Дмитрий Брикман - Детский недетский вопрос

У меня их почти нет: я что на экране, что в жизни — такой, какой есть.

Знаете, мне столько лет, что уже ничего не страшно. То есть, конечно, страшно за близких, страшно стать немощным, страшно сойти с ума, ослепнуть, страшно, что будет ядерная война. Но помимо этого — нет. Правда, одного я боюсь точно. Я катастрофически боюсь акул.

Не уверен, потому что у меня все-таки есть повод для этого. Когда мне было шесть с половиной лет и мы с родителями плыли из Португалии в Соединенные Штаты, команда корабля недалеко от Бермудских островов обнаружила тушу мертвого кита, вокруг которого кормились акулы. И капитан решил взять на борт эту тушу, потому что в некоторых китах есть драгоценное вещество, которое используется для духов и очень дорого стоит. Вместе с тушей решили выловить еще и акулу. А пассажиры стояли на второй и третьей палубах и смотрели, как матросы выстроились вдоль нижней палубы, передавали друг другу в руки канат, на конце которого был здоровый крюк с куском сала. Я был на второй палубе. Акулу вытащили на борт, она была большой, почти в 4 метра.

Сначала она билась, билась о палубу, потом как-то успокоилась. И один из матросов взял топорик и стал рубить ее. Но топорик отскакивал, ничего не пробивал, и акула не реагировала. Тогда матрос взял и ткнул ее в глаз пальцем, и она одним движением отхватила ему руку. Это было как раз подо мной. Фонтан крови брызнул вверх. Я никогда этого не забуду. Матрос умер от болевого шока, а я с тех пор катастрофически боюсь акул.

Жуткая история… Сейчас я задам несколько вопросов японской девочки. Когда ей было 8 лет, она спросила меня: «Сколько фотографий ты сделал за свою жизнь?» Сначала я стал считать фотографии, а потом понял, что вопрос про те снимки, которыми я по-настоящему горжусь. Чем из того, что сделано в вашей жизни, вы гордитесь?

Я спас несколько жизней, помог немалому количеству людей, которые были в беде, я этим горжусь. Я не прогнулся, когда было очень опасно и очень страшно, не продался, не пошел на уступки, этим я горжусь. И как мой любимый герой из фильма «Пролетая над гнездом кукушки», я всегда пробовал, даже когда не был уверен в успехе. Я вообще много чем горжусь.

Это все чепуха. Я рад, что сделал хорошие фильмы, хорошие интервью. Я считаю, что отлично делаю свою работу, но все-таки это вторично по отношению к тем вещам, о которых я вам сказал.

Та же японская девочка спросила: «Скажи мне одним словом, о чем ты думаешь всю свою жизнь?» О чем вы думаете все 86 лет своей жизни?

Это неправомочный вопрос, потому что, когда тебе 1 год, 3 года, 5 лет, 8 лет, ты не думаешь о тех вещах, которые интересуют тебя потом. Да, есть мысли или темы, которые так или иначе остаются с тобой. Для меня лучше всего это формулируется одним словом — «почему». С самого раннего детства, сколько себя помню, я задавал этот вопрос. Желание проникнуть в суть вещей, понять ее было и остается.

Японская девочка подросла, ей исполнилось 10 лет. Она прислала мне видеосообщение. Оно начиналось так: «Здравствуйте, Брикман-сан! Пожалуйста, ответьте на мой вопрос». И дальше она по-русски спросила: «Назови свою жизнь одним словом».

Счастье.

Познание.

Если быть совершенно откровенным, то несколькими вещами. Я бы похвастался своим умением терпеть, своим умом, своей порядочностью, своей верностью. Это уже немало.

Это чувство собственного достоинства.

Да. Человек с развитым чувством собственного достоинства, который понимает, кто он, — это человек чести.

Безусловно.

Для того чтобы жить. Как без правды можно жить?

Истина бывает разная, конечно. Помню, у меня был спор с кардиналом Римской курии, который мне сказал: «Понимаете ли, есть две истины: научная и религиозная, они не сходятся». Я говорю: «Нуда, они не сходятся. Только научная доказана, а религиозная нет, поэтому это не истина, это вера, а вера не требует доказательств». Для меня истина — то, что можно доказать.

Да, именно так. Но пока та или иная точка зрения не подтвердится, это не истина. Она может подтвердиться в результате определенного исторического развития, но когда речь идет о восприятии той или иной фигуры или события, мы попадаем в очень сложную ситуацию. Возьму совсем простой пример: в один период советской власти Сталин считался величайшим гением истории, сегодня же это, мягко говоря, не так. Поэтому если мне нужен факт, я принимаю научную правду.

Я себя ощущаю довольно молодым человеком 35–40 лет, имеющим большой опыт.

Это один из ключевых вопросов, которые задавали себе люди с тех пор, как они существуют на свете. И у каждого свой ответ.

Я думаю, что человек, который может ответить на этот вопрос однозначно, скорее всего, либо фанатик, либо очень ограничен в своих мыслях. У меня нет ответа, для чего я живу. Я не могу сказать, что смысл моей жизни заключается в чем-то одном. Есть много разных вещей, которые для меня очень важны.

Хорошо, тогда я задам завершающий вопрос. 14 лет, девочка: «Я все знаю, разве что не знаю, как стать счастливой. А как стать счастливой?»

Рецептов нет. Лично для меня, чтобы стать счастливым, нужно найти свою работу — то, ради чего ты существуешь. Нужно найти своего партнера, любимого человека. Нужно быть близким другом своим детям. Все это вечный поиск и серьезный труд, который приводит к счастью.

12 июня 2020 г.

Константин Райкин — актер театра и кино, художественный руководитель московского театра «Сатирикон», педагог.

В моем списке детских вопросов есть один, который стал традиционным для начала передачи. Но случилось так, что я вчера посмотрел видеозапись того, как вы читаете «Сказку о царе Салтане», и порядок вопросов поменялся. 8 лет, мальчик: «Мне кто-то рассказывал сказки, только я не помню. А зачем сказки?» Зачем нужны сказки, Константин Аркадьевич?