Цви Найсберг - Про то, как враг народов войну выигрывал

Тот народ вообще можно было довольно-таки легко всячески на раз весело объегорить, как следует еще для того воспользовавшись всей его крайне наивной бесхитростностью и сущим-то безыскусным невежеством.

И все же его и близко никак нельзя было повести захватывать чужие земли во имя до чего этак еще весьма наглядного улучшения условий именно что своей личной жизни.

Однако никак не составило бы ровным счетом никакого труда и впрямь-таки уж всецело явно суметь более чем делово и умело разом так весьма резво, затем и погнать все те людские массы завоевывать чьи-либо совсем вот вовсе крайне далекие от всякого вообще их простонародного сознания иностранные государства.

Поскольку только-то и всего, что той до чего всеобъемлюще главной причиной агрессии надо было, как есть сходу назвать то самое беспримерно доблестное преображение ко всему разве что и вправду донельзя так наилучшему столь давнишне и вправду невозможно же вопиющие скотские условия существования всех тех жителей тамошних неистово зловещих вотчин капитализма.

И ведь во все это они и впрямь вполне могли бы поверить, а потому и проникнуться чувственным пониманием уж истинно суровой необходимости рыцарского похода, дабы положить конец всему тому чудовищному засилью общемирового, давно как-никак совсем этак злобно и ехидно зажравшегося буржуинства.

Народ был некогда, куда только весьма значительно сильнее в вере, а как раз потому от него за бесовской идеологией и спрятаться было делом именно что до чего еще всецело самой этак первой, можно даже сказать истинно первостепенной необходимости.

Сладкие грезы светлого грядущего заставляли народ, жующий одну гнилую ботву, во что-то несусветно блистательное истово верить, ну а от всего этого его душа и стала затем через два-три поколения сколь и впрямь серьезно больна и полностью отныне подчас донельзя бесчувственна…

Но дух его, слава тебе Господи, пусть и потихоньку, медленно, но верно постепенно же восстанавливается…

6

Это чувствуется, в том числе и потому, как понемногу стала действительно оживать русская речь.

Да только для, куда весьма этак поболее продуманного восстановления всего того, что некогда было утрачено во времена бесславной эры бесноватого большевизма, как и безвременного исчезновения слезливых омовений, по поводу будто бы на редкость разнесчастной судьбы беззастенчиво прибедняющейся власти, которой некогда, видите ли «пришлось» управлять несобранным, разболтанным, и всецело недисциплинированным народом»…

Попросту некогда оказалось сколь всеобъемлюще как-никак истинно принято, совсем на редкость безбожно все о том же весьма насупленно и сумрачно, как и безо всякого умолку и здравого смысла нисколько не самокритично, а до чего и впрямь отчаянно самоедствуя так и глаголить…

Ну а тем лить и лить воду на мельницу более чем искренне вовсе этак непомерно кичливого западного самомнения…

До чего беззаветно преданного великому делу восхваления как раз-таки именно своей роли в весьма славном деле разгрома германского фашизма, а потому и заносчиво твердящего ученикам в школе о том, что русские (а вместе с ними и все остальные народы СССР) во время войны играли на гармошке в обнимку с медведем.

А посему все те лавры и почести победителей коричневой чумы 20 века есть исключительно так только их строго ведь чисто личная прерогатива.

И ясно, чьих это веских слов то и был сколь на редкость весьма и весьма до чего еще многозвучный и многоголосый сладкоречивый перепев…

Поскольку как раз-таки подобным довольно пагубным образом оно уж всеми теми солдафонами, прежде так всего до чего мелко дрожащими за честь и славу своего собственного генеральского мундира, и подается на блюдечке всему тому остальному праздно скучающему миру!

7

Официальная большевистская псевдоисторическая «правда» буквально все на этом свете разом выворачивает именно что наизнанку, она со всей безукоризненностью «строго научного подхода» вполне доходчиво доказывала, что Иван-дурак был во все те ныне почти былинные времена ВОВ совершенно недобросовестен и недисциплинирован, невежественен, да и вообще непроходимо туп, словно то еще трухлявое полено.

Причем, как и понятно, на западе всему этому более чем охотно верят, а почему бы и нет?

А между тем сметливые господа англичане попросту же, грубо говоря, дали деру из-под Антверпена (да еще и с того почти официально милостивого разрешения Гитлера), побросав впопыхах по пути все свое военное имущество.

Ну а российский бравый люд сумел эвакуировать в великой спешке заводы, да и развернуть их за Уралом почти этак совсем на голом месте.

Вот уж, действительно, кому это еще данное великое дело и впрямь оказалось бы поистине по плечу?

Ну а западным изнеженным цивилизацией европейцам подобные подвиги даже и во сне нисколько не снились…

Они ведь были способны разве что на личное геройство, но массы их были крайне пассивны и спасались каждый, как только сможет, ну а в России было неизменно принято спасать, прежде всего, всю же свою страну, а лишь затем только лично себя.

А если кто-либо весьма и весьма до чего и впрямь более чем неуступчиво думает, что, именно как раз-таки «мудро» правя народом железной рукой никто иной, а вездесущие большевики сколь еще доблестно и умело и сотворили ту истинно славную во всех тех грядущих веках великую победу…

Ну, так на нечто подобное, непременно бы, надо совсем вот безо всяческих обиняков довольно-то прямо как раз и ответить, что все это разве что как-никак однозначно до конца уж донельзя совсем вовсе нелепая и полностью бредовая чушь!

Именно той самой вконец ведь донельзя упертой и чисто как есть более чем откровенно наступательной тактикой они чуть было не сотворили самое же немыслимо чудовищное всеобщее поражение.

Безграмотность и невежество никак не могли победить военную науку, здраво выпестованную не за одно то сколь еще совсем несоизмеримо ни с чем бескрайне так длительное тысячелетие.

Причем российская военная наука ни в чем не отставала от европейской, да только многих офицеров кого сразу повырезали, кого убили в Гражданскую, а кто уцелел, те с такой родины унесли ноги, спасая жизни своих родных и близких.

Кроме того, коса 1937 года безжалостно выкосила в Красной армии все те инициативные, не одной лишь строго так чисто начальственной головой вполне уж этак более чем неукоснительно здравомыслящие кадры.

Ну а тупая и надменная суровость безо всякого знания и должного образования совершенно вот неизменно творит одну разруху в рядах и сеет панику, а в том числе и посреди всей иерархии командного состава.