Михаил Рицнер - Иерусалим, Хайфа – и далее везде. Записки профессора психиатрии

В первые полгода мы познакомились с Мишей и Симой Векслер через общих друзей в России. Миша работал инженером на заводе, а Сима – переводчицей. Они приехали на 10 лет раньше, жили в Неве Яакове и чувствовали себя в стране как рыба в воде. Мы часто и много гуляли вместе, разговаривали, перенимали их опыт и надеялись, что через 10 лет станем такими же «рыбами в воде». Но пока это были лишь мечты. Однажды, когда мы были у них дома, Миша включил новости на иврите по ТВ, а я, о ужас, почти ничего не понял. Н-и-ч-е-г-о! Миша и Сима помогли нам понять многие практические вещи вплоть до того, как надо выбирать продукты, как за них расплачиваться кредитной карточкой (которой у нас еще не было), и многое другое. Спасибо им!

Знакомство с другой семьей было необычным. Как-то мы с Галей пришли с вечерней прогулки, а в гостиной сидел на диване младший сын Изя с бутылкой хорошего вина на журнальном столике.

– Пришли женщина и мужчина, они спросили тебя, папа, – рассказал Изя. – Они оставили вино и сказали, что зайдут позднее.

Примерно через час мы познакомились с Даном и Сузи Девис . Оказывается, Министерство абсорбции передало адреса репатриантов в университет, где они и получили наш адрес. Профессор Дан Девис заведовал кафедрой образования в Иерусалимском университете, а Сузи работала акушеркой. Они были старше нас, родились в США. Дан родился евреем, Сузи прошла гиюр, они живут с двумя сыновьями в Израиле много лет. У них родным языком был английский, у нас – русский, но мы обнаружили много общего в ментальности при больших различиях в политической ориентации (поэтому о политике почти не говорили). Надо отдать им должное: Дан и Сузи очень помогли нам не только в самом начале жизни в Иерусалиме. Мы много гуляли вместе, они познакомили нас с городом и страной, повезли в Эйлат на несколько дней (у них там была дачная квартира), в Эйн-Геди, на пикники и в другие места. Наша тесная дружба с Даном и Сузи продолжалась примерно 15 лет, однако мы реже встречались с тех пор, как уехали из Иерусалима. Дан и Сузи уже не работают, мы виделись последний раз, к сожалению, давно, но моя благодарность им не знает срока давности.

Первое лето

Пролетели шесть месяцев первого года жизни в Израиле. Наши сыновья адаптировались успешно, но каждый по-своему. Игорь, узнав, что назван по первой букве в честь дедушки Израила (отца Гали), по своей инициативе пошел в МВД и поменял себе имя на Исраэль (дома мы его звали Изя) 27 27 Израиль, Израил – мужское имя библейского (еврейского) происхождения (иврит – ‏‎ Исраэ́ль). . Он три месяца учил иврит в другом ульпане, затем пошел в школу, молча переживая свои психологические трудности. Изя много часов возлежал на диване напротив ТВ и смотрел мультики на иврите, «схватил» язык и овладел им, как родным! Таким же образом он выучил и английский. Эдик тоже не окончил ульпан, подрабатывал где только мог и, по своей инициативе, призвался в армию. Там он обучал офицеров компьютерной грамоте.

Труднее всех было Галине: иврит давался ей с трудом, и ей предстояло сдавать экзамен на врачебную лицензию. Она самоотверженно готовилась, но экзамен никак «не сдавался» – ей не хватало пары баллов. Галя очень переживала, и мы с ней. Много лет спустя я узнал, что все дело было в профсоюзе врачей страны. Приезд тысяч врачей-репатриантов породил среди местных врачей серьезные опасения из-за будущей конкуренции, и как следствие был введен трудный экзамен на лицензию, которого не было в 80-е годы. Поэтому около половины бывших советских врачей – репатриантов 90-х годов не смогли сдать экзамен на лицензию.

Галина решила реализовать свой диплом акушерки, став здесь медсестрой. Для этого она пошла на курсы медсестер, где местные медсестры враждебно относились к бывшим врачам, переходящим в медсестры. Им ставили палки в колеса где только могли, а возможности у них были безграничны. Галина пробилась в медсестры с большим трудом.

Покупка авто

Мой любимый герой Остап Бендер утверждал, что «машина не роскошь, а средство передвижения». И он был абсолютно прав. Для покупки машины нам надо было прежде всего выбрать модель. Когда приятели сказали нам, что выбор модели – это трудная задача, мы не поверили и даже посмеялись. Мы с сыновьями принялись знакомиться с рынком автомобилей, переходя от магазина к магазину. Благо, что эти магазины сконцентрированы в промышленной зоне. В каждом магазине выставлены от четырех до семи новеньких машин с разными характеристиками и, естественно, ценами. После третьего магазина нам стало грустно, глаза и желания разбегались. Я уже не говорю о разных предпочтениях и расхождениях между мной и сыновьями. Вспомнилось предупреждение приятелей на этот счет! Когда же наши желания совпали, выбранной машиной оказался « Дайхатсу Апплауз », модель 1990 года, белого цвета. Первую машину репатрианту продавали с большой скидкой, но даже тогда у меня не хватало денег. Чтобы оформить кредит, нужны гаранты и ссуда. Я обратился в банк, и русскоговорящий клерк заполнил бланк-просьбу на небольшой кредит в 5000 шекелей. Бланк я подписал, но деньги в кредит брать не стал.

Забегая вперед, скажу, что клерк оказался проходимцем. Он оформил на неполученную ссуду банковский залог на машину. Это выяснилось пять лет спустя, когда я решил продать машину. Отдел автотранспорта Министерства внутренних дел потребовал освободить машину от залога в банке, где никакого залога не было. Я пригрозил им обоим опубликовать эту историю, и они нашли бюрократическое решение, а машина перешла к новому владельцу.

Ссуду я не взял «по вине» наших друзей Дана и Сузи Девис, которые ссудили нам недостающие деньги, и мы смогли заказать вожделенный автомобиль. Не прошло и месяца, как мне позвонил Эдик и сказал, что он едет домой на новой машине! Я вышел во двор и через 10 минут увидел довольного сына и белый «Дайхатсу Апплауз». Коробка передач была автоматической. Эдик рассказал, как ею пользоваться. Езда на машине была для меня чистым блаженством. Занятые деньги мы с благодарностью вернули Девисам через год. Выбор машины оказался удачным.

К сожалению, через четыре года арабы подожгли все машины на стоянке в нашем дворе. Это случилось ночью. Некоторые машины сгорели полностью, но моя подлежала ремонту. Оплатило ремонт государство. Из ремонта машина вернулась как новая, но с потерей стоимости. Через год я продал «Дайхатсу Апплауз» и купил другую машину – «Крайслер Неон» (Chrysler Neon), с которой не расставался почти 10 лет.

«Русские» пришли

В 1989 году мы покидали СССР, прощаясь с «первой жизнью» навсегда и со всем, что в ней было, – тоже навсегда. В 90-е годы ситуация в России изменилась и покидающие страну люди «врагами народа» уже не считались. С приездом большого числа граждан из бывшего СССР появились русскоязычные газеты и партии, радиостанция и девятый телеканал ТВ, продуктовые и книжные магазины. «Русские» партии я не поддерживаю, газеты не читаю, радио не слушаю и ТВ не смотрю: они для тех, кто, живя в Израиле, головой и сердцем остался там, в России или в бывших Республиках. Это сложная проблема самоидентификации.