Леонид Ливак - Жила-была переводчица

Спасибо Вам большое, большое, Люси, за то, что Вы хлопочете об этом, за то, что Вы добрая, чистая и прекрасная среди чудовищных горилл, которые смеют себя звать людьми.

Ваш

К. Бальмонт.

St.-Gilles-sur-Vie. Vendée.

1925. 10 июня.

Милая Люси, большое счастье Вы доставили мне сегодня Вашим рассказом о свидании с Шатобрианом. Напишу Вам подробно, но, чтоб ответить тотчас же, пишу эти два слова. Давно Вы не писали мне такого радостного и просветленного письма. Я рад за него, рад за Вас, и очень рад за себя. Давайте, образуемте союз трехлепесткового клевера, луговой душистой кашки, цветка с запахом свежим и нежным и крепким, – запах Земли. Если не бесстыдно обременять Вас просьбой сейчас, молю, пошлите мне на несколько недель томики Лефкадио Хирна о Японии [818]. Привет. Ваш К. Б.

С.-Жиль. 1925. 1 июля.

Дорогая Люси, большое спасибо Вам за посылку «La Nervie» с Вашим переводом «Слов о Женщине» [820]. Очень это приятно. Мало-помалу у нас наберется целая книга очерков. Все эти дни я в больших хлопотах, о которых напишу подробно. Неприятности с водой, нас обманули хозяева, едем в Sables-d’Olonne говорить с avoué [821]. Шато писал, что весьма смущен, что Вы просите его représenter [822]переводчиц, а он не умеет. Я ему дал некие указания. Спасибо, что хлопочете о Кате. Очень-очень нежные приветы Вам. Где Ваши девочки? Как здоровье? Поклон Марселю.

Ваш К. Бальмонт.

С.-Жиль. 1925. 23 августа.

Дорогая Люси,

Куда же Вы исчезли? Давно от Вас нет вести. Надеюсь, что молниеносные грозы, пронесшиеся за последние дни по всей зеленой Франции, не унесли Вас в голубую Запредельность и мы еще свидимся с Вами здесь или в Париже, или в Кламаре, или хотя в строках письма.

Посылаю Вам стих о России, почему-то вызвавший нечто вроде негодования в кроткой Анне Николаевне [823]. Надеюсь, что Ваше впечатление будет иное, в особенности в виду усиленных разговоров о замене большевизма прежним царизмом. Вот уж, поистине, оба хуже, как говорят дети.

Впрочем, прилагаю еще стих «Уходящее». Тут, куда больше, я.

Как Ваше здоровье? Привет Марселю.

Вам от всех нежные приветы.

Ваш

К. Бальмонт.

P. S. Мне очень нужен адрес «Rythme et Synthèse» [824]. Не сообщите ли?

С.-Жиль. 1925. 10 сентября.

Дорогая Люси,

Я посылаю Вам письмо Лесбаца [825]. Пожалуйста, прочтя, верните его мне. Я тотчас же, по получении его от Шатобриана, ответил Шато, что, конечно, я очень рад этому предложению и принимаю его, но прошу сообщить размеры сборника, а также, чтó лучше дать – такие очерки, как «Лики Женщины», «К Молодым Поэтам», и прочее, или же рассказы, как «Васенька», «Ливерпуль», и прочее. Он пишет мне, что, конечно, рассказы и просит их собрать, не говоря, однако, о размерах сборника. Сообщает лишь, что написал Лесбацу. Или Лесба. На днях я, верно, получу и прямое, непосредственное предложение. Мне непременно хочется включить в сборник и «Белую Невесту». Но все Вами переведенные рассказы у меня есть, кроме нее. Я ведь в свое время отдал «мой» экземпляр Сильвэну Леви, он хотел где-нибудь поместить его. Как теперь с этим быть? Я напишу Леви, но имеет ли смысл отнимать у него рукопись? Ведь он все-таки, может быть, ее куда-нибудь пристроит?

