Леонид Ливак - Жила-была переводчица

В эмиграции Бальмонт переиздал стихотворный сборник «Сонеты солнца, меда и луны», впервые опубликованный в Москве в 1917 г.: Бальмонт К. Сонеты солнца, меда и луны. Песня миров. Берлин: Изд-во С. Эфрон, 1921. В библиотеке Л. Савицкой хранится экземпляр книги с дарственной надписью автора: «Всегда дорогой мне Люси, светлой и певучей. К. Бальмонт. 1921. Декабрь. Париж. 1922. 1 января. Бретань». Ниже приписка рукой Бальмонта: «Последний огляд гармонии, в России той, которая погибла, сонеты, написанные, почти все, в лето и осень 1916-го года, в имении Ладыжине».

Бальмонт К. Край Озириса. Египетские очерки. М.: Тип. т-ва И. Н. Кушнерев, 1914. Из этого сборника Бальмонт намеревался включить в «Visions Solaires» следующие очерки: «Преддверье в Египет», «Нил», «Солнечное Единобожие», «Бог Воскресения», «Зверопоклонство», «Звери-Водители», «Солнцепоклонничество».

Людмила отклонила предложенное название. См. продолжение поиска названия в письмах 7 и 12.

Из не собранного в отдельные книги Бальмонт хотел включить в боссаровский том следующие тексты: «Легкие призраки» (источник не установлен); «Дыхание Ганга» (см. примеч. 3 к письму 9); «Страна-поэма: две недели в Японии» (Биржевые ведомости. 1916. № 15613. 12 июня. С. 2); «Фейное творчество: о японской поэзии» (Биржевые ведомости. 1916. № 15627. 19 июня. С. 2); «Играния раковины (Из японских впечатлений)» (Биржевые ведомости. 1916. № 15683. 17 июля. С. 2); «Япония: белая хризантема» (Утро России. 1916. № 359. 25 декабря. С. 3–4, 6); под «Японскими песнями», видимо, имелся в виду цикл из семи стихотворений «Япония» (Утро России. 1917. № 50. 19 февраля. С. 2); «Океания» (источник не установлен); «Из южных далей» (Русское слово. 1912. № 175. 29 июля. С. 4); «Острова счастливых» (Русское слово. 1913. № 115. 19 мая. С. 4); «Островитяне» (Современное слово. 1913. № 2098. 10 ноября. С. 2); «О Маори» (Северные записки. 1913. № 11. Ноябрь. С. 3–6). Окончательный состав боссаровского тома несколько отличался от плана, предложенного Бальмонтом в настоящем письме:

В библиотеке Л. Савицкой хранится экземпляр книги: Бальмонт К. Змеиные цветы. М.: Скорпион, 1910. Отсюда автор намеревался включить в боссаровский сборник очерки: «Страна красных цветов», «Путевые письма», «Цветистый узор», «Преображение жертвы», «Пересвет помыслов».

Андре Фонтенас (1865–1948) – поэт, прозаик, критик, пионер французского модернизма, с которым Людмила подружилась в литературном салоне Андре Спира. В качестве постоянного сотрудника журнала «Le Mercure de France», чьим поэтическим отделом он заведовал, и располагая обширными издательскими связями, Фонтенас помогал Савицкой печататься во французской периодике. Его жена, Маргарита Фонтенас (1898–1978), тоже писала стихи, но была больше известна как художница.

Речь идет о докладе, который Бальмонт читал по-французски 24 декабря 1921 г. в парижском театре Vieux Colombier по случаю столетию со дня рождения Ф. М. Достоевского (см. письма 4–5 и примечания). Русская версия доклада появилась в печати несколько дней спустя: Бальмонт K. О Достоевском // Последние новости. 1921. № 521. 27 декабря. С. 2 (доклад вошел в сборник: Бальмонт К. Где мой дом? Очерки (1920–1923). Прага: Пламя, 1924. С. 54–61). Людмила присутствовала на докладе, а затем провела вечер с Бальмонтами в Café Lutétia и в ресторане Trianons ( Записные книжки . 24.XII.1921).

Елена Константиновна Цветковская (1880–1943) – третья (гражданская) жена Бальмонта, с которой поэт познакомился в Париже в ноябре 1902 г. Знакомство Елены с Людмилой относилось к тому же периоду: так, в апреле 1903 г., обе присутствовали на парижской лекции Валерия Брюсова, закончившейся скандалом, и на последовавшем обсуждении в кафе (см. дополненную и исправленную версию дневниковой записи Брюсова: Иванов В., Зиновьева-Аннибал Л. Переписка 1894–1903 / Под ред. Д. Солодкой, Н. Богомолова, М. Вахтеля. М.: Новое литературное обозрение, 2009. Т. 2. С. 496, примеч. 34).

После деловой встречи и обеда с Джоном Родкером и Эзрой Паундом в Париже 12 января, Людмила отправилась в St. Brévin к Бальмонтам, где застала лишь Елену Цветковскую и Мирру ( Записные книжки . 12 и 14–15.I.1922). Бальмонт уехал в Ниццу 10 января под предлогом публичного чтения стихов перед местной эмигрантской аудиторией. Он провел там полторы недели, возобновив, после двухлетнего перерыва, любовную связь с Дагмар Шаховской ( Бальмонт – Шаховской . 7, 19 и 21.I.1922. С. 77–78). Елена Цветковская писала Людмиле Савицкой (27.I.1922): «Милая Люси ‹…› После Вашего волшебного налета – подарка новогоднего, – мне было очень худо, и до сих пор. А Бальмонт все не приезжал и не приезжал ‹…› Он вернулся лишь в воскресенье, 22-го ‹…› Выступление в Ницце было плачевное – 30 человек слушателей и минус 400 fr. Русская публика вражественна Б. – одни говорят, что это он сделал революцию, другие, что он несметный богач, третьи – еврей (!!!), четвертые забронированы в бриллианты и никакого им дела нет до кого бы то ни было. И еще, и еще не счесть низостей. Только с Б. об этом не говорите. Зато его возили друзья на автомобиле по всем горным красотам и не выпускали из своего лабиринта. Сейчас он понемногу приходит в себя и снова пишет свой роман» (IMEC, Fonds Ludmila Savitzky, картон SVZ1, папка «Lettres de Constantin Balmont à Ludmila Savitzky. 1922»).

Пользуясь ростом интереса к революционной России, издательский дом Éditions Bossard, с которым Бальмонт заключил контракт на книгу путевых очерков, основал серию «Collection des textes intégraux de la littérature russe», под общей редакцией переводчика и литературного критика Анри Монго (1888–1941). В начале 1920‐х гг. в этой серии вышли по-французски книги ряда писателей-эмигрантов. Подробнее см.: Russian Émigrés . P. 13–15.

Жан Жироду (1882–1944), прозаик, критик, драматург и дипломат, был членом Французской секции при парижском Комитете помощи русским писателям и ученым. В задачи секции входила материальная, моральная и профессиональная поддержка российских изгнанников во Франции (см. полный список членов комитета: BDIC, Fonds Comité de secours aux écrivains et aux savants russes en France, F delta rés 832 <10>, <11>). О работе Французской секции см.: Ранний период . С. 430–440; L’ Émigration russe . P. 23–43. В данном случае речь идет о субсидии на русско-французскую издательскую программу, которую Жироду пытался получить в Министерстве иностранных дел (см. письма 3 и 5).