Дарья Златопольская - Важные вещи. Диалоги о любви, успехе, свободе

А. Д. Я три месяца репетировал по русскому переводу Пастернака. Более того, я еще заставил их перевести какие-то фразы.

Одна из тем пьесы – как зло постепенно захватывает человека, в какой-то момент заставляя его переступить границу, и назад уже пути нет. Дальше его несет к трагической развязке. Как вы думаете, в случае Макбета была ли дорога назад?

Нет. Он ищет наказания. И самое страшное, что не находит его. Я ищу наказания, а его нет. Я прошу наказания, а его нет. Я лезу на пики – а его нет! И он понимает, что это и есть наказание.

В «Мастере и Маргарите» Булгаков тоже исследовал роль женщины, которая открывает ворота дьяволу – как и леди Макбет.

Вообще в вас все зло (смеется).

Ну как вам не стыдно так говорить?!

Нет, в хорошем смысле! Вы можете открывать границы, а можете закрывать. Можете так все закрыть, что вообще никуда не выйдешь. А можете выпустить и помочь выйти. А можете коридорчик выстроить. Вы умеете иногда выстраивать очень четкие коридоры.

Мы вспоминали фразу Марата из пьесы Арбузова, что даже за несколько часов до смерти можно изменить жизнь. Он интересно перекликается со знаменитым монологом Макбета «Завтра, завтра». Это приговор, или «завтра» все же может приобрести какой-то смысл?

Я сейчас вспомню дословно…

Сейчас я попытаюсь сформулировать ответ на вопрос. Никакого завтра нет. Простите, это не мое черное домогаровское существо говорит – это такие персонажи. Не может быть «завтра». Ха-ха, есть «сегодня»!Самое страшное сегодня, которое длится всю жизнь. Сегодня, сегодня, сегодня, сегодня, сегодня. Даже «вчера» нету. Оно было, но я его уже не помню. Есть «сегодня». Вот в этом, наверное, трагедия Шекспира, одна из самых страшных его пьес. Я бы сейчас не рискнул со своим внутренним миром играть Макбета. Вот сейчас не знаю, полез бы я в эту воду, если бы мне предложили.

Да полезли бы, конечно!

Конечно, полез бы.

Сергей Полунин: Я жестоко поступал с людьми

Д. З. В «Солярисе» [31] «СОЛЯРИС» Знаменитый фильм Андрея Тарковского был снят в 1972 году. В его основе лежит роман Станислава Лема. Планета-океан Солярис представляет собой внеземной разум, пытающийся вступить в контакт с людьми. Солярис возрождает перед астронавтами образы их прошлого, вызывающие мучительные воспоминания и угрызения совести. Перед главным героем Кельвином (Д. Банионис) появляется его жена Хари (Н. Бондарчук), покончившая с собой 10 лет назад, в ее гибели Кельвин винит себя. В финальной сцене фильма происходит примирение Кельвина с отцом в родительском доме, но и дом, и герои находятся на маленьком острове в безбрежном океане Соляриса. Тарковский воссоздал на экране композицию картины Рембрандта «Возвращение блудного сына». Тарковского есть важная тема стыда. То, что происходит с людьми на этой планете, – воплощение их чувства вины. Вы не задавали себе вопрос, с кем бы вы встретились на Солярисе?

С. П. Я раньше очень жестоко поступал с людьми. Мог очень близко с кем-то дружить, но если видел какую-то ошибку или видел предательство, я сразу резал отношения и больше никогда с этим человеком не общался. Последний человек, с которым я так поступил, был хороший мой друг. В какой-то момент я посчитал, что он с кем-то – не со мной – поступил не честно и не по совести. И я перестал с ним общаться. Он очень хороший человек, и я знал это. В памяти осталось какое-то угрызение совести, правильно ли я сделал. Я всегда так разрывал отношения: пропадал и не писал.

Вы это намеренно делали? Я спрашиваю, потому что вы говорили, как вам сложно обидеть даже насекомое. Это значит, что такие поступки для вас не очень естественны. Те люди, кто легко разрывает отношения, просто забывают, что там вообще кто-то был, и идут дальше. Получается, вы для себя решили, что так жить проще и правильнее? Что нужно быть сильным, а не слабым, что нужно быть циничным, а не наивным?

Всегда оберегаешь свои эмоции, никогда не хочешь причинять себе боль. Когда родители разошлись, это настолько глубоко ранило, что я думаю, если я еще когда-нибудь туда окунусь, то это может очень сильно повредить мне на психологическом уровне. Настолько больно, что потом оберегаешь себя, охладеваешь, делаешь какие-то блокады. А это нехорошо. В России я наблюдаю очень много мужчин, у которых нет эмоций: они с детства выстраивают очень много блокад. На мужчин ложится особенно большая нагрузка. Мне кажется, если есть какие-то психологические травмы, о них нужно разговаривать, нужно к ним возвращаться, закрывать темы, встречаться с проблемами лицом к лицу.

У нас так воспитывают мальчиков: «Ты не должен плакать, ты не должен выражать свои эмоции, ты же не девчонка». А на самом деле все самые талантливые люди только так и чувствуют.

И это нормально. Тело же идеально знает, как ему себя вести и что нельзя зажимать эмоции. Если нужно поплакать – нужно поплакать, чтобы снять эмоциональный стресс. Если этого не делать, оно накапливается, накапливается, и потом может произойти что-то необратимое.

Вы сейчас часто плачете?

Не часто, нет.

Д. З. Вы говорили, что в детстве хотели быть похожим на Аттикуса Финча, адвоката, главного героя романа «Убить пересмешника».

А. Р. Да, это вообще была важная книга.

Я процитирую этого героя, который говорит своему сыну: «Я хотел, чтобы ты увидел подлинное мужество, а не воображал, будто мужество – это когда у человека в руках ружье. Мужество – это когда заранее знаешь, что ты проиграл, и все-таки берешься за дело, и наперекор всему на свете идешь до конца. Побеждаешь очень редко, но иногда все-таки побеждаешь». Я напомню зрителям, что Аттикус Финч – это адвокат, который на американском Юге защищает чернокожего. Его семья подвергается преследованиям, но он тем не менее идет до конца.

Меня всегда привлекало такое мужество обреченности. И в кино для меня самыми привлекательными героями были те, кто твердо осознавал, что обречен. Они не имеют ни одного шанса на победу, но при этом идут до конца. И неожиданно, очень редко, они, как сказал Аттикус Финч, побеждают. Финч – очень симпатичный мне персонаж. В нем есть такое свойство – сила слабости. Он обычный, заурядный, но в то же время способен идти против всех, кто рядом, против общественного мнения.