Леонид Дроздов - Петр Машеров: падение вверх

Фамилия Машерова в «наградных» баталиях всплывала редко. Но это вовсе не означает, что он самоустранился от участия в этих делах. Выжидание тоже действие. Напрямую конфликтовали Мазуров и Пономаренко, Горбунов и Козлов. Машеров не выпячивался. Тем менее след оставил. Об этом свидетельствует указ, которым награждались белорусские партизаны и подпольщики. Последним в списке награжденных стоит имя Владимира Хомченовского. Да, того самого Ворона, заместителя Дубняка. Его тоже посмертно наградили Золотой Звездой Героя. Возможно, эта была звезда, которая могла заслуженно украсить грудь Павла Кожушко. Без сомнений, на награждении Ворона Машеров настоял лично (жаль, что у Павла Кожушко не нашлось такого высокопоставленного заступника). Как говорится, у осла всегда торчат уши. Фамилия его друга в любом случае и любой ценой должна была попасть в заветный список. Впрочем, история с награждением Владимира Хомченовского заслуживает особого внимания. Надеюсь, что она когда-нибудь тоже станет достоянием гласности.

А пока я предлагаю вам, мой читатель, несколько подробнее познакомиться с историей присвоения Минску звания города-героя, которая растянулась почти на тридцать лет, причем последние лет десять Машеров играл в ней значимую роль и сумел выйти победителем. Отдельно хочется остановиться и на присвоении высших государственных наград Брестской крепости, на создании Кургана Славы и Хатыни, которые в массовом сознании ассоциируются исключительно с именем Петра Машерова. И об этом — в следующих главах.

«Мечта сбывается и не сбывается, но все хорошее не забывается. А все хорошее и есть мечта», — поется в популярной песне. «Поверь в мечту скорей», — призывно звучит припев другого музыкального хита. И каждый, как чуда, ждет исполнения своих заветных желаний. Сбывшиеся мечты делают нас счастливыми, пусть не навсегда, а только на какой-то промежуток времени или даже на мгновение. Они наполняют нашу жизнь яркими эмоциями и оставляют неизгладимые впечатления. И наоборот, несбывшиеся желания принуждают нас неустанно трудиться над их воплощением. Конечно, все мечтают о разном. Одни жаждут совершить грандиозное научное открытие или посетить дальние страны, другие — проплыть в океане рядом с белым китом или подняться на вершину Килиманджаро, третьи просто хотят научиться управлять автомобилем или сходить на концерт любимых музыкантов. Мечтать приятно и полезно. Я бы даже сказал — нужно. Причем всегда…

Вот и наш герой мечтал: много, красиво и порой умно. Современники нередко характеризовали первого секретаря ЦК КПБ как неисправимого мечтателя. Лично его знавший Александр Симуров, собственный корреспондент главной коммунистической газеты в СССР, так писал о нем [332] Симуров А. Указ. соч. С. 18. :

«Увлекающийся романтик по натуре, Машеров иногда в своих суждениях уходил от реалий жизни и представал неким мечтателем».

Ему вторит и родная сестра Машерова:

«Петр Миронович был уникальным человеком. Его мечтам и замыслам не было конца» [333] Пронько О. М. Указ. соч. С. 180. .

И, чтобы эти мечты обретали реальные очертания, приходилось работать над их исполнением: где-то своими силами, где-то чужими. И останавливаться было нельзя. Мечта белорусов и, конечно же, Машерова о звании республики-героя разбилась о яростное сопротивление Москвы и Киева [334] Шарапов В. Указ. соч. С. 264. . Но это не значило, что нельзя бороться за звание города-героя для столицы БССР. Эту более скромную мечту и предстояло претворить в жизнь. Петр Машеров в 1965 году, когда широко праздновалось двадцатилетие Победы над Германией, послал на имя Брежнева записку под номером двести восемьдесят «По вопросу присвоения Минску почетного звания города-героя». Как и следовало ожидать, она осталась без ответа [335] Там же. С. 117. .

С горечью руководители республики, особенно первый секретарь ЦК КПБ, сознавали, что их план выполнен только частично. Большую часть из запланированного реализовать не удалось. Ни один из белорусских городов и через двадцать лет после войны не стал городом-героем. В порядке исключения это высокое звание получила Брестская крепость. Заметьте, не город Брест, а только крепость. По регламенту высшая степень отличия — звание «Город-герой» — присваивалось городам Советского Союза, трудящиеся которых проявили массовый героизм и мужество, защищая Родину в годы ВОВ [336] Указ Президиума Верховного Совета СССР от 08.05.1965 № 3566-VI «Об утверждении Положения о высшей степени отличия — звании „Город — Герой“». . Получалось, что в БССР достойных не было. Конечно, можно было довольствоваться малым. Двенадцать человек из числа белорусов были удостоены звания Героя Советского Союза (посмертно). Еще одному выходцу из Белоруссии, полковнику Льву Маневичу, оно было присвоено чуть раньше — 20 февраля 1965 года [337] Указ Президиума Верховного Совета СССР от 20.02.1965 № 3299-VI «О присвоении звания Героя Советского Союза полковнику Маневичу Л. Е.». . Да и немало партизан и фронтовиков получили юбилейные награды, в частности медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Но количество награжденных ею исчислялось миллионами, изготовлена она была из латуни. Поэтому ценность этой медали была незначительной. А Машерову требовались награды только высшей пробы. Он хотел, чтобы на знамени Минска красовались вышитые золотыми нитями орден Ленина и медаль «Золотая Звезда», чтобы в городе на самом видном месте был установлен обелиск с изображением ордена Ленина, медали «Золотая Звезда» и текстом указа. И чтобы награды хранились в Минском исполнительном комитете городского Совета народных депутатов, чтобы наконец-то Минск уравнялся в наградах с матерью городов русских — с самим Киевом.

Наверняка он не раз задумывался, где, на каком этапе в этой гонке за почетным званием для белорусской столицы допустил промах?

Вроде сначала все складывалось неплохо. Он понимал, что наскоком, лихой кавалерийской атакой кремлевских властителей в этом вопросе не возьмешь. Здесь нужна длительная осада. И держать ее нужно по всем правилам военного искусства.

В первую очередь в ход была пущена тяжелая артиллерия. Как уже говорилось в предыдущей главе, в 1959 году с минских подпольщиков официально сняли клеймо предателей и пособников фашистов. Это широко освещалось в прессе. А в 1962 году был опубликован роман Владимира Карпова «Немиги кровавые берега», в котором предпринималась первая попытка воссоздать подлинную картину героической борьбы минчан в годы войны. Выбор автора нельзя назвать случайным. Владимир Карпов был участником ВОВ, заместителем командира спецгруппы Минского подпольного обкома КПБ. К тому же с 1946 года он состоял в Союзе писателей СССР, с 1948-го активно выступал как прозаик, занимал должность заведующего отделом прозы и критики белорусскоязычного журнала «Полымя».