Артем Латышев - Система проверки военнослужащих Красной Армии, вернувшихся из плена и окружения. 1941–1945 гг.

Но и среди комсостава у бывших пленных находились защитники. Так, работники штаба организовали А.М. Слуцкому и его другу «чистые документы»: «Забудь, что был в плену! С самой формировки бригады ты всегда служил в ней, вместе с нами!» [613] Интервью со Слуцким А.М. [Электронный ресурс] // Проект «Я помню». URL: http://iremember.ru/memoirs/razvedchiki/slutskiy-aleksandr-moiseevich (дата обращения: 6.8.2016). . Занимавшиеся репатриацией советские офицеры часто предупреждали пленных, что в СССР их ждет холодный прием [614] Солейм М. Советские военнопленные в Норвегии. С. 201. . Выступая перед проходившими проверку в Германии, полковник из армейского политотдела заявил: «о том, где вы были и что делали, с кем встречались, говорите только тому, кто уполномочен официальной властью спросить вас об этом» [615] Чиров Д. Средь без вести пропавших. С. 350. . Бывших в плену офицеров флота, решивших в 1945 г. поехать на проверку в Башкирию через Москву, в управлении кадров принимали как желанных гостей, хотя наиболее вероятным итогом проверки для них было увольнение из армии [616] «Всех кормили, поили, на дорогу давали еду <���…> Выдали и нам конфеты, шоколад, всякие вкусные вещи». См.: Интервью с Абрамовым Юрием Сергеевичем. URL: http://iremember.ru/memoirs/letchiki-bombardirov/abramov-uriy-sergeevich (дата обращения: 6.8.2016). .

Многое зависело от командования в вопросе о присуждении воинских наград. Вернувшиеся из плена военнослужащие могли получить медали («За отвагу», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией», За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда» и т. д.) [617] Гольдберг Р.С., Петрушин А.А. Запрещенные солдаты. Тюмень, 2005. С. 333; «Мы шли навстречу ветру и судьбе…»: воспоминания, стихи и письма историков МГУ — участников Великой Отечественной войны. М., 2009. С. 341. . Сложнее было с орденами. В них часто отказывали, ссылаясь как на позицию властей, так и на личную неприязнь: «Комбат <���…> мне постоянно "тыкал в глаза пленом", мол, как ты мог, советский командир» [618] Интервью с Белкиным Л.А. [Электронный ресурс] // Проект «Я помню». URL: http://iremember.ru/memoirs/pulemetchiki/belkin-lazar-abramovich/ (дата обращения: 6.8.2016). , «как намекнул начальник штаба Еременко, "наверху" не пропустят наградной на бывшего пленного» [619] Интервью со Слуцким А.М. URL: http://iremember.ru/memoirs/razvedchiki/slutskiyaleksandr-moiseevich (дата обращения: 6.8.2016). .

Однако официальных запретов, похоже, не существовало, и ссылка на вышестоящее начальство маскировала личную позицию либо представление об опасности подачи документов на «сомнительных» лиц. Имеются пленные, награжденные орденом Красной Звезды [620] Ильина Л.И., см.: Гольдберг Р.С., Петрушин А.А. Запрещенные солдаты. Тюмень, 2005. С. 337; Т. 2. Кн. 1. Тюмень, 2006. С. 187. и Славы [621] Интервью со Слуцким А.М. URL: http://iremember.ru/memoirs/razvedchiki/slutskiyaleksandr-moiseevich (дата обращения: 6.8.2016). . Руководство ГУЛАГа в начале 1946 г. также констатировало, что в фильтрационных лагерях имелись военные, «после пребывания в плену находившиеся в частях Красной Армии, награжденные орденами СССР» [622] ГАРФ. Ф. Р-9408. Оп. 1. Д. 1. Л. 115. . Волюнтаризм в вопросе о награждении иллюстрирует случай В.М. Бесклубова, которому после проверки вернули два ордена Отечественной войны, но отобрали орден Красной Звезды [623] Интервью с Бесклубовым В.М. [Электронный ресурс] // Проект «Я помню». URL: http://iremember.ru/memoirs/letchiki-istrebiteli/besklubov-valentin-modestovich (дата обращения: 6.8.2016). . О значении личного фактора говорит и разное время вручения наград после войны: кому-то сразу же после смерти Сталина вручили орден Красной Звезды как награду «за стойкость и мужество, проявленное в немецких лагерях» [624] Интервью с Бердниковым Н.В. [Электронный ресурс] // Проект «Я помню». URL: http://iremember.ru/memoirs/artilleristi/berdnikov-nikolay-vasilevich (дата обращения: 6.8.2016). , а кто-то и в 1970 г. слышал от парткома «Не сердись на меня. Я здесь не причем. У тебя есть заковырка — был в плену!» [625] Интервью с Абрамовым Юрием Сергеевичем. URL: http://iremember.ru/memoirs/letchikibombardirov/abramov-uriy-sergeevich (дата обращения: 6.8.2016). .