Мне очень хочется, чтоб к этому сборнику Вы написали предисловие. Может быть, и Шато напишет несколько слов. Это было бы так хорошо. Он обещается на днях, наконец, приехать ко мне. Будьте добренькой и отзовитесь отзывчивым Вашим сердцем тотчас. Я так рад этому предложению, что еще не решаюсь верить, что это не очередная выдумка Французов, развеивающаяся лишь дымом. Но, кажется, это серьезно.

Чтó Вы? Чтó Марсель? И где Вы?

Ваш

К. Бальмонт.

С.-Жиль. 1925. 19 сентября.

Дорогая Люси,

За последнее время я Вам мало писал, ибо я был занят делом важным и хитрым. А именно: в 3–4 недели я овладел Чешским языком, прочел ряд книг великого чешского поэта Ярослава Врхлицкого и перевел десятка три изумительных его стихов [826]. Пошлю Вам на днях некоторые. Знаю, что Вы придете в восторг, – и в удивление, быть может. Он такой мой родной брат, что как будто это пела одна и та же Славянская душа.

Посылаю Вам письмо Рожэ Лесба и мой ответ ему, в копии [827]. Уповаю, что в отношении к Вам я не совершил преступления, которое называется превышением власти. Лесба – юноша, только что кончивший университет, житель Нанта и один из верных Шатобриана. Человек он, как знаю от Шато, интересный и достоверный. Я, однако, не вполне уверен, что мы получим обещанные 2.000 франков. Если получим, давайте братски разделим их, а если не получим, я думаю, ни Вы, ни я, мы плакаться на это не будем. Лишь бы они напечатали нашу книгу.

Одобряете ли Вы, как я разместил стихи? Мне кажется, получается цельное впечатление. Хотелось бы мне, чтобы Вы добавили вещей пять чисто Русских из «Мое – Ей» и из прежних, что любо Вам.

О биографизировании Вашего очерка обо мне весьма Вас прошу [828]. И хочу думать, что рекламный листок предприятия с бритвой и поддельными жемчугами только рассмешит Вас, а не отпугнет.

Написал Вам в Клямар, а не Лестиу, ибо не был уверен, что Вас что-нибудь не задержало в Клямаре, и знал, что из Клямара, во всяком случае, Вам мое письмо будет переслано, а если б в Лестиу никого не было, письмо, верно бы, там полежало довольно.

Какое-то мое письмо к Вам, верно, не дошло. Я отвечал на Ваши вопросы. Отвечаю опять. Миррочка влюблена в своего мичмана, с которым в разлуке, но, кажется, сама не слишком верит в свою любовь, во всяком случае, уже видит, что он умственно, и в разном, гораздо слабее ее. Пишет хорошие стихи, веселится и хохочет с своей, гостящей у нас, подругой из Харбина, юной художницей. Елена в хлопотах, но здорова. Отдыхает только по ночам, между 12-ю и 3-мя часами. Они очень приветствуют Вас. Шатобриан все едет – не едет ко мне. Он решил весь перевод Кузминской самолично офранцузить. Кстати, если Вам книга эта сейчас не нужна, нельзя ли ее получить на время для перечтения (слово неуклюжее). Из Ритма и Сэнтэза я ни ответа, ни привета не получил на свою просьбу послать мне 5 экземпляров №-a с «К молодым поэтам» [829]. Если б Вы заставили их послать сие, был бы очень признателен.

Поклонитесь Марселю и Вашим большим девицам. Жаль, что не могу с ними побегать в горелки. Нежный привет Вам от меня.

Ваш

К. Бальмонт.

С.-Жиль. 1925. 28 сентября.

Дорогая Люси, что ж Вы молчите? Вы получили мое письмо с письмом Лесба и копией моего ответа?

Прилагаю только что полученное письмо Лесба. Жаль, что стихи сейчас не пойдут [830]. И он так и не сообщает, какого размера сборники.

Буду уповать, что это выяснится на днях, и что Вы не откажетесь перевести что-нибудь дополнительно (если в том будет нужда).