Сергей Буркин - Что случилось с Россией

Сам Главный идеолог криминальной буржуазии, Егор Гайдар недавно заявил на одной пресс-конференции: «Нам не нравится капитализм, который формируется в России, - вороватый, коррумпированный, социально несправедливый, весь в родимых пятнах от социализма». На это Гайдару еще 370 лет назад ответил бессмертный Мольер: «Ты этого хотел, Жорж Данден!»

Обосновывая необходимость реставрации капитализма, Гайдар превозносил конкуренцию, как основной двигатель общественного прогресса; для развития конкуренции он старался раздробить монополии (действительно унаследованные от квази-социализма) даже в тех случаях, когда это шло «рассудку вопреки, наперекор стихиям». Но концентрация производства диктуется развитием техники - неизбежным ростом мощности промышленных агрегатов - и производными отсюда: ростом размеров предприятий, ростом капиталов фирм и переплетением связей между ними, что и приводит в итоге к возрождению раздробленных Гайдаром монополий Кроме «естественных» монополий, действительно унаследованных, как родимые пятна, от квази-социализма, огромна сумма государственного «участия» в полугосударственных фирмах, конкуренция между которыми в силу этого является нонсенсом (хотя и практикуется порою); плюс возникают новые, новорожденные монополии, подвизающиеся в частном секторе среди криминальной буржуазии. В конечном счете, охвачена в той или иной форме процессом централизации капитала большая часть всей экономики страны. (Ничего себе, родинка - во всю рожу!).

«Вороватость» реставрируемого русского капитализма вполне естественна - где видел Гайдар невороватый капитализм? Всему миру известно, что даже в пуританской, Богом избранной, Америке немало респектабельнейших банкирских домов наследуют капиталы, первоначально приобретенные путем морского пиратства, работорговли, ограбления банков и поездов (если скучно читать учебник истории - возьмите О'Генри). Тем более - в России, где возрождение буржуазного класса, пользуясь брежневским попустительством, взяли на себя всевозможные криминальные элементы - от мелких жуликов и уличных спекулянтов до начальствующих казнокрадов, превратившихся в подпольных миллионеров эпохи Застоя. Здесь за короткие годы Августовской революции всевозможным «прихватизаторам» было легче - с помощью «демократического» правительства и соответствующих местных властей - растаскивать государственную собственность, чем легализировать подпольные структуры, многие из которых весь мир непримиримо считает нелегитимными, вроде торговли наркотиками.

Поэтому, несмотря на открывшиеся - с приходом к власти именно Гайдара (горбачевские кооперативы - мелочь) разнообразные возможности для «отмыва» неправедно добытых денег, «теневая» составляющая по-прежнему остается в России значительной долей частного сектора экономики. По заведомо неполным данным Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД РФ на октябрь 1996 года, объем «теневой экономики» в России оценивается в 70 триллионов рублей. Если прежде она слагалась, большею частью, из оборота денег, вырученных за материальные, хотя и преступные товары и услуги, то за последние годы быстро растет оборот финансовых средств банков и иных фирм, попавших в зависимость от полуподпольных мафиозных группировок.

Так, из приведенной выше цифры не менее 46 триллионов рублей приходится на задолженность по банковским кредитам - безнадежно просроченная, она и привязывает должника к кредитору; еще 20 триллионов рублей - результат мошеннической деятельности банков и финансовых компаний, наказавших за доверчивость несколько миллионов вкладчиков. Нужно также иметь в виду криминальные действия немафиозных фирм - нецелевое использование государственных кредитов, сокрытие доходов для уклонения от налогов (так, до 40% коммерческих сделок укрывается от налогообложения) и мн. др. И во главе угла - вооруженный рэкет, отбирающий у всех предпринимателей страны не менее десятой части их прибыли.

В отличие от лежащей в глубоком прорыве экономики нормальной - «теневая» функционирует почти без сбоев, поскольку в этой сфере неплатежи караются смертью (до полутысячи «заказных» убийств коммерсантов в год). По разным оценкам, удельный вес «теневой экономики» в России достигает от 20% до 50% ВВП (валового внутреннего продукта). (Для справки: в среднем по планете этот показатель не превышает 10%). При такой гипертрофии криминального мира страны не удивительно, что широко известный рэкетир, выбиватель просроченных долгов, Александр Чиликов оказался членом президиума Совета по промышленной политике и предпринимательству при Правительстве Российской Федерации.

Коррумпированность государственного аппарата на любой ступени капитализма является нормальным следствием общественной атмосферы всеобщей продажности, проявления которой порою переходят границы приличий. В доперестроечные времена брежневского попустительства чиновник боялся не столько Уголовного Кодекса, сколько - отлучения от государственной кормушки. Разлом начальствующего сословия в ходе Августовской революции, обогащение «директорского корпуса», превращающегося в прослойку буржуазии, увлекли за собою и большую часть «аппаратчиков» (хотя остались еще среди них «белые вороны»), что гораздо естественнее для «молодого» (точнее: омоложенного) и жадного русского капитализма, чем показушная щепетильность западных демократий.

Последний вопрос по поводу ламентаций Гайдара: где и когда видел он справедливый капитализм? Справедливость в экономической жизни (а мы занимаемся только этой стороной вопроса) предусматривает исторически сложившиеся соответствия между ролью классов и других социальных групп в общественном производстве и потреблении, в труде и вознаграждении за него; причем известно, что эти соответствия обеспечиваются наличием (или отсутствием) у того или иного класса собственности на средства производства. Капитализм «в чистом виде» - это такое общество, где буржуазия владеет средствами производства, а пролетариат их лишен; для поддержания такого порядка вещей создано буржуазное государство, a буржуазная пропаганда внушила народу, что этот прямолинейно-безжалостный порядок справедлив («Кто смел - тот и съел»; «На то и щука в речке, чтоб карась не дремал»; «Не обманешь - не продашь»; «Кредит - дружбе - вредит»), и добилась у народа авторитета и доверия. Но капитализм - не первая формация в истории человечества, бывали и другие; это позволяет утверждать, что и капитализм - не вечен. Основные черты следующей за капитализмом - посткапиталистической - формации пытались угадать отдельные идеологи, исходившие из интересов какого-либо класса современного общества; поэтому есть концепции буржуазные, экстраполирующие на будущее существующий капиталистический строй, есть мелкобуржуазные (в частности крестьянские), есть пролетарские и др. ; и в каждой концепции выражаются присущие данному классу представления о справедливости.