Дмитрий Брикман - Детский недетский вопрос

Часто говорят о том, что советская власть украла у людей возможности, выбор мировоззрения, свободу информации, но мне так не кажется. Нельзя назвать кражей мои юношеские годы, когда я был идиотически темным советским человеком, потому что в то время я уже мог изменить свое мировоззрение и изменил его, когда встретил замечательных людей, в частности в тюрьме и лагере, за что я советской власти очень благодарен.

«Непростимые» — хорошее прилагательное. Знаете, я прощаю абсолютно все. Хотя знаю людей, которые непрерывно бдительны к тому, чтобы что-нибудь не прощать. Думаю, это зависит от характера человека и его установок относительно того, что считать вещами непростимыми. Я этого просто не знаю.

Было безумное количество людей, которых я бы не простил, но я просто прекращал с ними отношения. Это ведь тоже форма прощения.

Они воюют от престижа, от амбиций, от мании величия. От алчности, из идеологических разногласий. Я думаю, что я не перечислил и половины причин.

Это в нас есть — агрессивность, желание воевать, они заложены Богом или природой. Позвольте, я вам отвечу стишком.

Маленькие, ничего не соображающие дети уже играют в войну в песочнице. Потом начинается борьба за внимание девочек и так далее. Это инстинктивная жажда владеть, верховодить, быть царем горы.

Да, я думаю, что есть.

Это не буквальное расписание того, как ты будешь жить дальше, а это некие наброски, поэтому можно идти поперек судьбы. И потом, есть очень точная пословица: «Характер — это судьба». То есть судьба — это сочетание данных твоего характера, твоих способностей, твоих вожделений и мечтаний плюс место, где ты живешь, обстоятельства, окружение, в которое ты попадаешь случайно или не случайно. Вот это все и есть твоя судьба. Она не описана заранее, не построена, как маршрут, а прокладывается твоим выбором, твоими поступками как некая колея, которая непрерывно меняется.

4 года, мальчик: «Я хочу быть собакой с хвостиком. А ты кем хочешь быть?» Представьте, что сейчас у вас есть возможность взять и резко поменять свою судьбу…

Я не хочу менять судьбу. Я хочу все отпущенное время оставаться таким, какой я есть. Со всеми своими недостатками.

Я бы, наверное, повторил все, включая разные глупости и свою беспечность. Например, я не замечал, что с 1978 года за мной было открытое наблюдение. Жена говорила мне о нем, а я только посмеивался. Телефон мой год прослушивался. А потом я познакомился с кэгэбэшником, который анализировал мои телефонные разговоры, чтобы посадить меня либо в тюрьму, либо в психушку. Доктор наук, кстати. И вот он мне совершенно замечательно сказал: «А на психушку вы не тянули».

Лучше вовсе не говорить. Правду никто не любит. В этом смысле сомнительны слова Иешуа Га Ноцри у Булгакова о том, что правду говорить легко и приятно. Правду говорить легко и приятно, когда ты кого-нибудь хвалишь адекватно и заслуженно. А говорить человеку неприятные вещи, даже если это послужит его дальнейшему воспитанию, ужасно трудно. Мы это знаем по взаимоотношениям с детьми, со своими родителями и друзьями. Я посоветовал бы всем избегать говорить неприятности. Никакого воспитательного значения это не имеет.

Я думаю, да. Потому что многие люди меня хвалят: знакомые, родственники, даже жена иногда хвалит. Во всяком случае никакого крупного зла в этой жизни я не совершал.

Конечно, очень, не буду врать. Редкая похвала жены — это большое счастье. Когда друг мимоходом скажет: «Аты ничего стишок написал», — или смеется за столом моей шутке. Это замечательно. Если я в силах кому-нибудь помочь, особенно анонимно, я это делаю. Думаю, это критерий хорошего человека. Во всяком случае мне кажется, что я в этом мире увеличил количество добра, а не зла, хотя, может быть, это чистое заблуждение старости.

Я очень рад, батенька.

Потому что я напрягаюсь, волнуюсь. Детские вопросы такие мудрые, что чувствуешь себя полным идиотом, не способным ответить ни на один.

Эта задача не имеет решения. Мы живем, чтобы жить. Есть люди с очевидным призванием: Моцарт жил, для того чтобы играть, Леонардо да Винчи — ради невероятных открытий, инженерных и художественных. Люди, которые следуют своему призванию, наверняка могут сказать, зачем они живут.

У меня нет призвания. Я просто графоман. Я люблю писать стишки, пачкать бумагу письменными знаками, но это ни в коем случае не смысл моей жизни. Я не вру. Это не маска.

А почему мы умираем… Я думаю, это некая селекция, придуманная природой, Богом, не знаю кем, для того чтобы все в мире менялось.

Не могу не задать этот вопрос. 12 лет, девочка: «Мама, а ты боишься смерти?» Девочке поставили онкологический диагноз. К счастью, все обошлось, но страшный вопрос маме был задан. А нужно ли бояться смерти?

На самом деле люди не думают о смерти и потому не боятся ее. Как говорится, «смерть — это то, что бывает с другими». У нас есть защитные психологические механизмы, которые предохраняют от страшных мыслей. Даже смертельно больной человек все равно продолжает размышлять о завтрашнем дне, заботиться о близких. О смерти гораздо легче размышлять верующим людям, у них есть представление о загробной жизни. У меня даже был об этом стих:

Нам, если перевоплотиться дано действительно потом, то я б зимой летал, как птица, а в марте делался котом.

Кот умеет безумно много. Самое главное — он умеет наслаждаться жизнью гораздо более эффективно и демонстративно, чем человек. Кот посвящает большую часть времени удовольствиям, ласке, независимости. Он не борется со всемирным злом, а живет намного более разумной жизнью, чем человек.