Игорь Шнуренко - Человек взломанный

Встав у руля крупнейших корпораций, новые жрецы-милленаристы сделали все, чтобы закончилась Эра Разума. Они создали новую науку, в которой критически мыслить не нужно — достаточно загрузить данные в стиральную машину суперкомпьютера, и одним нажатием кнопки можно получить результат. Выверенными и подготовленными хирургическими ударами людей раздробили на молекулы и атомы и уже начали соединять в рой, который берет на себя роевую ответственность за принятие любых решений. Пустое место, где раньше господствовала мораль, заполняют алгоритмы. Хотя фасад общества, государств, международных институтов не изменился, за ним теперь пустота. Технократы использовали национальные государства, чтобы навязать свою бизнес-модель всему миру, но в процессе от этих когда-то грозных левиафанов осталась лишь яркая оболочка с мемами. Их энергию также высосал Цифровой Левиафан.

Уроки провидца Маклюэна прошли впустую, хотя и были доступны всем желающим. Философ был в моде в конце шестидесятых-начале семидесятых, но через несколько десятилетий на небе популярной науки сверкали уже другие знаменитости. Готовясь к пришествию Цифрового Левиафана, система продвигала отрицателей сознания и деконструкторов человека. Не то что его идеи были забыты — они ушли в маркетинг, в продажи, в пропаганду — то есть использовались ровно теми, от которых их стоило бы держать за семью замками. А те, которым эти идеи действительно были нужны — обычные люди — вместо того, чтобы очнуться, потребляли ментальную жвачку, созданную ровно затем, чтобы отвлечь людей от осознания чего бы то ни было.

Донна Харауэй, Леви Брайант и другие современные американские жрецы провозгласили конец человека: политического, биологического и экономического. Никто из жрецов человека не оплакивает — наоборот, его конец объявляется благом.

Сегодня отменяется личность, отменяется политическое, а пол рассматривается как заблуждение, которое можно поправить. Можно менять пол в зависимости от настроения и ощущений, можно стать трансгендером, но лучше вообще отречься от пола. Это, как мы рассмотрим ниже, в представлении постмодернистов, например, Донны Харауэй, решит все конфликты и социальные проблемы. Отказ от пола и личности станет основой роевой санкции, то есть придания роем как коллективным агентом легитимности поступкам управляемых этим роем индивидуальных агентов. В число этих агентов с остаточными признаками индивидуальности войдут люди, киборги, человекообразные роботы и даже алгоритмы. Впрочем, индивидуальность, с переходом от «человекоданных» к даталюдям, подлежит полной отмене.

Отказ от пола будет подразумевать и исключения. Например, датачеловек сможет получить санкцию, предписание, на принятие определенного пола в случае необходимости для роя. Речь может идти о деторождении или каком-нибудь эксперименте, после чего датачеловеку поступит санкция на возвращение в нейтральный пол.

«Меня больше интересует моя совесть, чем мнение других», — сказал в первом веке до нашей эры Марк Туллий Цицерон, и тем самым ввел в западную мысль понятие «совесть», равное понятию «сознание», conscientia. В XVII веке это слово приходит в английский и немецкий языки. Таким образом, понятия «совесть» и «сознание» оказались спаяны в единый сплав, который лег в основании понятия «личность». Личность невозможна без совести и сознания — на этой базе строится вся европейская культура. В церковнославянских книгах слово «съвѣсть» встречается с XI века. Это слово — калька с греческого συνειδησις;, что означает значило «совесть, сознание, разумение, понимание, совместное знание, согласие». Вне православной церкви оно появляется в словаре преподобного типографа, гравёра и на все руки мастера Памвы Берынды в 1627 году.

В этом самом году французский философ Рене Декарт, провозгласивший «Я мыслю, следовательно существую», в составе голландской армии штурмовал Ля Рошель. Берында тем временем спокойно жил в маленьком селе Езуполь возле нынешнего Ивано-Франковска на западе Украины. Село имеет любопытную историю: когда-то оно называлось не «город Иисуса», а совсем наоборот, Чешибесы. Но случился налет на село крымских татар. Потеряв войско и спасаясь от гибели, каменецкий каштелян граф Яков Потоцкий бросился на своем коне вплавь через Днестр. Коню никак не удавалось взобраться на крутой противоположный берег, пока Потоцкий не воскликнул с выражением «Jezus, Maria!». Тут у коня, чувствовавшего отчаяние хозяина, открылось второе дыхание, он вмиг взлетел на кручу, и граф был спасен. В благодарность Потоцкий переименовал Чешибесы в честь Иисуса, назвав его Езуполь, а на другой стороне реки основал городок в честь Марии, Мариямполь.

Так сознание Потоцкого увязало в один крепкий клубок эмоции и переживания от смертельного эпизода войны с ценностями семьи и веры — настолько крепкий клубок, что граф чувствовал себя представителем на Земле высшей, всемогущей силы. Те времена ушли. Сегодняшний одномерный человек упростился, его сознание отмирает, совесть отдается на аутсорс автоматам, и этот процесс утраты личного сознания сопровождается массовым отрицанием сознания со стороны вроде бы просвещенной элиты.

В этой книге мы довольно подробно проследим за тем, как отрицание сознания перемещалось в мейнстрим научного мира и в России, и за рубежом. Отрицателями сознания сегодня выступают вполне солидные ученые и популярные в научной среде спикеры, отнюдь не маргиналы, как это было еще недавно. В кругах жрецов — ученых, технократов и политиков — маргиналами как раз считаются те, кто признает за человеком свободу воли, наличие определенного, причем постоянного пола, цельности личности, ответственности и других прав, те, кто считает, что человек, в отличие от животного, обладает сознанием, рефлексией, особым видом памяти, которую нельзя сравнивать с оперативной памятью компьютера.

Цельность личности особенно возмущает сторонников теории трансгуманиста Марвина Мински о «множественности разумов», согласно которой в человеке живет множество персон. Каждой из этих персон соответствует определенный участок мозга, который вырабатывает мысли наподобие того как мочевой пузырь вырабатывает мочу. Затем эти множественные квазиличности — а если проще, те самые чешибесы — получают что-то вроде поочередного доступа к микрофону в зависимости от значимости той или иной ипостаси в данный момент времени.

Именно «множественность персон» в голове у формально одного человека — идеальная структура разума для жизни в сверхпроводимой окружающей среде наподобие сегодняшней. Если от человека требуется правильная — а значит, моментальная — реакция на то или иное воздействие, санкционированная роем, значит, с него снимается ответственность.