Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 06(840)

Блестящий эксперимент и полное торжество квантовой теории!

Однако не все проявления вакуума столь слабы и неощутимы. Российский физик Игорь Соколов, работающий ныне в канадском университете города Онтарио, считает, что различные космические объекты черпают свою энергию из вакуумных флуктуаций.

Теоретики давно знали, что в вакууме могут быть упрятаны колоссальные запасы энергии. Весь вопрос был в том, как их оттуда извлечь. Соколов говорит, что при гравитационном коллапсе звезд, когда вещество сжимается до сверхплотного состояния, возникают условия для высвобождения этих запасов.

Старая звезда, исчерпавшая свое термоядерное горючее, сжимается перед рождением сверхновой звезды в плотный сгусток, называемый нейтронной звездой. По расчетам Соколова, когда она подходит к этому состоянию, высвобождаемая из вакуума энергия начинает расти, и в конце концов происходит взрыв. «Мои вычисления показывают, что высвобождаемая при взрыве энергия согласуется с оценками энергии вакуума»,— пишет автор гипотезы.

До сих пор у астрономов не было ясного мнения ив этот счет. По мнению Соколова, и у самых ярких небесных объектов - квазаров — тот же источник энергии. Даже внутри нашей планеты, в ее жаркой сердцевине, при больших давлениях небольшая доля процента внутренней энергии черпается из вакуума.

Вакуум может изменить наше представление и о совсем мелких физических объектах — элементарных частицах. Электрон — это крошечный заряженный шарик. Так он представляется нам, так он описывается в большинстве физических процессов. Но вокруг любой заряженной частицы всегда существует облако виртуальных частиц. Они рождаются из вакууме и окружают электрон, как бы экранируя его заряд. Чтобы добраться до истинного электрона, надо разогнать налетающие частицы до очень больших энергий. Это удалось сделать группе японских и американских физиков на японском ускорителе КЕК.

«Чем глубже мы пробиваемся сквозь облако экранизирующих виртуальных частиц, тем больший заряд электрона-сердцевины мы чувствуем»,— говорит руководитель работы Дэвид Колтик из Индианы.

Во всех физических расчетах силе электромагнитного взаимодействия определяется так называемой постоянной тонкой структуры, которая равна 1/137. Колтик с коллегами установили, что ее величина для «раздетого» электрона равна 1/128,5. Такого наглядного измерения «шубы» виртуальных частиц еще не было. Мало того, полученная величина, хоть и немного, но превышает ту, что теоретики получают из современных расчетов для «голого» электрона — 1/129,6. Это означает, что в вакууме спрятано больше тайн, чем мы предполагали.

Интересно — хотя новый век еще не настал, понесся поток достаточно необычных открытий. Мне вспоминается конец прошлого века, когда были открыты радиоактивность, рентгеновские лучи, электрон, а потом и постоянная Планка, и двадцатый век стал веком новой физики. Может, и нам повезет...

Г. Брускин. Инсталляция «Рождение героя». Фигура С

Службу можно определить как форму существования всех тех, кого в нашей стране до 1917 года причисляли к чнвам статским и военным, а после, в графе социальное положение, сталл именовать служащими. Понятно, что в самой этой формуле нет ничего зазорного: тысячи и тысячи людей жили, живут и будут жить службой. Служба необходима, как необходимо существование тех, кто служит — профессионалов-управленцев, обеспечивающих жизнь общества на всех его этажах, — именно об этой части службы и служащих идет речь. Однако в повседневности жизни осознание этой необходимости само собой меркнет и отступает на второй план. Зато остается неизбывное чувство недоверия и раздражения к той части служащих, кого мы называем чиновниками или того хлеще — бюрократами.

Кажется, вся отечественная литература и сама жизнь воспитали а нас это стойкое неприятие чиновника. Крикни: «Ату его, ату!», и вот мы готовы... залиться яростным лаем, не замечая даже существа очередной совершаемой в сознании подмены: во всем виноват всегда виноватый чиновник, а не система, его создающая. Это вовсе не призыв к оправданию конкретного чиновника, прекрасно знающего, что хорошо и плохо, в еще лучше — по каким правилам следует играть в системе и по каким... подыгрывать. По система потому и система, что способна функционировать по своим внутренним законам, далеко неадекватным тем задачам, ради которых была некогда создана.

Как ни странно звучит, нынешняя ситуация структурно близка к авторитарной эпохе. Так что воспроизводство отдельных элементов царской службы — не просто наивное и смешное обезьянничание, а отражение неосознанной потребности. Отсюда и взгляд на историю службы имеет не один чисто исторический интерес, помогающий кое-что понять в прошлом и в настоящем.

ВРЕМЯ И МЫ

Игорь Андреев

1. Алеша Попович

2. Рыцари и псари на охоте. Миниатюра XVI века

3. Ермак Тимофеевич

4. Пеший гренадер

Есть в истории понятия основополагающие. Они всегда на стремнине, всегда в центре. Их можно сравнить с толчеей звезд Млечного Пути — история творится везде, но здесь, в сплетении главного, все ярче, гуще, судьбоноснее. В нашей истории к таким понятиям можно отнести... службу.

Обыкновенную службу, военную и статскую, прочно слившуюся в нашем сознании с гоголевскими городничими или изворовавшимися чиновниками Островского. Этот ряд, которому мы обязаны нашей литературой, легко можно продолжить, поскольку без службы и всего того, что ей сопутствовало, трудно представить жизнь России. Служба столь значима, что через нее можно взглянуть на историю в целом. И хотя при этом взгляд неминуемо обретет некоторую односторонность— по аналогии со специалистом в определении Козьмы Пруткова,— можно усмотреть многое из того, что раньше ускользало от внимания. Важно только сохранить чувство меры, избежать искуса вывести одну магическую формулу для всех тайн истории.

Но если понятие службы коренное, то почему? Ответ достаточно ясен: из-за той роли, какую играло государство в нашей истории. Была эта роль, как известно, по преимуществу заглавной, причем нередко в пьесе для одного актера. Государство и служба же были почти неразделимы: вне первого не мыслилось существование второго, но второе одушевляло первое, было тем животворящим кровяным током, который приводил все органы управления в движение.