Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 06(840)

А обращали ли вы внимание на то, с каким опасением у нас говорят о своей удаче? Доводилось ли вам слышать — не с экрана телевизора, а от знакомых и друзей — что-либо вроде «Знаешь, я совершенно счастлив»? Даже «Я отлично себя чувствую» звучит как-то не вполне по-русски и напоминает дурацкий закадровый перевод в телевизионном боевике: «Ты в порядке?» — «Я в порядке».

У нас-то на вопрос «Как дела?» или «Ты как там?» принято отвечать. «Ничего, спасибо» или «Нормально», или, если это более официальная ситуация: «Спасибо, хорошо» (что нередко эквивалентно желанию отделаться от собеседника).

Американская культура, «обязывающая» человека быть счастливым, разумеется, не может этого сделать, иначе человек перестал бы быть самим собой. Но она предлагает некоторые культурно-специфические формы преодоления этого состояния: любой человек может обратиться к психиатру, к психоаналитику, в общество «Анонимные алкоголики», в многочисленные реабилитационные центры, группы взаимной поддержки одиноких матерей или отцов. Эта дорога не всегда была столь пряма и хорошо вымощена (об этом — ниже), но она существует очень давно. Это — у них.

А у нас?

Представьте себе такой случай. Идете вы за хлебом, навстречу — давний знакомый. Раскланялись.

— Вы в булочную?

— Да, а вы?

— А я к психиатру.

Вот шутник! А почему, собственно, вы приняли это за розыгрыш? Да потому, что в нашем обществе обратиться к психиатру — это само по себе из ряда вон выходящее событие, а уж сказать об этом, да еще при случайной встрече, как если бы человек шел лечить зубы, и вовсе немыслимо. Но ведь депрессия, о которой писали Пастернак и Л. Я. Гинзбург, куда более мучительна, чем зубная боль.

Несомненный парадокс нашей культуры: зубы мы лечим, а к заболеваниям души относимся пренебрежительно. Само слово «депрессия» для нас не вполне привычно. Мало кто готов сказать о себе: «У меня депрессия». Это ведь равносильно признанию в том, что человек испытывает душевные мучения без законных причин. Поэтому ссылаются на магнитные бури, новолуние, жару и холод, невозможность побыть одному и одиночество, равнодушие близких и их же чрезмерную опеку. Иными словами, депрессия в нашем социуме видится, как блажь и аномалия. И только медики знают, что депрессия случается не реже, чем радикулит или мигрень. К тому же мигрень или боли в спине нередко коренятся вовсе не в болезни тела, а в состоянии души.

Он (она) «киснет», «капризничает», «дурью мучается», «настоящей беды не знает», «все у себя новые болезни выискивает», «бездельник, ему бы только спать», «даже в магазин выйти не готова», «все не по ней», «вот мы в наше время...» — так нередко выражают отношение к депрессивным состояниям своих родных мамы, папы, жены, сестры, мужья.

Д. Миллейс. «Офелия»

С этого начинается. Продолжается же по-разному.

Например: две пачки сигарет в день и шесть чашек кофе, потом чифирь, потом на ночь аспирин и стакан водки. Потом язва желудка, «скорая», операция. Пить и курить нельзя, но ведь хочется жить, а не «киснуть». Приятель посоветовал выпить сразу пятнадцать таблеток от кашля. Полегчало — на несколько дней. Дальше — «колеса», то есть наркотики.

Или так. Мужчина редких достоинств — не пьет и не курит. Сладкоежка, и хобби соответствующее — печет пироги. Впрочем, работы все больше, пирогов все меньше. Похудел («без пирогов»), стал крайне неразговорчив («устал от людей»). Жена заставила взвеситься — за полгода потерял пуд. Паника в семье. Рака не находят. Дочь, студентка-медичка, напрасно умоляет обратиться к психиатру («Маша, на моем месте ты бы уже давно рехнулась»).

На этом фоне — тяжелый сердечный приступ, после которого врач-кардиолог назначает много разных лекарств. Приходится их глотать. Через несколько дней откуда-то выплывает лучший в мире запах— залах свежего теста. Оказывается, он голоден. Маша отламывает ему горбушку от батона «горячий хлеб». Далее — хэппи энд по схеме «не было бы счастья, да несчастье помогло»: среди назначенных лекарств был довольно сильный антидепрессант.

Разумеется, не каждый нервный срыв — депрессия, но каждая Депрессия — угроза не только здоровью, но нередко и жизни. И когда уже слишком поздно, говорят: «Но ведь у нее (у него) все было: семья, здоровье, работа». Или напротив того: «Что же тут удивительного? Ни семьи, ни здоровья, ни денег». Но кругом сколько угодно людей, внешне вполне благополучных, но постоянно или время от времени ощущающих себя глубоко несчастными. Вместе с тем к полноценной и счастливой жизни способны даже люди с тяжелыми физическими недостатками или болезнями, а не просто житейски обделенные.

Почему?

Когда-то была у меня коллега, врач- невропатолог. Назову ее Анна. Ей было лет пятьдесят, своей семьи не получилось, и жила она со старенькой тетушкой.

Анна была сильным исследователем, молодежь ее любила, коллеги уважали. И вдруг она покончила с собой, выбросившись из окна. Собственно, не совсем вдруг, потому что Анна оставила довольно обстоятельную предсмертную записку.

Все работавшие с Анной так убивались и так винили себя, что не обратили внимания на предельную нелогичность этой записки. В качестве причины невозможности жить дальше покойная указала отказ районного врача продлить ей больничный лист? Но, во-первых, условия работы позволяли Анне вообще его не брать. Во-вторых, в последнее время на работе ей неоднократно предлагали взять отпуск, от которого она упорно отказывалась. Я знала, что у нее был давний туберкулез почки. Так ведь не рак же!

Крайне удрученная, я рассказала эту историю своему другу — психиатру. «Проспали! — воскликнул он. — Элементарно проспали! У нее начиналась уремия (отравление организма из-за плохой работы почек. — Р. Ф.), обычное следствие этого — острая депрессия, дальше — сами знаете».

Что бывает «дальше», я действительно знала. Но что предшествует депрессии, что ее вызывает? Печальный случай, описанный выше, с точки зрения механизма возникновения депрессии сравнительно прост. К счастью, тяжелые болезни почек — не самое частое заболевание. Однако с большой регулярностью депрессии возникают после гриппа, инфаркта, после родов и полостных операций.

У многих, кто мужественно перенес тяжелое заболевание, депрессии случаются именно в период выздоровления. Казалось бы, самое время радоваться жизни. А вместо этого — тусклый взгляд, комок в горле. Запаса сил хватило на то, чтобы выкарабкаться. Но надо ведь и жить дальше...

Менее Всего понятны механизмы депрессии, возникающей как бы на пустом Месте. Здесь психиатрия достигла значительно больших успехов в лечении, нежели в понимании причин. Впрочем, с причинами и в других областях медицины дело обстоит неблестяще, просто это нас нс так занимает.