ПИОНЕР Array - Пионер, 1953 № 06

Свистнула мина и с металлическим треском разорвалась на берегу.

- Миномёт подтащили, - определил солдат. - Теперь отходить пора. Как думаешь, Леонид?

- Не знаю…

- Ты не знаешь, а я знаю. Приказ мы с тобой выполнили. Надо было держаться здесь до полудня, а теперь скоро вечер. Вот только как мне товарища предупредить? Стоящий пулемётчик. А что, Лёнька, не сбегаешь ты к нему? Скажи, сержант приказал отходить. Я его прикрывать буду. Не то как бы гады его не отрезали.

- Ладно, сбегаю! - Лёнькины глаза загорелись: ему дали боевое задание.

- Да ты осторожно, лощинкой беги, - крикнул ему вдогонку сержант.

- Знаю, - ответил Лёнька и помчался вдоль берега к устью ручья.

Места здесь были знакомые. Каждый камень, каждый кустик Лёнька знал, как свои пять пальцев.

Вскоре он уже приближался к тому месту, где, по его расчётам, залёг пулемётчик. Совсем близко раздалась очередь пулемёта. Лёнька пошёл тише, кусты здесь росли густо. Вдруг стрельба оборвалась. Мальчику показалось, что кто-то вскрикнул. Лёнька не мог сообразить, где укрылся боец, а окликнуть его побоялся: могут услышать фашисты. Он прошёл вдоль склона, вернулся назад и услышал тихий, невнятный говор. Раздвинув кусты, Лёнька подался назад. Совсем близко, спиной к нему, стояли два здоровенных гитлеровских солдата с засученными рукавами и ранцами за плечами. В руках они держали винтовки с примкнутыми широкими штыками. А на земле, уткнувшись лицом в траву, недвижно лежал пулемётчик.

- Фертиг! 1- сказал один из солдат. [ 1Готово.]

В следующее мгновение Лёнька бросился бежать. Солдаты оглянулись, но никого не увидели. Только зашелестели кусты, будто пронёсся внезапно ветер.

- Вас ист лоc? 2 - спросил один из солдат и на всякий случай выстрелил в сторону, где шелестели кусты. [ 2В чём дело?]

А Лёнька, охваченный ужасом, мчался, не разбирая дороги. Бледный, тяжело дыша от усталости, возвратился он к сержанту. По одному виду мальчика сержант понял: что-то случилось.

- Что там? - спросил он.

- Убили… Фашисты закололи… Штыками в спину…

- Эх, какой парень пропал! Вот что, Леонид, - обратился он к мальчику. - Наказ тебе дам. Коли сможете, схороните Олега. Не надругались чтобы… А мне уходить пора. - Сержант сполз вниз и притянул к себе пулемёт.

С другого берега кто-то крикнул:

- Эй, пулемётчик! Отходи скорей, мост рвать будем!…

- Иду! - крикнул сержант, но побежал не к мосту, а в сторону, к кустам.

Лёнька едва поспевал за ним.

- Друга у меня утром убили, - сказал он Лёньке.

Убитый лежал в кустах, накрытый плащ-палаткой. Сержант опустил пулемёт и поднял на плечи тело товарища.

- Подай-ка мне пулемёт, - попросил он Лёньку.

Лёнька схватился за ствол и вскрикнул. Пулемёт, раскалённый выстрелами, ещё не успел остыть.

- Экий ты! За сошник берись или за приклад… Ну, пошёл я, Леонид. Может, встретимся когда. Прощай.

Сгибаясь под скорбной ношей, пулемётчик взошёл на мост. Откуда-то появились ещё двое солдат. Они нагнали сержанта, положили убитого на плащ-палатку и втроём понесли его на тот берег.

Лёнька стоял и глядел на последних советских солдат, уходящих за реку Полу. Они перешли мост, поднялись на бугор и Медленно пошли по тропинке, ведущей к школе. Всё это казалось каким-то невероятным сном. По этой самой тропинке совсем ещё недавно Лёнька бегал с ребятами в школу.

