Майк Дэш - Первая семья. Джузеппе Морелло и зарождение американской мафии

Положение Морелло как главы семьи никем не оспаривалось. Нет данных о том, что Бернардо Терранова, работавший мастером по декоративной лепке, был каким-либо образом вовлечен в преступную деятельность пасынка; а если и был, то его участие, скорее всего, ограничивалось советами, основанными на большом опыте. Сводные братья Морелло были еще слишком молоды, чтобы брать на себя большую ответственность. Винченцо, старшему, в 1903-м стукнуло семнадцать, Чиро – четырнадцать, а Николе – еще на год меньше. Чиро незадолго до этого начал работать официантом в спагетти-ресторане Морелло. Другие братья, по-видимому, помогали в лепном бизнесе; по мере взросления они постепенно погружались в преступную деятельность семьи, ни разу не оспорив авторитета своего предводителя. На момент бочкового убийства одним из выдающихся лейтенантов был Вито Лядука – выходец из Карини, что недалеко от Палермо, – который, перед тем как ступить на путь криминала, отслужил несколько лет в рядах военно-морских сил Италии.

До своей эмиграции в Соединенные Штаты в феврале 1902 года Лядука отбыл пятилетний срок на Сицилии. Он был старше, чем большинство членов банды, и обладал силой и безжалостностью, которые служили предметом восхищения Морелло. Помимо того, что он играл важную роль в семейном бизнесе по производству поддельных денег (Лядука исколесил всю страну, продавая фальшивые банкноты Клешни, и был арестован в Питтсбурге в январе 1903 года по обвинению в хранении поддельных банкнот), он был также весьма эффективным вымогателем, которого нью-йоркская пресса называла «страшной силой Черной руки». Преступная деятельность Лядуки распространилась также на похищение людей. Он был главным подозреваемым в деле о похищении Антонио Маннино, восьмилетнего сына богатого итальянского подрядчика, за которого требовали выкуп в размере пятидесяти тысяч долларов. Через неделю Маннино был освобожден, по общему мнению, за гораздо более низкую плату, но Лядука тем не менее имел возможность отправлять большие суммы денег домой в Карини, где его считали состоятельным человеком.

Легкость, с которой люди вроде Вито Лядуки переезжали из Сицилии в Нью-Йорк и получали доступ в семью Морелло, предполагает устойчивые связи, налаженные между мафиози Старого и Нового Света в этот сравнительно ранний период. Такие путешествия совершали и другие (среди них Джузеппе Фонтана, главный подозреваемый в деле об убийстве маркиза Эмануэле Нотарбартоло, появившийся в Нью-Йорке осенью 1901 года), и по приезде они настолько стремительно входили в круг Клешни, что их прибытие было, скорее всего, запланированным и ожидаемым. Например, Джузеппе Лаламиа, братья Лоренцо и Вито Лобоидо были замечены в обществе Морелло сотрудниками Секретной службы Флинна спустя две недели после того, как сошли на берег на острове Эллис. Из нескольких обрывков сохранившихся свидетельств следует, что, после того как была основана первая семья, мафиози, отбывавшие с родины в Америку, получали от своих боссов на Сицилии рекомендательные письма, которые должны были быть представлены лидерам зарождающихся cosche в Нью-Йорке. По мере появления где-либо других банд Мафии такие же подтверждающие документы, посылаемые по почте или телеграфом, требовались для перемещения между городами в Соединенных Штатах. В том, чтобы иметь возможность гарантировать надежность человека, родившегося в незнакомой части Сицилии и не известного лично членам семьи, были очевидные преимущества.

Тех, кто заслужил репутацию на Сицилии, в Нью-Йорке встречали с особыми почестями – гораздо радушнее, чем мафиози, не занимавших высоких постов. Один из самых выдающихся боссов, совершивших путешествие через Атлантику, – Вито Кашо [63] Кашо – и вот мы снова погружаемся в неповторимый мир итальянской фонетики. Строго говоря, итальянское имя Cascio читается по-русски как «Ка́шё» или «Ка́що». – Примеч. пер. Ферро из Бизакуино в сицилийской глубинке – пробыл на Манхэттене всего три дня, когда получил письмо, в котором его почтительно именовали «дон Вито» и приглашали «отведать тарелку макарон» с Морелло, Джузеппе Фонтаной и еще четырьмя нью-йоркскими людьми чести. Скорее всего, именно через Морелло Кашо Ферро был представлен другой банде сицилийских фальшивомонетчиков под предводительством Сальваторе Клементе и знаменитой в своем роде женщины-поддельщицы по имени Стелла Фрауте. Кашо Ферро был вовлечен в эту банду и едва избежал приговора, когда Секретная служба задержала приспешников Фрауте в 1902 году. В качестве ответной любезности за уважительный прием сицилийский босс – чтобы, по крайней мере, соблюсти традицию – предложил Морелло и его семье консультации относительно наилучших способов повышения прибыльности и эффективности их деятельности.

Без сомнения, одним из самых важных людей,присоединившихся к cosca Клешни, был Игнацио Люпо, который родился в Палермо и впервые прибыл в Соединенные Штаты в 1898 году. На десять лет моложе Морелло и практически неопытный по сравнению с ним, Люпо тем не менее привнес в банду головорезов Клешни ум, воображение и своего рода изощренность. Круглолицый и всегда чисто выбритый, он был «чрезвычайно умен», как выяснил Уильям Флинн, и «безусловно, выглядел лучше всех», не говоря уже о том, что был столь эмоционален, что его не составляло труда растрогать до слез. При этом Люпо отличался такой же безжалостностью, как Морелло, и такой кровожадностью, что целым поколениям жителей Нью-Йорка был известен как «Волк». Он разговаривал негромко, высоким, почти женским голосом, в котором явственно слышалась вкрадчивая угроза, и был непредсказуем и жесток. «Даю слово, – говорил Флинн, – Люпо достаточно было просто прикоснуться к вам, чтобы у вас появилось чувство, что вас отравили».

Игнацио Люпо родился в 1877 году в семье, имевшей определенное влияние в его родном городе, отчасти благодаря связям с Мафией Палермо. Когда Волку исполнилось восемнадцать, отец устроил его в свой магазин на Виа Матарацца, где он торговал высококачественной одеждой и галантереей. Согласно отчетам полиции Нью-Йорка, к тому времени он уже активно вел преступную деятельность и присоединился к «банде шантажистов», которая, вероятно, была ответвлением одной из городских семей; позже – примерно в 1912 году – его родственник, некто по имени Франческо Манчамелли, возглавил одну из палермских cosche , коих насчитывалось с полдюжины.

Люпо вполне мог бы остаться на Сицилии и построить там карьеру, если бы не инцидент с его участием, произошедший в начале 1898 года. Он работал в своем магазине галантереи, когда вошел его конкурент по имени Сальваторе Морелло и потребовал, чтобы Люпо прекратил сбивать цены. Волк отказался. В его версии происшедшего, спор вышел из-под контроля. Ссора переросла в драку, и когда Морелло вытащил нож, Люпо выхватил револьвер, что привело к фатальным последствиям.