Ван Гог. Письма

слишком заинтересован (если, конечно, ты улучишь минутку, чтобы отправить их). Если же ты

хочешь что-нибудь сохранить или у меня здесь есть что-нибудь, что ты хотел бы иметь, только

напиши – я считаю, что все мое принадлежит тебе. Если я прошу что-то вернуть, то лишь

потому, что этюд, сделанный непосредственно с модели, часто бывает необходим, например для

акварели. Впрочем, это не к спеху. Не выбрасывай только этюды, даже если они сделаны не

очень хорошо, потому что любой из них может рано или поздно пригодиться. Думаю, что не

ошибаюсь, полагая, что именно этюды, которые делаешь и продолжаешь делать, помогают

художнику быть и оставаться продуктивным. Чем больше в них разнообразия, чем больше

корпишь над ними, тем легче работается потом, когда дело доходит до создания настоящих

картин или рисунков.

Короче говоря, я считаю этюды семенами, а чем больше сеешь, тем больший урожай

можно надеяться собрать.

Недавно я прочел «Двух братьев» Эркманна – Шатриана, и книга мне понравилась.

Славное это, должно быть, было время, когда в Эльзасе жило столько художников – Брион,

Маршал, Юндт, Вотье, Кнаус, Шулер, Сааль, ван Мейден и прочие, не говоря уже о

представителях других искусств, работавших, как, например, Шатриан и Ауэрбах, в том же

направлении. Мне лично они нравятся гораздо больше, чем Тапиро, Капобьянки и орды других

итальянцев, которые, видимо, продолжают размножаться.

233

На воздухе сейчас прекрасно: у листвы всевозможный оттенки бронзового – зеленые,

желтые, красноватые; все дышит теплом и богатством. Как мне хочется, чтобы ты посмотрел

все мои этюды вместе! С того времени, как ты приезжал, мастерская уже приобрела совершенно

другой вид. Правда, у меня было много расходов, но зато стены сплошь увешаны теперь

этюдами маслом.

Маленький трактирчик и груды угля были так прекрасны, что я не мог не взяться за них,

хоть и намеревался всю неделю только рисовать, во избежание лишних расходов. Мне очень

хочется, чтоб у меня в мастерской было много работ такого рода – они то, ради чего я тружусь

и что напоминает мне о деревне всякий раз, когда я смотрю на них. Таким образом я сразу

соображаю, что предстоит мне сделать за день, и сразу понимаю, какую именно вещь сегодня

напишу и куда именно отправлюсь ее писать.

Что же касается того, чтобы послать тебе при случае какой-нибудь этюд маслом, –

изволь, у меня нет ни малейших возражений; но прежде чем я пошлю его, нам с тобой надо кое

о чем условиться.

У человека вроде Мауве, да и у любого другого художника, несомненно имеется своя

особая цветовая гамма, но никто не вырабатывает ее с первых же шагов, и она не сразу

бросается в глаза в этюдах, написанных на открытом воздухе даже художниками куда более

опытными, чем я. Это в особенности относится к этюдам Мауве, которые я лично очень люблю

именно за их сдержанность и за то, что они сделаны с такой достоверностью. Тем не менее им

недостает того очарования, которым в такой высокой степени обладают картины, сделанные на

их основе. Со мной, например, получается так, что марина, которую я последний раз принес

домой, уже совершенно непохожа по цвету на две первые. Таким образом, ты не должен

составлять себе окончательного суждения о моей палитре по тем вещам, которые я могу

прислать тебе сейчас. И если я лично предпочел бы не отправлять их тебе, а выждать, пока они

не станут более зрелыми, то это объясняется моим убеждением в том, что у меня еще сильно

изменится колорит, да и композиция тоже.

Такова первая причина. Вторая же заключается в том, что этюды, сделанные на

открытом воздухе, отличаются от картин, предназначенных появиться перед публикой… Мне

думается, что картины создаются на основе этюдов; однако они могут, а по существу и должны,

очень сильно отличаться от них. В картине художник выражает свою личную идею, в этюде же

цель его – просто проанализировать кусок натуры, чтобы либо уточнить свою идею или

замысел, либо найти новую идею. Таким образом, место этюдов в мастерской, а не на публике,

и они не должны рассматриваться с той же точки зрения, что и картины. Думаю, что ты

взглянешь на это так же, как я, и без моих просьб примешь во внимание высказанные выше

соображения. Но больше всего мне хотелось бы, чтобы ты посмотрел все мои этюды вместе.

Считаю, что более здоровые замыслы возникают тогда, когда они рождаются из

непосредственного соприкосновения с натурой, а не когда смотришь на нее с предвзятым

намерением увидеть в ней то-то и то-то.

То же самое относится и к вопросу о цветовой гамме. Есть цвета, которые великолепно

гармонируют между собой, и, прежде чем я начну работу с целью передать их так, как

чувствую, я изо всех сил стараюсь передать их так, как вижу. И тем не менее чувство – великая

вещь; без него ничего не сделаешь.

Иногда мне хочется, чтобы поскорее наступило время жатвы, иными словами, время,

когда изучение природы даст мне столько, что я смогу вложить в картину что-нибудь свое.

Однако анализировать вещи вовсе не кажется мне обременительным и докучным делом.

Уже поздно. Последние несколько ночей я спал плохо – виной тому красота осени,

которая не выходит у меня из головы, и желание воспользоваться ею. Тем не менее мне хочется

быть в состоянии спать в положенное время, и я стараюсь сделать для этого все, что могу, так

как бессонница нервирует меня. Но тут уж я бессилен.

Думаю, что, если бы я проводил меньше времени на воздухе и получал бы меньше

удовольствия от занятий живописью, я скоро впал бы в хандру. К счастью, свежий воздух и

захватывающая работа обновляют и поддерживают наши силы; поэтому я чувствую себя очень

несчастным только по временам, когда бываю переутомлен.

234 Понедельник утро

У меня большие, ужасно большие расходы. Отчасти это объясняется тем, что многое из

начатого мною не удается и тогда приходится начинать сначала, а весь труд идет насмарку.

Впрочем, это, в конечном счете, именно тот путь, которым идут вперед и которого следует

держаться…

Ты не представляешь себе, как раздражается и утомляется человек, когда рядом с ним

все время стоят посторонние. Иногда я из-за этого так нервничаю, что бросаю работу.

Например, вчера утром, хотя было еще очень рано и я надеялся, что мне никто не помешает, у

меня именно по названной выше причине не удался этюд каштанов на Безейденхаут, а они так

прекрасны! И люди иногда бывают такими грубыми и нахальными! Это не только раздражает,

но и влечет за собой пустую трату красок и прочих материалов. Конечно, я не спасую перед