Гражданское население также могло кричать бывшим пленным «Смерть фашистским гадам! Изменники!» и даже бросаться камнями [626] Вахромеев В. Выжить и вернуться. С. 217; Интервью с Фрайманом А.А. [Электронный ресурс] // Проект «Я помню». URL: http://iremember.ru/memoirs/pekhotintsi/frayman-afroimaronovich (дата обращения: 6.8.2016). . Однако подобное обращение всегда было дистанционным и анонимным. Даже при случайных контактах реакция могла быть прямо противоположной: «а еще было такое: едут мимо нас люди на базар и везут чего-то съедобное. Видят нас: "Это же бывшие пленные". И тащат нам поесть… даже масло сливочное! В то голодное время!» [627] Интервью с Абрамовым Юрием Сергеевичем. URL: http://iremember.ru/memoirs/letchikibombardirov/abramov-uriy-sergeevich (дата обращения: 6.8.2016). . Сочувствие могло выражаться и в более серьезных формах. «Населению прилегающих к лагерям районов также через местные органы было оповещено о лагерях и разъяснено что из себя представляет спецконтингент», — отчитывалось командование ПФЛ № 0322, — «дабы избежать случаев помощи со стороны местного населения беглецам (что уже имело место в Бронницком районе и Караблинском районе Рязанской области)» [628] ЦГАМО. Ф. 4611. Оп. 7. Д. 58. Л. 36. .

Важно, что бывшие пленные сохраняли семейные связи — люди искали своих пропавших без вести на фронте родных среди «фильтрантов», отправляя запросы в Верховный Совет и другие органы власти [629] ЦГАМО. Ф. 4616. Оп. 1. Д. 12. Л. 372–384. . Жена одного из проверяемых просила перевести своего мужа из ПФЛ № 0318 в Горьковской области в № 0303, близко к месту ее работы, так как «находись он здесь, я могу оказывать ему помощь. Кроме того, его пребывание здесь большая для меня моральная поддержка: на работе, учебе и быту» [630] ЦГАМО. Ф. 4616. Оп. 1. Д. 31. Л. 205, 205об. . Узнав расположение лагеря, родственники приезжали для личных встреч, как разрешенных НКВД, так и «нелегальных» [631] Вахромеев В. Выжить и вернуться. С. 220. . Конечно, известны и обратные случаи, когда проверяемый повесился после получения письма от изменившей ему жены, в котором та обвинила его в измене Родине [632] ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 3. Ч. 1. Д. 53. Л. 7. . Однако о массовом желании родных увидеть «спецконтингент» говорит то, что разрешение или запрет на свидания с членами семьи было одним из самых действенных способов контроля над проверяемыми со стороны администрации спецлагерей.

Включение «бывших военнослужащих» в советское идеологическое поле начиналось еще на сборно-пересыльных пунктах — начальникам СПП Западного фронта в начале 1942 г. приказывалось «обратить особое внимание на проведение широкой политико-воспитательной работы» [633] Скрытая правда войны. С. 159. . В 1944 г. у военнопленных, освобожденных союзниками и передаваемых в СССР через Египет и Иран, была изъята вся имеющаяся у них печатная продукция, взамен эшелон был снабжен библиотечками и советскими газетами, а во время стоянки поезда были показаны кинокартины «Два бойца» и «Я — черноморец» [634] ГАРФ.Ф. Р-9408. Оп. 1. Д. 14. Л. 19, 26, 62об. . На другом направлении репатриации, в Выборге, политработники также должны были «создать бодрое настроение, ввести людей в курс нашей жизни» [635] Андрианов В.И. Архипелаг OST. С. 169. .