кого-то еще. Так было принято. Вы сидели с товарищем или с девушкой, выпивали, разговаривали. Порой о каких-то важных, очень личных вещах. А напротив вас незнакомые люди делали то же самое.

Итак, напротив нас уселась пара - крепкий такой мужчина лет под шестьдесят и его сорокалетняя примерно партнерша. Из тех, о которых говорят «женщина в теле». Заказали они бутылку коньяка, какую-то еду.

Мы сидели, допивали свою водку, невольно подслушивая их беседу. Выяснилось, что мужчина и женщина только недавно познакомились. При этом и он, и она были настроены на роман. Но дальше начинались расхождения. Ей хотелось отношений серьезных, желательно длительных, несколько раз она повторила:

— Мы с вами не будем торопить события, хорошо?

Он же явно стремился к успеху быстрому и окончательному. Весь вид его, все жесты и взгляды говорили именно об этом – о желании, при этом еще и растущем с каждой выпитой рюмкой. Хотя на словах против серьезности отношений не возражал, напротив,

на ее кокетливый вопрос – «Я о вас так мало знаю, это ведь очень интересно, наверное!» – стал рассказывать свою жизнь начиная с детских лет.

Скоро повествование его дошло до сорок первого года. Рассказал он, как забирали в армию, как страшен был первый бой. При этом время от времени подливал себе коньяку – дама только пригубливала, выпивал, скашивая все более звереющие глаза на ее волнующие формы.

Честно говоря, мне захотелось ему сказать:

— Да подождите вы с этой бабой, никуда она не денется! Рассказывайте дальше. Ведь интересно же!

Кто когда-нибудь слышал рассказ фронтовика, рассказ подлинный, откровенный, не для пионеров на торжественной линейке, не для телекамеры в День Победы, а простой, страшный и вместе с тем завораживающий, тот меня поймет. Но так уж жизнь устроена, что редко, очень редко один человек раскрывается перед другим. И тут была не та ситуация. Для меня-то уж точно.

Нам принесли счет, мы расплатились, поднялись и ушли. Последнее, что я видел, уже уходя – мужик опрокинул еще рюмку, скосил совсем уже бешеные глаза на собеседницу, произнес:

– И вот в сорок втором вызывает меня комбат…

И не выдержав этой муки, ухватил даму за ляжку.

Мне кажется, что многие мои сверстники озлоблены не потому, что в материальном плане живут так уж плохо. А оттого, что вокруг немало тех, что живет - незаслуженно, по их мнению - лучше, чем они. Сосед купил иномарку. Знакомый отдохнул в Италии. Суки, ворьё!

Что интересно, в старые годы я, например, не встречал ни одного человека, который купил бы себе иномарку или отдохнул в капстране. Ну, разве что по телевизору таких видел. Тогда завидовали всего-навсего тем, кто купил "Жигули". Или съездил летом в Болгарию.