Бойцы дошли до кустов и опустили убитого на землю. Один из них отстегнул от ремня сапёрную лопатку, блеснувшую в лучах солнца. Солдаты хоронили товарища.

А позади Лёньки раздавалась стрельба. К деревне подходили фашисты. Вот-вот займут они Лукино, и тогда Лёньке не сдобровать. Лёнька торопливо пошел вдоль берега и тут услышал короткий взрыв, точно кто булыжником ударил в ворота. Мальчик оглянулся. По реке расплывалось облако сизого дыма. Сапёры, пригнувшись, бежали от берега. Лёнька тоже припустился бегом. Он перешёл через ручей и стороной пробрался к лесу.

По дороге к Быкам Лёнька встретил приятелей и рассказал им о том, что произошло в деревне. Как столкнулся он с гитлеровцами, Лёнька рассказал под конец.

- Сержант велел схоронить пулемётчика, - взволнованно закончил Лёнька. - Ох, и дрался же он! Нам бы так…

- Чего же ты молчал до сих пор! - воскликнул Толька. - Про самое главное и не сказал. Идём сейчас.

- А чем копать будем? Лопата нужна.

- На Быки зайдём и возьмём. Ребята поспешили к Быкам.

Одну лопату взяли у Гуслиных, а за другой Лёнька побежал к себе.

- И я с вами, - сказала Валя, узнав, зачем Лёнька берёт лопату.

В лесу начинали сгущаться сумерки. Солнце уже село, когда ребята подошли к ручью. Крадучись и поминутно оглядываясь, ребята вышли на опушку и скрылись в кустах. Лёнька шёл первым, указывая дорогу.

Пулемётчик лежал всё так же, прильнув щекой к земле, будто прислушивался. Рядом стоял его пулемёт, валялись рюкзак, плащ-палатка, диски, стреляные гильзы. Диски были пусты. Только в одном оставались патроны. Ребята осторожно повернули пулемётчика на спину. Лицо у него, было молодое, строгое.

- Давайте поглядим документы, узнаем хоть, кто он, - шёпотом сказал Лёнька.

Документы лежали в кармане гимнастёрки. Здесь было несколько фотографий, красноармейская книжка, письмо без конверта и комсомольский билет. При сумеречном свете угасшего дня мальчики с трудом прочитали:

«Комсомольский билет… Олег Владим… Год рождения 1921. Время вступления - январь 1937 г.».

Там, где стояла фамилия, билет был залит кровью. Фамилию убитого они прочитали в красноармейской книжке - Климов.

- На шесть лет старше нас, - сказал Толька. - Билет с ним похороним?

- Конечно. Давайте вон у той сосны. Мальчики вырыли неглубокую яму.

Валя нарвала травы, наломала веток и расстелила их на дне могилы. Завернули солдата в плащ-палатку и положили на ветви. Валя встала на колени, нагнулась и прикрыла мёртвое лицо краем плащ-палатки. И вдруг она всхлипнула. Плечи её вздрагивали, она старалась подавить слёзы и не могла. Сашка подозрительно шмыгнул носом и отвернулся. Не выдержали и остальные. Таясь друг от друга, ребята ещё ниже склонили головы.

- Чего разревелась-то? - сказал Лёнька сестре и незаметно вытер глаза. - Прикрой сверху травой. Давай лопату…

Вскоре над могилой вырос маленький холмик. Деревья бросали на землю тёмные кружевные тени, а на поляне, залитой лунным светом, поблескивал осиротевший пулемёт Олега Климова.

- Пулемёт-то взять надо, - сказал Толька.

- Конечно. Фашистам, что ли, оставлять! - Лёнька приподнял пулемёт. - Тяжёлый всё-таки…

- Потащим попеременке, - предложил Серёга.

Далеко за Полой, точно зарницы, вспыхивали отблески артиллерийских выстрелов. Стрельба доносилась неясно, словно раскаты далёкого грома. А из деревни слышались голоса гитлеровских солдат, рокот моторов, треск ломаемых досок.