Татьяна Перцева - Асфальт в горошек

А что тут разбираться, мы, как в любой порядочной фэнтези, можем находиться одновременно в разных временных измерениях. Вот бы наяву так: моя хрустальная мечта — побывать в прошлом. Правда, здорово было бы? Я бы шмоток туда навезла. Кухонной техники всякой. Пусть радуются…

А у Нилеты свое мнение:

— Паркентский базар — это уже улица генерала Петрова, а не Пушкинская. На Дархане находился еще клуб «Коммунальник». Что-то о нем никто не вспоминает.

Пока собираются воспоминания о клубе, у нас появился еще один кавалер. Очень рады!

Геннадий:

— По Пушкинской, за Ленинским училищем, но с левой стороны улицы (за железнодорожным мостом) во дворе была детская поликлиника с замечательным врачом Розой Григорьевной. Но самым потрясающим для нас с сестрой были чугунная калитка и чугунные ворота, ведущие в этот двор. Последним и решающим доводом о необходимости идти в поликлинику было обещание мамы разрешить залезть на них и повисеть хоть чуть-чуть — бабушка никогда не разрешала. (А у нас двор был огорожен такими каменными тумбами и прутьями. И ворота были. Никто и внимания не обращал. Обезьяны и есть обезьяны — лазательный рефлекс!)

Что-то насчет клуба молчат. Спрошу-ка я еще раз!

— Милые барышни! А также кавалеры! Нилета пишет про клуб «Коммунальник», а я его что-то не помню! Может, кто-то вспомнит подробнее, или Нилета что-то знает? Напрягите память, я что-то совсем засклерозилась.

Ага, Акулина вняла просьбе:

— Клуб этот был открыт попозже, в начале 1960-х его не было. Поэтому и не все его помнят. Я в этом клубе никогда не бывала, но бывала во дворе, в котором он находился. Там жили несколько моих одноклассников: Мила Артемьева, Лена Солодкина, Сережа Эггерт. Это был большой двор, расположенный на углу Пушкинской и Урицкого. Я слышала, что когда-то в этом дворе находился санаторий. Дома там были одно- и двухэтажные и располагались отдельно один от другого.

А вот Борис в клубе бывал:

— Клуб «Коммунальник» находился через дорогу напротив Узгипротяжпрома, но здание не выходило фасадом на Пушкинскую, а находилось чуть в глубине. По-моему, вдоль тротуара тянулся забор с кирпичными столбиками, а между ними было какое-то заполнение, но уже не помню какое. В этом клубе было много разных кружков. Я свою дочку туда в танцевальный кружок в году этак восемьдесят шестом или восемьдесят седьмом водил. Здание было, а может быть и сейчас есть, явно дореволюционной постройки. Во дворе росли не очень молодые деревья, и вообще мне кажется, что когда-то это был чей-то особняк, затем приспособленный под клуб. Немножко о Дархан-арыке. Он протекал (протекает?) в бетонном открытом русле во дворе пятиэтажного дома, где раньше был гастроном «Дархан», а затем по трубе уходит в сторону бывшей бани, а в сторону Тяжпрома, по-моему, было также открытое русло. Когда начинались строительство гостиницы «Узбекистан» и снос строений, то нас и еще несколько наших соседей переселили в этот дом буквально за пару месяцев до землетрясения. Так вот, летом 1966-го, когда во дворе нашей пятиэтажки стояли палатки, так как некоторые боялись спать дома, в Дархан-арыке еще можно было купаться, хотя вода была, мягко говоря, сомнительной чистоты. В основном, это были дети, но никто после этих купаний не пострадал, и, надеюсь, живы до сих пор. Также из него брали воду для полива. Помните, когда из арыков ведрами зачерпывали воду и выплескивали ее на горячую пыль, которая сворачивалась в теплые шарики?

— Два года ходила в школу и из школы от Пушкинской площади до Дархана, но совершенно не помню, что было на этом отрезке, — признается Акулина. — После моста через Салар справа был маленький базарчик (он так и назывался «маленький», потом какой-то длинный забор, переулок, несколько одноэтажных домов и двор, в котором был клуб «Коммунальник». А там через улицу Урицкого — наша сорок седьмая школа. А по левой стороне после хлопзавода был еще какой-то завод, убейте не знаю какой. Эта сторона улицы была какой-то унылой, и мы ходили по противоположной стороне.

Я тоже ничего не знала, хотя двор этот прекрасно помню. Там забор был, а за забором деревья. И на углу — будка телефонная, я часто звонила оттуда. Вот и Лида, старожил наш с Жуковской, про клуб не знает.

— А я вот не ведала про клуб «Коммунальник». Вообще после переулка за баней в памяти черные дыры. За Ассакинской, но до Пушкинской площади находился ведомственный профилакторий (по четной стороне). С улицы он ничем не отличался от соседних домов и дворов. Внутри это было довольно большое помещение с общими спальнями, столовой, процедурными. Основное здание располагалось по периметру прямоугольного дворика. Туда попасть можно было только по путевке. Но горели лампочки в 45 свечей, котлеты — подошвы из черствого хлеба, железные койки из сиротского приюта. Наверное, это заведение не пользовалось популярностью, поэтому путевки стали передавать другим месткомам. На самом кольце третьего троллейбуса, на Урицкого, существовал крохотный книжный магазин. От Пушкинской можно было пройти к стадиону «Динамо», где имелись теннисные корты (адрес по справочнику: ул. Пушкина, туп. «Динамо», 7). За ним косогор, на вершине — забор, через который теоретически можно было бы попасть на другой стадион («Старт»), но практически в кустах на косогоре всегда прятались извращенцы. Не знаю, приснилось мне или нет, что за внушительным казенным домом (прямо напротив Урицкого) во дворе находилась опять-таки ведомственная поликлиника? Никто не помнит, кто жил в серой двухэтажке на углу Пушкинской и Жуковской из известных всему городу людей? Мама показывала мне чьи-то окна на втором этаже. Окна помню, жильцов — нет. Девчонки и мальчишки, вернемся к почтамту, я покажу вам кусочек своего детства. Вот тут, ближе к Крылова, под деревьями стоит дядька с лотком на шее. А в нем — весь восточный базар! Маленькие фигурки торговок и торговцев, танцовщиц и танцовщиков, всадников на конях и ослах, погонщиков верблюдов и слонов, всякий туркестанский народ. Позднее кукольник будет стоять, опираясь на костыль, потом сидеть в неуклюжей инвалидной коляске, потом вообще исчезнет. Мама покупала эти скульптурки для моего настольного театра, который я делала из книг. Но вот беда! Их изнутри начинал грызть какой-то червяк. Приходилось «артистов» выкидывать. У меня все, а у вас?

А у Акулины еще есть, что сказать:

— Возможно, я ошибаюсь, но «Старт» сначала был спортивной базой «Мехнат» со входом с базарчика. Пройдя по тропинке, обходящей базарчик, можно было попасть на Новомосковскую. Ну а дальше уже упомянутый мной длинный зеленый забор, такой высокий, что проходившая как-то рядом с ним Р. Салимова была значительно его ниже (а рост у нее был больше двух метров). В переулке, идущем в сторону Новомосковской, жила Рона Акчурина из нашей школы, дальше были одноэтажные дома, причем они существовали (а может и теперь живы) еще в 2000 году. Один из этих домов, находящийся несколько в стороне, но видный с дороги, был всегда предметом моего любопытства, потому что был с колоннами. Ну, а те обшарпанные длинные здания на четной стороне, принимаемые мной за завод, возможно, и были профилакторием.