Гарольд Пинтер - Сценарий по Прусту. Á la Recherche du Temps Perdu

Сван.Вы очень любезны.

Мсье Вердюрен.A-а! Дешамбр, кажется, собрался играть! Мы тут, знаете ли, одну до того оригинальную вещицу откопали. Сонату некоего Вентейля.

79. В ГОСТИНОЙ.

Мадам Вердюрен (37) сидит на легком высоком стуле из вощеной сосны. В гостиной — доктор Котар (35), мадам Котар (31), Бришо (42) и Дешамбр (20).

Мадам Вердюрен.Нет-нет-нет! Только не мою сонату! Я же на неделю целую слягу! Ох! Ну, да ладно, ладно, что делать, сдаюсь! Рискую собственным здоровьем, но чем не пожертвуешь ради искусства! Мсье Сван, вам ведь там неудобно — пересели бы вы лучше на диван к мадемуазель де Креси. Вы ведь можете высвободить для него местечко, Одетта, правда же, моя прелесть?

Одетта.О да, мадам Вердюрен, конечно.

Сван садится рядом с Одеттой. Она тихо опускает ресницы.

80. Гостиная, долгий кадр.

Дешамбр играет на рояле отрывок из сонаты, включающий «короткую фразу».

Мадам Вердюрен сидит зажмурясь, прижимая ладони к лицу.

81. Сван и Одетта.

Сван сосредоточенно слушает, хмуря лоб.

82. Интерьер. В доме Одетты на улице Лаперуза. Париж. 1879.

В узкой передней перед гостиной — в длинном ящике цветут пышные хризантемы. Пальмы тянутся из фаянсовых горшков, в вазах китайского фарфора утоплены лампы, всюду — ширмы-ширмы, и к ним прикреплены фотографии. Веера, атласные банты, большие подушки из японского шелка, верблюд на каминной полке посверкивает серебряными инкрустациями подле нефритовой жабы, на мольберте — портрет Одетты.

У Одетты — голая шея, голые плечи. На ней бледно-лиловый крепдешиновый пеньюар. Одетта играет на пианино ту самую «короткую фразу», играет топорно. Сван на нее смотрит, слушает.

Сван.Сыграй еще разок.

Одетта( смеясь ). Еще разок! И далась тебе эта фраза! (Играет.) Я же совсем играть не умею.

Он целует ее в шею, в душку, в губы, она, сбиваясь, продолжает играть. Но вот перестала.

Ну хватит. Решай. То ли ты хочешь, чтоб я тебе играла эту фразу, то ли сам хочешь со мной играть?

Сван.Это наша музыка. Наш гимн (целуя ее). Ведь правда, она прекрасна?

Одетта.Да, очень даже милая музыка.

Сван.Есть у Ботичелли картина. Дочь Иофора [9] Имеется в виду фрагмент фрески Сандро Ботичелли в Сикстинской капелле Ватикана на библейский сюжет. Дочь Иофора, Сепфора, стала женой Моисея. Исход. 2:21. . Это ты. Она — это ты.

Одетта( быстро его целуя). Миленький ты мой.

83. Интерьер. В доме у Одетты. Ранний вечер. 1880.

Сван в неудобной позе сидит на диване, Одетта над ним хлопочет, суетится, подтыкает под него подушки. Ставит чайный поднос на столик с ним рядом. Укладывает ему ноги на скамеечку, хихикает.

Сван вытаскивает из кармана пухлую пачку банкнот. Протягивает ей.

Сван.Ты сказала, тебе немного денег бы не помешало.

Одетта.Ох, милый мой! ( Наклоняется, чтоб его поцеловать.)

84. Одетта — глазами Свана.

Она наклоняется, чтобы его поцеловать.

Чем ближе к его глазам ее нежные, зардевшиеся щеки, тем отчетливей видны поры на коже.

85. От Одетты к Свану.

Она его целует.

Он не закрывает глаз.

