Николай Бахметьев - Жестокое метро. Хроника подземных катастроф

Увы, замалчивание мотивов террористов и хода суда над ними лишь дало правозащитникам полную свободу фантазии. Они писали «на Запад» о недопустимом отступлении от открытого судопроизводства и нарушении всех и всяческих прав человека. Академик Сахаров уже на четвертый день после теракта высказал свои «ощущения» о причастности к теракту «репрессивных органов». В немалой степени привлечению внимания диссидентского движения к процессу способствовало и уже упомянутое родство Затикяна с куда более известным в правозащитных кругах Паруйром Айрикяном. По крайней мере есть все основания полагать, что именно через «родственные связи» так оперативно просачивались подробности, которые мало кому были известны. Впрочем, версий было пущено превеликое множество — вплоть до того, что подельники Затикяна сотрудничали с КГБ еще на стадии подготовки теракта (мол, поэтому их имена не попали в газетное сообщение). Во всяком случае, многие из правозащитников не верили, что именно эти трое армян устроили теракт, переводя стрелки то на чекистов, то на «голодных русских рабочих из города Александрова».

Хотя были в диссидентской среде и такие, кто прямо признавал, что Затикян и его сообщники — типичные националисты, подобно баскам из ЭТА, ирландцам из ИРА и так далее, и что нет ничего неожиданного в том, что кто-то в СССР стал террористом. И что вина обвиняемых неопровержимо доказана, отсутствие гласности — в традиции политических процессов в СССР, а в данном случае КГБ мог опасаться вызвать цепную реакцию терроризма, теперь уже антиармянского.

Но большинство правозащитников не могло поверить, что «свой» — то есть диссидент со стажем, да еще и отсидевший «за политику», — может быть кровавым мясником с полуфашистскими взглядами. Гораздо привычнее все свалить на спецслужбы, которые, мол, любят устраивать взрывы и фальсифицировать материалы следствия… Жаль, что фильм, о котором упоминал генерал Бобков, академик Сахаров так и не увидел — любопытно, как бы он отреагировал, услышав недвусмысленные высказывания «единомышленника-диссидента», «интеллигентного армянина» о «жидороссийской империи»… Жаль. А стоило бы послушать, как подсудимые, особенно их главарь, по примеру террористов начала ХХ века пытались превратить суд в политическую трибуну, рассуждали об угнетательском русском шовинизме, с которым они ведут борьбу, чтобы восстановить Армению в ее исторических границах, и так далее, и тому подобное…

Гораздо позже выяснилось, что Мариус Юзбашьян (или Юзбашян, председатель КГБ Армении в 1976–1988 годах) сделал все возможное, чтобы скрыть от центрального руководства факт появления в республике представителей «Армянской секретной армии освобождения Армении» (ASALA), с 1975 по 1983 год активно действовавшей в Европе, США и на Ближнем Востоке, которую даже Госдепартамент США, довольно лояльный ко всякого рода «борцам за свободу», безоговорочно объявил террористической организацией. По мнению генерала Бобкова, посланцы АСАЛА вполне могли контактировать с Затикяном и стоять за разработкой плана терактов в Москве. Впрочем, документального подтверждения этой версии нет, а сам Юзбашьян ничего ни подтвердить, ни опровергнуть не сможет — он умер в 1993 году.

Отвечая на обвинения в фальсификации дела, бывший следователь КГБ СССР Аркадий Яровой, участвовавший в расследовании первого теракта в московском метро, в 2004 году заявил: «Я могу только сказать, что мы честно делали свое дело, и сегодня я могу спокойно смотреть в глаза своим детям и внукам. Что касается Затикяна, то я бы говорил не столько о его антисоветских, сколько о сепаратистских настроениях, которые в конце концов привели его на скамью подсудимых».

Со времен первого теракта в московском метро минуло уже больше трех десятков лет. Попробуем еще раз оглянуться и проанализировать то, что все-таки тогда произошло и что могло произойти. И попытаемся ответить на вопрос — можно ли было предотвратить эти взрывы?

1) Теракты и политические убийства имели место в СССР лишь на самой заре его существования — в конце 20-х годов. То есть более полувека ничего подобного в стране не происходило. Поэтому к террору со стороны собственных граждан страна оказалась морально не готова — ждали ведь иностранных шпионов и диверсантов.

2) С другой стороны, технические возможности уже позволяли хотя бы в столичном метрополитене создать более-менее работоспособную систему безопасности — те же металлодетекторы уже существовали, методики дрессировки собак на поиск взрывчатки — тоже. Разве что до привычных ныне телекамер на станциях метро на тот момент еще нигде не додумались. Что неудивительно — те, что тогда имелись, были слишком громоздкими, капризными и для обеспечения безопасности подходили мало. Как и аппаратура видеозаписи. То есть «пятьдесят на пятьдесят». Иначе говоря — может быть, вышло бы, может быть, нет.

3) И все же… Если бы пассажиры чуть меньше думали о своих проблемах и радостях и обратили бы внимание на оставленную кем-то большую сумку… Как и покупатели в том магазине… Чуть-чуть того, что можно назвать капелькой здоровой паранойи… Хотя — нет. Не будем их винить. Попробуйте зацепиться взглядом в переполненном вагоне за чей-нибудь рюкзак, сумку или пакет, стоящий у ваших ног, если он вам не мешает. Если вы зашли только что, а на следующей станции вам выходить… Если сейчас вечер выходного дня… Вряд ли вы будете выяснять, чья это вещь. Вы потерпите пару минут, ведь так? То есть до теракта — нет, никто не поднимет тревогу. Чудом не состоявшийся теракт на Курском вокзале — лучшее тому подтверждение. Стали бы те дагестанцы проявлять бдительность, если бы не слышали о взрыве в метро?

4) Можно ли было избежать взрыва в том поезде на «Первомайской»? В идеале — да. То есть могла быть создана достаточно действенная система безопасности. Которая как минимум вынудила бы террористов отказаться от своего людоедского плана. Ведь если бы тех, кто спускается в метро с достаточно объемными и увесистыми чемоданами, коробками, сумками, мешками, рюкзаками (свертками, наконец), хотя бы выборочно «просвечивали» еще до спуска под землю, то, весьма вероятно, террористы не рискнули бы сунуться туда со своей «адской машиной». Причем даже тогда, когда бдительность персонала достигла бы наименьшего уровня. Как в том же начале января 1977 года. Ведь чего-чего, а металла в бомбе было предостаточно… Хотя тогда теракт мог бы произойти в другом месте. К примеру, в еще одном магазине. Но мы с вами говорим о безопасности метрополитена.

У армянских националистов был пример для подражания. В недалеком прошлом в Англии боевики ИРА, которые почему-то пользовались в СССР сочувствием, уже несколько раз пытались заявить о себе, устраивая взрывы именно в метро…