Гарольд Пинтер - Сценарий по Прусту. Á la Recherche du Temps Perdu

В начале 1972 года Николь Стефане, которой принадлежали права на экранизацию À la Recherche de Temps Perdu [1] Пинтер оставляет французское название вот по каким причинам: первый перевод эпопеи на английский, выполненный шотландским писателем Ч. К. Монкрифом (и прославивший его больше оригинальных сочинений) вышел (тогда только в виде двух первых книг) за два месяца до смерти Пруста, в 1922 г., под названием Remembrance of Things Past (вторящим второй строке тридцатого сонета Шекспира, буквально означающей «воспоминанья о былом, о том, что было»). И хотя это название не передавало идеи романа и противоречило замыслу автора о самом названии, оно было повторено и следующим переводчиком Т. Килмартином в 1982-м. (Такова уж сила инерции, одна только и объясняющая живучесть неудачных названий, пущенных однажды в оборот.) Однако Д. Дж Энрайт в 1992-м решился на название «In Search of Lost Time», то есть абсолютно точное, хоть и буквальное. И если бы этот перевод был в распоряжении Пинтера, ему, я думаю, не пришлось бы оставлять французское название, и я бы перевела его на русский — «В поисках потеряного времени», именно потерянного, ведь «temps perdu» — словосочетание, с одной стороны, такое же обычное, как и «lost time», как потеряное время, и есть в нем, с другой стороны, такой же печальный призвук времени убитого, которое автор и стремится воскресить. (Здесь и далее — прим. перев.) , спросила Джозефа Лоузи, не хочет ли он написать соответствующий сценарий. Он предложил этим заняться мне. Мы к тому времени уже сделали вместе три фильма: «Слуга», «Несчастный случай» и «Посредник» [2] «Слуга» — сценарий по одноименному роману Роберта Моэма (1916–1981); «Несчастный случай» — по роману Николаса Мосли (р. 1923); «Посредник» — по одноименному роману Лесли Поулса Хартли (1895–1972). .

Я читал тогда только «Du Côté de chez Swann», то есть первый том эпопеи, да и то давным-давно. Однако выразил живой интерес к идее, встретился с Джо и Николь Стефане и согласился за это дело взяться. Я предложил вдобавок, чтобы Барбара Брэй, редактор на радио Би-би-си и признанный знаток Пруста, стала в дальнейшем нашим консультантом. Джо встретился с Барбарой и обо всем с ней договорился.

Три месяца я читал «À la Recherche du Temps Perdu» изо дня в день. Я читал, я делал несчетные заметки и, тем не менее, дочитав все тома до конца, по-прежнему решительно не постигал, как приступиться к этакой глыбе. Одно я понял твердо — ни в коем случае нельзя строить фильм на одном-двух каких-нибудь наудачу выбранных томах, скажем, на «Пленнице» или «Содоме и Гоморре». Если затея вообще осуществима — нужно как бы перегнать, отцедить содержание всех томов, выделить главные линии и объединить, слить, сплести в нерасторжимое целое. С этим Джо и Барбара согласились. Мы решили, что фильм должен основываться на двух, можно сказать, контрастных началах: первое — это движение, главным образом выраженное в сюжете, к разрушению иллюзий и второе — скорей подспудно, исподволь, пунктирно намеченный подъем — к откровению, к тому открытию, что потерянное время найдено, обретено, навеки закреплено в искусстве.

Пруст сначала написал «Du Côté de chez Swann», первый том, потом «Le Temps Retrouvé», том последний. Затем он досочинил остальное. И связь между первым томом и последним нам показалась решающей. Все произведение как бы заключено, как бы содержится в последнем томе. Когда Марсель в «Le Temps Retrouvé» говорит, что теперь он готов начать свое произведение — он его уже написал. Мы его только что прочитали. Вот этот-то дивный замысел и нужно было так или иначе перевоссоздасть в новой форме. Мы понимали, что соперничать с Прустом не сможем. Но сможем ли мы остаться ему верны?

Здесь не место вдаваться в подробности о том, как и почему мы, одно за другим, принимали и отменяли решения, как после многих колебаний жертвовали тем или иным персонажем, не впуская его в сценарий. Все это были частности, определяемые общей, предварительно согласованной мыслью. Наконец, мы выработали план, и я с головой ушел в писание сценария на его основе. Тема была — Время. В «Le Temps Retrouvé» Марсель, которому уже за сорок, слышит колокольчик своего детства. И давно забытое детство вдруг воскресает в нем, и ощущение себя ребенком, воспоминание об этом давнем опыте оказывается куда сильнее, явственней, острей, чем был сам опыт. Месяцами я писал и неизменно обсуждал написанное с коллегами.

Летом 1972-го мы несколько раз ездили во Францию; в Ильер, в Кабург, в Париж, погружаясь в атмосферу Пруста. В ноябре сценарий был готов. Он был длинный и явно слишком дорогой. Я сократил его на двадцать четыре страницы, отчего, по-моему, он только выиграл, и в начале 1973 года окончательная версия была готова и пересмотру не подлежала. Это та версия, которую вам предстоит прочесть.

Год работы над «À la Recherche du Temps Perdu» был счастливейшим рабочим годом в моей жизни.

А потом мы, все трое, пытались найти деньги на съемки фильма. До сей поры он не снят [3] Не снят он и до сей поры. Но в 1997 г. по этому сценарию был поставлен радиоспектакль на Би-би-си. А в 2000 г. Пинтер вместе с актрисой ди Тревис его переделал в пьесу, и пьеса была поставлена. .

1. Желтый экран. Звякает колокольчик садовой калитки.

2. Пустое тихое поле, просадь вязов в вагонном окне. Поезд стоит. Ни звука. Быстрый наплыв.

3. На миг мелькает желтый экран.

4. Снизу в окно бьет сверкание моря, на переднем плане висит на крюке полотенце. Ни звука. Быстрый наплыв.

5. На миг мелькает желтый экран.

6. Венеция. Окно палаццо, видное из гондолы. Ни звука. Быстрый наплыв.

7. На миг мелькает желтый экран.

8. Ресторан отеля в Бальбеке [4] Бальбек — название модного курорта, выдуманное Прустом. . Ни звука. Пусто.

9. Экстерьер. Париж. Улица. Дом принца Германтского. 1921. Вечереет.

Немолодой господин (Марсель) долго-долго идет к дому принца Германтского. Его сутулость, походка — все свидетельствует о крушении надежд.

Кареты, много карет, среди них мелькают автомобили, толпятся шоферы.

Уличный грохот и гам.

10. Интерьер. Библиотека в доме принца Германтского. 1921.

Официант нечаянно задевает ложкой о тарелку, ложка звякает. Марсель — укрупненный передним планом — вскидывает взгляд.

11. Интерьер. Гостиная в доме принца Германтского. 1921. Отворяется дверь.

Камера входит в гостиную вместе с Марселем. Тот медлит на пороге.