Игорь Вережан - Спасибо бабе за победу! Учебник сексизма для мальчиков-героев и девочек-домохозяек. 1–11 классы

Феминистки англоговорящих стран пытаются изменить «историю», в том числе и в написании английского слова «история» — history («хистори»), где они видят два слова his + story (его + история — «хиз стори»). На самом деле, слово история произошло из греческого (ἱστορία — область знаний, звучит как «историа»), и первый слог не имеет никакого отношения к английскому местоимению his «его». Но феминистки настроены решительно и пишут теперь свою herstory (her + story, её история, «хёстори»). Хотя это и выглядит смешным совпадением, но де-факто история — чисто мужская штука. И школьные учебники это подтверждают.

«Откуда мы знаем, как жили наши предки. Отцы и деды могут рассказать о том, чему были свидетелями в молодости…» — именно так начинается «Всеобщая история древнего мира» 5 класс А. А. Вигасин, Г. И. Годер, И. С. Свенцицкая, «Просвещение», 2016 год (2019–2020 учебный год) — всеобщая история мужчин, в которой не дают слова мамам и бабушкам.

Чтобы ответить на возможные возражения о предвзятости и высасывании тут сексизма из пальца и заодно увидеть, насколько мы сами зависим от стереотипов, давайте попробуем представить, что учительница с пафосом читает мальчикам и девочкам такой вариант этой фразы из вводной главы учебника: «Откуда мы знаем, как жили наши предки. Матери и бабки могут рассказать о том, чему были свидетелями в молодости…»

Согласитесь, что звучит как-то не очень. Даже более мягкий вариант: «Откуда мы знаем, как жили наши предки. Мамы и бабушки могут рассказать о том, чему были свидетелями в молодости…» — тоже непривычен для уха российского гражданина.

Наверное, поэтому школьные историки не дают женщинам слово. Или они берут пример с самых видных представителей древнего мира, о котором пишут. Правда, те хоть что-то о женщинах да говорили. И если мы изучаем историю, то процитируем некоторых из них.

Древнегреческий поэт 6 века до н. э. Семонид Аморгский, например, написал поэму, в которой рассказал, как Зевс сделал женщин из разных представителей животного мира: одну — из хрюшки, другую — из коварной лисы, третью — из вертлявой дворняжки, а кого-то — и вовсе из куска грязи, в который забыл вложить мозги:

А, по мнению его земляка и по совместительству отца истории Фукидида (5 век до н. э.), женщины должны занимать место где-то на задворках, так как их главная добродетель — не высовываться, чтобы про неё никто даже сказать ничего не мог: «Та женщина заслуживает величайшего уважения, о которой меньше всего говорят среди мужчин, в порицание или в похвалу».

К сожалению, учебник упустил эти интересные факты, зато посвятил положению женщин целых три предложения в главе про афинские гимнасии на стр. 182.: «Для девочек школ не было. Мать передавала дочерям те знания, какие имела сама. Девочек учили грамоте, пению, танцам, а главное — домоводству».

И всё. Никаких выводов или контрольных вопросов. Хотя авторы могли бы сделать пометку, что такой же подход к женскому образованию (практически дословно) рекомендуется и российскими учебниками 2019–2020 учебного года, как мы увидим далее.

Вообще, если пролистать учебники истории с 5 по 11 класс, то ни в одном вы не найдёте главы, посвящённой положению женщин и проблемам женской дискриминации, в лучшем случае есть пара строк, в которых вскользь упоминается, как женщины жили раньше.

Например, «История России 17–18 века» 7 класс Е. В. Пчелов, «Русское слово», 2012 год, на стр. 164 цитирует указ (по всей вероятности, конца 18 века, дата в учебнике не приведена) о праве помещиков ссылать крестьян в Сибирь, где есть в том числе и такие строки: «Кто из помещиков пожелает своих людей и крестьян, а также и женский пол…»

То есть женский пол, согласно этому документу, к людям и крестьянам не относился. Тут бы и упомянуть об этой острой социальной проблеме, но никаких комментариев нет, а сразу же за этой цитатой мы видим контрольные вопросы по пройденной теме, которые, конечно, проблему сексизма не затрагивают:

1. Как в данном указе определяется выбор мест для ссылки крестьян?

2. За какие провинности, согласно указу, помещики могли ссылать своих крестьян на поселение в Сибирь?

3. Почему возраст крестьян ограничен в указе 45 годами?

В «Истории России 18–19 века» 10 класс А. Н. Сахаров, А. Н. Боханов, под общей редакцией члена-корреспондента РАН, директора Института российской истории РАН А. Н. Сахарова, «Русское слово», 2013 год, Часть 2, есть небольшой абзац, в котором говорится, что «в 1767 в Петербурге был открыт Институт благородных девиц (Смольный институт). Отдельными группами в нём обучались девочки из мещанского сословия» (стр. 86).

Кстати, все другие источники (в т. ч. другие школьные учебники истории) утверждают, что этот институт был учреждён по приказу Екатерины Второй не в 1767, а на 3 года ранее, в 1764 году, и в 1765 при нём уже были открыты мещанские классы, но, возможно, у ув. члена-корреспондента РАН, директора Института российской истории РАН А. Н. Сахарова есть свои, неизвестные мировому сообществу, источники по дате открытия Смольного.

Авторы не подчеркнули важность этого события для общества, а могли процитировать хотя бы «Википедию», которая говорит: «Императрица надеялась, удалив детей на долгий срок от невежественной среды и вернув туда уже развитую и облагороженную девушку, способствовать смягчению нравов и создать „новую породу людей“».

«История России 19 века» 8 класс А. А. Данилов, Л. Г. Косулина, «Просвещение», 2012 год, в параграфе «Быт и обычаи» на стр. 130 говорит: «Выдача замуж дочерей сопровождалась передачей жениху приданого, которое начинали копить сразу после рождения будущей невесты. Многие его части создавались руками самой девушки в добрачный период. Особенно много было вышитых предметов одежды, белья и т. п.».

И опять ни строчки о том, что без приданого девушек не хотели брать в жёны, то есть, другими словами, их продавали как домашнее животное. Ни строчки о тех, у кого приданое было маленьким или его вообще не было, и которых называли бесприданницами, их выдавали замуж за представителей более низкого социального уровня, чуть ли не за нищих. Но авторы не посчитали нужным упомянуть про эту проблему, в контрольных вопросах после этого абзаца они спрашивают: «Какие игры, обычаи и развлечения были характерны для праздников? Как отмечали крестьяне начало лета?»

Для сравнения прочитаем строки из следующего параграфа учебника о крепостном праве: «Идея безнравственности крепостного права стала составной частью мировоззрения… общества. Борьба с „мерзостью крепостного права была лозунгом тайных обществ…“» — про мерзость института бесприданниц не упоминается.