86. Экстерьер. Ночь. Улица перед домом Одетты.

Подъезжает экипаж. Сван выходит, идет к двери, стучит. Тишина.

На Одетте второпях накинутый пеньюар. Она растерянно смотрит на него.

Сван.Поздно, сам понимаю. Ты уж меня прости.

Одетта.Но ты ведь сказал, что сегодня тебя не будет. А твой званый ужин как же?

Сван.Я пораньше удрал. Чтоб тебя повидать.

Одетта.Но я сонная вся. И дико голова разболелась. И я спала.

Сван.Впусти меня… Я… я тебя подлечу.

Одетта.Сам сказал — не приду, никто за язык не тянул, а у меня, как на грех, голова буквально раскалывается, я ложусь, и тут ты заявляешься, посреди ночи.

Сван.Но ведь одиннадцать часов всего-навсего.

Одетта.Для меня это — посреди ночи. (Смягчаясь.) Ну, пожалуйста. Не теперь. Завтра. Завтра вечером. Так будет лучше. Так будет дивно. Пойми.

87. Экстерьер. Перед домом Свана. Ночь, улица, Париж.

Подъезжает экипаж. Кучер отворяет дверцу. Сван не шевелится.

Сван.Поворачиваем обратно. На Лаперуза.

88. Экстерьер. Ночь. Улица Лаперуза.

Уже погашены все фонари. Кругом сплошная мгла, лишь в одном-единственном окне пробивается свет — сквозь щели между створами ставен.

Сван тихонько подходит к этому окну, он стоит, прислушивается.

Слышен тихий шелест мужского голоса.

Сван стоит, мучается, не знает, что ему делать.

И вдруг стучит в эти ставни.

Молчанье.

Он стучит опять.

Мужской голос: «Кто там?»

Пока отворяются ставни, окно, Сван начинает говорить.

Сван.Вот, просто я шел мимо. Хотел узнать, может тебе полегчало?

Ставни меж тем открылись.

Господин преклонных лет с лампой в руке удивленно в него вглядывается. Другой господин преклонных лет стоит в глубине комнаты — совершенно незнакомой.

Сван.Простите меня великодушно. Я, кажется, спутал дом.

Старый господин. Спокойной ночи, мсье.

Он закрывает ставни.

Сван стоит в темноте и смотрит на дом Одетты, тихий, погруженный во тьму.

89. Интерьер. В спальне у Одетты.

Одетта расчесывает волосы за туалетным столиком.

Сван.Одетта, я должен тебе задать несколько вопросов.

Одетта.Ну, что еще такое? (Смотрит на него.) Гадкие вопросы, уверена.

Сван.С тех пор как ты узнала меня, у тебя… были другие мужчины?

Одетта.Вот, я же по глазам твоим видела, что это будут за вопросы. Нет. Никого у меня не было. Зачем мне другие мужчины, дурашка? Раз у меня есть ты.

Пауза.

Сван.А женщины?

Одетта.Женщины?

Сван.Ну, помнишь, мадам Вердюрен тебе как-то сказала: «Уж я-то знаю, как вас растопить. Небось, вы не мраморная».

Одетта.Ой, ты у меня про это уже сто лет назад спрашивал.

Сван.Знаю, но…

Одетта.И я тебе тогда же объяснила, что это была шутка. Обыкновенная шутка, пойми.

Сван.Но у тебя с ней когда-нибудь — было?

Одетта.Сказано же тебе — нет! И ты сам прекрасно знаешь. Да она, кстати, и не по этой части.

Сван.Не надо мне говорить: «Ты сам прекрасно знаешь». Нет, ты скажи: «У меня никогда не было ничего подобного с мадам Вердюрен и ни с какой другой женщиной».

Одетта( механически, без выражения). У меня никогда не было ничего подобного с мадам Вердюрен и ни с какой другой женщиной.

Пауза.

Сван.И ты можешь в этом поклясться на своем образке, который носишь на шее?