Александр Данилов - Воры. Грабители: Теория преступлений: Книга 2

Все, о чем говорится в этой книге, происходит на фоне имитации правоохранительной деятельности, поскольку криминал напрямую связан с высокопоставленными государственными ворами. Рыбно-икорное дело 1980-х годов благополучно трансформировалось в монопольное браконьерство мафии. Она поделила низовья Волги на зоны и обложила высокой данью через представителей государства — рыбинспекторов — всех мелких добытчиков. Имитацией правоохранительной деятельности в 1996 году стала шумная антибраконьерская кампания под названием „Путина". Создавалась видимость решения важной задачи — выявление цепочки: браконьер — производитель икры — посредники — западные покупатели. Мобилизованы были милиция и ОМОН с использованием вертолетов, катеров, вездеходов. Люди с автоматами догоняли, хватали рядовых исполнителей, скручивали им руки, тщательно фиксируя все на пленку, чтобы впоследствии показать своим гражданам героические действия сотрудников МВД.

Как сообщили, были задержаны более тысячи рыбаков-правонарушителей, несколько цеховиков нижнего уровня, экспедиторы, перевозящие икру в столицу. Но цепочка, которую „пытались выявить", по-прежнему действует; отцы-организаторы этого бизнеса экспортируют икру на Запад, получая баснословные барыши и скрывая прибыли, но отстегивая долю государственным чиновникам и руководителям, организовавшим операцию „Путина". По-прежнему курьеры совершают до 60 поездок в год, перевозя до трех тонн икры каждый. По-прежнему астраханские заводы, штампующие консервные банки, продают „налево" свою продукцию, и браконьеры, использующие поддельные сертификаты, лицензии, накладные, гонят икру в центральные города России.

Такие бутафорские операции возможны потому, что каждое ведомство при сегодняшней власти — это суверенное государство, пренебрегающее общими интересами, отстаивающее только свои. Поэтому „нерентабельна“ добыча золота в России и прииски оказываются в частной собственности, а хозяевами их — государственные чиновники, в том числе и чиновники Госкомимущества, занимающиеся приватизацией; алмазодобывающее производство переходит в собственность небольшой кучки лиц, и бюджет тщетно ожидает поступлений; нефть и газ — добыча частного бизнеса; цветные и черные металлы, лес и зерно — все стало достоянием частников, но не производителей. По той же причине судьи, прокуроры, милицейские чины на „приватизированных“ должностях действуют независимо друг от друга: служба безопасности собирает компромат на МВД и, наоборот, прокуратура противодействует работе независимых судов, и, пользуясь этим, государственные дельцы и парламентский бомонд могут совершать любые воровские махинации.

Никто не собирался в прошлом, а тем более сегодня ликвидировать систему теневого производства, обеспечившую прибыль в 1970-1980-х годах до 10 млрд рублей, полученную в Армении или Азербайджане. Уже в те годы наверх шли суммы, составлявшие до 50 % прибыли от теневого оборота, — отчисления в благодарность за готовность закрыть глаза и обеспечить прикрытие в случае провала, как это и было в Узбекистане. Кстати, поборы власти в те годы были более высокими, чем сегодня, когда теневики отчисляют 10–20 %. Прикрытие необходимо было, поскольку некоторые наивные правоохранители, такие как Гдлян, полагали, что бороться с теневиками надо. Власть использовала их как кнут для непонятливых удельных князьков. Но Гдлян сумел показать объемы воровства и коррупции в стране, которые объясняют причины всех дальнейших катаклизмов.

Большие деньги, получаемые теми, кто „в силе“, вызывали огромное желание у их конкурентов „в законе“ перераспределить добычу. Мафиозные кланы давно ждали большой драки в государстве между консерваторами и демократами. В закавказских республиках, по сведениям, которые были известны еще во времена Андропова, в начале 1980-х годов, создавались тайные армейские формирования. Они вооружались, тренировались и активизировали свои действия тогда, когда появлялась возможность захвата власти. „Вор в законе“ Каргамасян на протяжении 5 лет был полным властителем Ташкента, в те годы, когда там работала группа Гдляна. Позже в Грузии таким властителем стал другой „вор в законе“, Иоселиани, лидер полувоенного формирования „Мхедриони“. За ними стояли силы, жаждущие передела власти. Не смея надеяться на развал страны, который произошел позже, они планировали войну между республиками, между народами, которая могла привести их к цели. В 1982 году в Тбилиси на съезде „воров в законе“ обсуждался вопрос о захвате в перспективе политической власти в стране. Эта тема уже тогда была актуальна, поскольку в отдельных регионах, в частности в Средней Азии, органы власти служили исполнителями воли преступных сообществ. Иоселиани, ставший министром обороны Грузии, в начале 1990-х годов заявлял о готовности начать партизанскую войну в России. О возможности в любой момент поставить Россию на колени неоднократно декларировал и Дудаев. Это можно расценивать как начальную стадию намеченной криминалом программы, так же как и засилие российских пределов „ворами в законе“ из Закавказья. За их спинами, возможно, стоят республики, и они в своих действиях опираются на всю мощь их государственных структур. Отсутствие в России системы контроля за происхождением капиталов, высокая степень коррумпированности создают благоприятные возможности для внедрения криминала в наиболее доходные сферы предпринимательства.

В связи с изложенным возникает вопрос: какова степень влияния криминала в структуре мафии? Известный вор по кличке Япончик на протяжении нескольких десятилетий занимавшийся грабежами, был последний раз осужден на 14 лет в 1981 году. В тюрьме пользовался полной свободой, на праздники получал поздравления от людей, которых знала вся страна. В конце 1991 года „вор в законе“, не досидев положенного срока, возвращается в Москву, где его встречают как „национального героя“. Об его освобождении ходатайствовали депутаты, правозащитники, сотрудники правоохранительных органов и министерств. Но король сходит с московской сцены. Скорее всего, при помощи спецслужб, нелегально, под видом сотрудника киностудии, уезжает в Германию, а потом в США. Почему? Тому есть немало оригинальных версий.

Среди общего ряда профессиональных уголовников, как и в других профессиях, выделяются личности с наиболее устойчивой психической организацией и сильным характером. Это элита криминала, которая сегодня разрабатывает целенаправленные операции по вовлечению нужных лиц в преступную деятельность. Приемы все те же: шантаж, провокации, подкуп и запугивание.