Леонид Ливак - Жила-была переводчица

Дневной свет режет мне глаза (фр.). Цитата из «развратного» стихотворения Людмилы, которое она постеснялась полностью привести в письме к Бальмонту (см. примеч. 4 к письму 3).

Твое поведение в этой истории безукоризненно и правильно, поскольку ты повела себя по совести; я это понял и разделяю то чувство, которым ты руководствовалась. Я также понимаю чувство, которое двигало Бальмонтом. Он по праву испытал это чувство, ведь я тоже тебя люблю! Ставя себя на его место, я понимаю. Но … (соображение сугубо частное, которого ты вполне можешь и не принять) по-моему , находясь в присутствии девушки , зная, что эта девушка является женщиной исключительных качеств и что она невеста другого, я бы испытал к этому другому большое уважение. Следовательно, я бы почел эту девушку святой (и пр.) – иначе я бы выказал неуважение к этой девушке и к ее выбору возлюбленного, поправ ее решения своим мнением, что ее избранник неспособен осчастливить ее – вот дилемма. Теперь послушай, моя дорогая, любимая больше всего на свете: если Бальмонт открыл тебе глаза на некоторые вещи, то он был прав и не прав, так как, влекомый исключительно своим желанием, он выказал меньше уважения к вещам, которые тебе неизвестны. Он грубо поторопил некоторые чистые ощущения, некоторые чувства девушки, он стал причиной твоего, возможно острого, кризиса, вот почему я говорю, что он не любил тебя ради тебя. Вспомни наш первый поцелуй – я бы ни за что не осмелился тебя поцеловать, если бы не знал, что ты этого хочешь не меньше меня – иначе я бы вечно раскаивался. Похоже, что дважды женатые мужчины менее щепетильны, менее опытны и менее почтительны (фр.).

Что же касается «физической стороны» дела, я ее так объясняю: мне случалось иногда, в экстазе перед красотой цветка, прикладываться губами к его лепесткам. Я знала, что цветок не ответит на мой поцелуй, что он в нем не нуждается, что он принадлежит другому миру – и, тем не менее, я его целовала, бесцеремонно комкая шелк лепестков. И комкала ли я его на самом деле? Не знаю. Вот. Не так ли? (фр.)

Ты бы не сказал, что для него я не свята (фр.).

Панно – здесь: живописная створка (фр.).

Поэт, драматург и переводчик Константин Случевский ценился русскими модернистами как предтеча «нового искусства» (см.: Волынский А . Современная русская поэзия // Северные цветы на 1902 год. М.: Скорпион, 1902. С. 234). Бальмонт был частым гостем в литературном салоне Случевского. Последний прислал Бальмонту в Сабынино свой новый сборник «Песни из уголка» (СПб.: Изд-во А. Ф. Маркса, 1902; см.: Письма К. Д. Бальмонта к К. К. Случевскому / Публ. О. Коростелева и Ж. Шерона // Русская литература. 1998. № 1. С. 93). Бальмонт, вероятно, одолжил книгу Людмиле.

В предыдущем варианте перевода стихотворения «К Бодлеру» (см. письмо 12) строка «Познавший таинства мистических ядов» была передана так: «Tu compris des poisons les usages mystiques».

Адвокат, журналист и критик искусства Тадеуш Натансон (Thadée Natanson, 1868–1951), был одним из основателей и редакторов журнала «La Revue blanche», в который Людмила отослала свои переводы из Бальмонта (см. письмо 13).

Перевод строки «И нежный, как вздох, Ботичелли, нежней, чем весною свирель» из стихотворения «Аккорды» (см. письмо 8).

В раннем варианте перевода «К Бодлеру» (см. письмо 12), строка «В одну симфонию трикратная мечта» была переведена так: «Des trois beautés en un céleste accord étreintes».

Речь идет о московском круге общения Бальмонта.

Нетти – Анна Александровна Полякова (1873–1957) – сестра Сергея Полякова (см. примеч. 12 к письму 7), за которой Бальмонт, по словам Брюсова, «очень ухаживал» (цит. по: Переписка с С. А. Поляковым (1899–1921) / Публ. Н. В. Котрелева // Валерий Брюсов и его корреспонденты. Литературное наследство. Т. 98.2. М.: Наука, 1994. С. 22, примеч. 7).

Дагни Кристенсен (1876–1962), норвежская переводчица и любовница Бальмонта, сотрудница издательства Сергея Полякова «Скорпион» (см.: Григорьева Л . Неизданная переписка К. Гамсуна и С. Полякова 1902–1907 гг. // Кунсткамера. Электронная библиотека Музея антропологии и этнографии РАН; http://www.kunstkamera.ru/lib/rubrikator/03/03_05/978–5–88431–162–6/ <���дата последнего просмотра 30.V.2018>). Подобно Мирре Лохвицкой и Людмиле Савицкой, Дагни Кристенсен упоминается в посвящении к сборнику «Будем как солнце». Осенью 1902 г. Кристенсен навестила Бальмонта в Париже, откуда он писал Виктору Миролюбову (10 октября): «Помните ли Вы одну ночь, когда мы бродили с Вами по улицам, и я рассказывал Вам о той норвежской девушке, которая приезжала ко мне в Петербург? С тех пор прошло два года, и она сейчас со мною здесь. Несколько недель мы были в сказке, теперь мечта кончается нежно и легко, как тает облако, чтобы возникнуть снова – где? – оно не знает» ( Бальмонт К . Письма к В. С. Миролюбову. С. 154. См. также: Бальмонт – Брюсову. 9.X.1902. С. 140).

Сергей Аполлонович Скирмунт (1863–1932), меценат и владелец книжного магазина-издательства «Труд», в котором Бальмонт сотрудничал в качестве переводчика и редактора.

Младшая сестра Людмилы, Иоанна (Яся, р. 1887), осталась в швейцарском пансионе, когда А. П. Савицкая увезла старшую дочь в Россию осенью 1901 г.

«La Revue Blanche» очень сожалеет, что не в состоянии опубликовать перевод, к тому же отличный, стихотворений г. Константина Бальмонта (фр.).

Что это значит? (фр.) Людмила дает фонетическую транскрипцию разговорного произношения первой части вопросa: «Kêkça…» вместо «Que-ce que ça…».

Люсьен Кан (1880–1953), приемная дочь поэта Гюстава Кана, с которым Людмила подружилась в Париже в 1901 г. ( Souvenirs . Cahier II. P. 4–5). См. примеч. 1 к письму 13.

Шарль Малато (1857–1938), франко-итальянский анархист, публицист, писатель, редактор парижской газеты «L’ Aurore», в которой состоялся литературный дебют Людмилы, опубликовавшей здесь в 1901 г. свои переводы стихотворной сатиры на обер-прокурора Святейшего синода К. П. Победоносцева и «Песни о буревестнике» Максима Горького ( Souvenirs . Cahier II. P. 4–5).

Елисейские Поля, Латинский квартал (фр.).

Перевод стихотворения Бальмонта «Быть может, предок мой был честным палачом…» (отдел «Отсветы зарева», сборник «Горящие здания», с. 15–16; начиная со второго издания стихотворение печатается под заглавием «Красный цвет»):